— Что вы понимаете?
— Думаю, что эта проза не помогла вам вернуть ту, для которой она написана.
— Нет, не помогла.
— Тогда вы можете меня понять. Дело в том, что я использовал ваши тексты для того, чтобы завоевать женщину.
Тарас, похоже, искренно удивился:
— И это вам удалось?
— Несомненно. Вы можете гордиться своей работой.
Тарас помолчал. Произнес даже с каким-то ехидством:
— Очень рад, что мои усилия не пропали даром. Что ж! Забирайте мою прозу. Можете напечатать ее под своим именем. Пароль простой: первые пять цифр моего телефона. По двадцать евро за рассказы, иные их которых не больше страницы… Это очень даже щедрый гонорар по нашим временам, достойный гонорар. Говорят, в бывшем СССР так хорошо платили. Только одного не могу понять: при чем тут моя квартира? Я, конечно рад был бы переехать в какой-нибудь дом поновее родной хрущобы, но… Просто любопытно.
— А вы не догадываетесь?
— Неужели дело в том, что эта берлога описана в повести? Тьфу! Если вам угодно, можете называть мои заметки романом…
Тарас стал необычайно словоохотливым: так часто бывает с людьми, которым вдруг обломились большие деньги.
— Моя женщина весьма скрупулезна, — сказал Серый. — Очень дотошная женщина. Если заподозрит, что про рябину, которую видно из окна и прочее написал не я… Плохи будут мои дела.
— Простите за откровенный вопрос, — усмехнувшись, сказал Тарас. — Вы сумасшедший?
— Можно сказать, что да. Сильные чувства делают нас порой безумными. Но истина в другом. Просто-напросто у меня есть деньги. Кстати… — Серый достал заранее приготовленный конверт. — Здесь по двести монет за одну цифру вашего телефона. И вот еще что. Сейчас я отвезу вас домой. Вы соберетесь. Квартира нужна мне немедленно
— А я куда денусь? — спросил Тарас.
— Отвезу вас на запасную. У меня несколько квартир в городе. Понравится, уступлю ее вам по дешевке. Завтра же оформим документы. Без обмана, — добавил он, заметив, что Тарас поднял бровь.
Новые варианты
Вечером того же дня Серый сидел в кабинете Бурышева. Машина с Владом уже была на подходе. Охранник санатория был предупрежден и умаслен. Молчание таких мужиков стоит недорого.
Идея купить у писателя квартиру — нечто вроде старого доброго обмена по-советски — пришла к нему внезапно. Просто он подумал, что будущий Тарас должен привести Наталью именно в ту квартиру, которая описана в романе: первый этаж, номер четыре, рябина под окном. Походив сегодня по этому жилищу, Серый понял, что здесь нужен ремонт, хотя бы косметический.
Вскоре однако выяснилось, что квартира понадобится для других целей. Влада привезли, выключили и уложили на стол, присоединили к его черепу и запястьям электроды. Бурышев сел за компьютер, защелкал мышью, застучал клавишами.
— Сейчас матрица мозга скопируется в буфер обмена. Это займет довольно много времени, я даже не знаю чем тебя занять… Может быть, пульку распишем с болваном, как в былые годы?
— Зачем с болваном? — сказал Серый. — «Ленин» в машине сидит, можно позвать его.
— Разве «Ленин» в курсе?
— Не в курсе. Мы же не здесь, не при нем будем карты метать, — он посмотрел на неподвижное тело Влада, поймав себя на мысли, что ему как-то неловко рядом с ним, будто он только что собственноручно замочил его.
— А что вообще эти ребята знают?
— Да какая тебе разница? Мои ребята. Не задают лишних вопросов. Надо было чувака привезти и уложить, значит — надо.
— Не знаю, как насчет оставить его одного… Первый раз все-таки.
Бурышев вдруг озабоченно оглянулся на блоки аппаратуры, стоящие возле кушетки.
— Что-то не идет процесс, — проговорил он.
Этого еще не хватало! Серый поморщился.
— Надо проверить цепь, — сказал Бурышев, осмотрел свои ящики и провода, щелкнул по какой-то лампочке…
Серый вдруг понял, почувствовал шестым органом: это неудача, осечка. В его голове немедленно стали выстраиваться планы, запасные варианты.
Так. Влада отвезти в Измайлово… Ключи от квартиры Тараса в кармане, сам Тарас уже несколько часов живет на Соколе — Серый покупал недвижимость в качестве вложения капитала, это было надежнее любого другого способа.
Нет, все же не стоит сейчас везти Влада туда. В какую-нибудь гостиницу? Стремно. Лучше просто домой. Комната в подвале пригодна для жилья. Только надо прогреть. Пока Бурышев возился с аппаратурой, Серый позвонил на свой домашний КПП и распорядился дать энергию на подвал.
— Чего это ты? Какую энергию? — поднял голову Бурышев.
— Не парься. Если эксперимент удастся, то это не важно.
— Боюсь, что он не удастся сегодня.
— Значит, энергия понадобится. Когда?
Серый в упор посмотрел на Бурышева, и тот содрогнулся под этим взглядом, вспомнив, похоже, кто такой Серый и чего можно от него ожидать.
— Боюсь, что… — пролепетал он.
— Да не бойся ты! Конкретно.
— Сутки.
— Хорошо.
Серый вызвал ребят из джипа. Полуживого Влада перетащили в машину. Серый сел в свою и помчался домой. Ничего, — подумал он. — День-другой у меня есть.
Он вспомнил, что там, рядом с комнатой, стоит кресло. Накрыть его чем-нибудь… Или не надо. Впечатляюще. В глаза вдруг полезли образы тех, кто сидел в этом кресле. Теперь это дважды музейный экспонат: война девяностых тоже канула в историю. Он махнул рукой перед носом, будто отгоняя муху.
В гробу из красного дерева
Бурышев позвонил среди ночи, он едва ворочал языком. «От усталости», но ясно, что уже принял на душу своего медицинского. Также — от усталости.
Он сказал, что в программе неожиданно обнаружились ошибки. Что всю систему надо переделать. Он не может рисковать жизнью старого друга…
— Сколько надо времени? — перебил Серый.
— Я не могу сказать точно! — воскликнул Бурышев. — Дни какие-то.
В его голосе звучало отчаяние. Понятно. Деньги взял и потратил. Надо отвечать. Серый вдруг подумал: а что если никакого открытия нет? Все это было блефом с самого начала, просто пьяными речами в туалете… Нет. Бурышев не смог бы отважиться на такую аферу. Будем считать, что мы имеем всего лишь некую отсрочку.
Поначалу в его планы не входило встречаться с Владом. Не хотел видеть это тело, пока оно принадлежит другому. Он будто бы брал это тело в каком-то магазине тел. Испытать его, опробовать. Потом снова вернуть владельцу. Тогда Влад становился будто бы временным держателем тела.
Теперь же планы менялись. Он не сможет долго откладывать встречу с Натальей. Первая заповедь соблазнителя: ни в коем случае нельзя ссылаться на дела. Ничего. Пусть на первое свидание пойдет Влад. Надо только его натаскать. Паспорт умельцам уже заказан. Смущало, как и в случае с телом, что фотографировать придется не новоявленного Тараса Балашова, а самого Влада. В конце концов, если неполадки в аппаратуре затянутся, можно принять самый первый, бредовый план. Сумасшедший. Да. Правильно сказал Тарас. Надо вызвать бригаду ремонтников: пусть наведут марафет и поставят на окна жалюзи. Это уж на самый крайний случай. Если вообще нет никакого переселения душ. Его кулаки непроизвольно сжались. Если этот Бурышев все же решил развести его, как лоха… Ну что ж! Для Бурышева есть антикварное кресло.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
