— Разойдись! Я сам окажу первую помощь, — громко произнес первопроходец. — Не бунтовали бы, жила бы старушка еще сто лет.
Серега попытался сделать искусственное дыхание, это более-менее помогло, папуаски низко склонились над явно оживающей старухой и завыли, запричитали уже повеселее, вновь отклячив при этом зады и показывая прочие интимные места.
— Разойдись! — вскричал Сергей, задыхаясь от прилива гормонов в крови. — Марш по хижинам. Пошли все прочь! Объявляю завтра день Образования Королевства!
Подобрав с земли тело постепенно ожившей женщины, племя удалилось в деревню. Рядом осталась лишь молоденькая большая Танька. Девица дергала путешественника за рукав расстегнутой рубахи, теребила ремень, лезла к штанам и показывала при этом неприличные жесты в виде засовывания указательного пальчика в два пальчика другой руки, скрученных в колечко.
— Отстань! Ну что тебе надо? — рассердился Сергей.
Но девица продолжала что-то нежно, но настойчиво щебетать, заглядывая в глаза и надвигаясь на него молодым, упругим, коричневым телом. Соски, как две торпеды, уперлись в грудь бравого полковника в отставке.
«А почему бы и нет? — подумал Строганов, внимательно разглядывая потенциальную партнершу. — Если я буду королем, мне нужна королева! Чем эта плоха?»
Девица вновь погладила Сергея по плечу, скользнула рукой ниже пояса, желая еще раз удостовериться, что она понравилась белому путешественнику. Нащупав напряженный мужской «элемент», она ухватилась за ладонь Сереги и потянула ее к своим интимным местам. Наш скиталец в этот момент понял, что пропал! Сексуальная атака продолжалась. Попал он под паровой каток!
— Да пошла ты к черту! Ну что, неужели прямо тут, на песке? На виду у всей общественности? При несовершеннолетних детях? — рассердился смущенный король.
Действительно, Серегу больше всего смущало присутствие детей, ведь из всех кустов выглядывали их хитрющие, любопытные черные физиономии. К участию в сеансе порнографии, да еще на глазах несовершеннолетних, он был не готов.
— Ну, прямо остров Чунга-чанга! Как в мультфильме! Танька, а ну, отстань-ка! Не лезь! Не буду я этим заниматься прямо здесь, при детях до шестнадцати. И не соблазняй! Веди в свою хижину.
Сергей изобразил руками крышу над головой, обрисовывая домик, затем показал пальцем на лачуги островитян, сплетенные из сучьев, веток и листьев. Девушка поняла намек и радостно стала приплясывать. Она крепко схватила его за пальцы правой руки и потянула за собою в ближайшую хибару, стоящую под сенью пальм. Вигвам не вигвам, чум не чум, сарай не сарай, так, нечто похожее на то, другое и третье.
Сергей, склонив голову, осторожно вошел внутрь и тотчас был увлечен на пол, устланный козьими шкурами. Танька упала, потянув его за собой, и принялась рвать на нем штаны. Пришлось ей помочь. Затем она весьма сноровисто устроилась на нем верхом, закатила глаза, застонала, забормотала, запела. Да-да! Именно запела!
«Что, понравилось? Видимо, одурели они тут без своих вануатцев, папуасов или гибридцев, как их там! — лениво и полусонно размышлял Сергей, сбросив давление. — А действительно, где же их мужики? Это главный вопрос выживания на острове! Провозглашу себя королем, а они появятся в самый неподходящий момент. А действительно, что тогда предпринять? Стрелять? Бежать? Ведь если у этого племени мужики увлекаются каннибализмом, тогда и их бабы должны просто обожать человечину?! Надо с ними ухо держать востро, не проспать нападение!»
Серега лениво размышлял, лежа на спине, а папуаска Танька, сидя сверху, извивалась и завывала неведомо о чем, продолжая свою тягучую бесконечную песню. В данную минуту Строганова удручала еще одна неприятная мысль.
Опять сексуальный процесс пошел без средств защиты, причем в который раз. Прокол за проколом, ошибка за ошибкой, а сапер, как известно, ошибается один раз! Тут амбулатории нет! Но, может, махнуть на все рукой и понадеяться на русское «авось»? СПИДа в этом веке еще нет, эта зараза где-то еще дремлет в инкубационном состоянии. И с сифилисом на острове, похоже, все в порядке, в смысле должен отсутствовать, как и прочие нехорошие инфекции. Откуда им на острове взяться? Ни тебе наркоманов, ни тебе уличных проституток, ни притонов. Да и к чему опасение, как можно заразиться в прошлом? Они давно трупы! Ведь Серега прибыл из будущего, а их давно уже нет с точки зрения этого будущего! Ой, а не стал ли он некрофилом?! Но Танька была такая теплая, чрезвычайно жизнеспособная, активная и поющая. На призрак она совершенно не похожа!
Строганов задумался, отвлекся, а девица все раскачивалась, пела, не успокаиваясь, растягивая удовольствие, хотя давно взмокла от напряжения, и липкий пот струился по ее телу.
«Задумался я, пора с этим делом кончать!» — решил Серж и кончил. Папуаска Танька громко взвизгнула, счастливо взвыла, и на этой мажорной ноте песнь любви оборвалась.
Глава 19
ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ!
Танька еще чуток посидела верхом на кавалере, затем упала на бок, задрав вверх ноги, и принялась выписывать ступнями в воздухе сложные пируэты. Выражение лица было счастливым и сосредоточенным. Наверное, она знала, что делает и зачем. А тем временем Строганов расслабился и задремал. На несколько минут его сморило, и глаза пилигрима подернула легкая дрема.
Какой-то посторонний звук испугал Сергея, он очнулся, вздрогнул и сразу схватился за оружие. Вскочив, повел стволом автомата перед собой и начал испуганно озираться по сторонам. Танька, не обращая внимания на партнера, по-прежнему болтала в воздухе ногами, упорная в своем стремлении зачать от белого божества, а сквозь щели в частоколе из бамбуковых палок мелькали нахальные подростковые и совсем еще детские рожи.
— Брысь, малявки! — цыкнул Серж, и перепуганные бесенята бросились врассыпную.
Окончательно проснувшись и отогнав мрачные думы, Сергей стал оценивающе присматриваться к новой подруге и пришел к выводу, что эта экзотическая девушка вполне симпатична и уж точно эротична.
Если в России пышнотелую девицу характеризуют как кровь с молоком, то эта была вроде кофе со сливками и пенкой. Ядреная девка! Глазищи огромные, круглые, нос маленький, но не сильно сплюснутый. Губы в меру пухлые, большие, но не как у Мо, у которой они отвисали словно шлепанцы. Волосы курчавые, густые. Пухлая задница, острая грудь! И талия имеется, и живот плоский, да и выражение лица вполне приятное. Для роли королевы подходит! Шутят, что с лица воду не пить, но для Строганова, настоящего ценителя женской красоты, и лицо было важно. В женщине должно быть все прекрасно.
В общем, перед ним была королева красоты местного масштаба. Значит, быть по сему. Он назначает Танюшку королевой! Главное то, что от нее хорошо пахло, какими-то сладкими благовониями. Не то ваниль, не то какао... Очень ароматная девушка, ни дать ни взять шоколадка! Так бы и съел! Откусить кусочек?!
Серега слегка тяпнул ее зубами за острый темный сосок. Папуаска, а точнее, фиджийка или вануатка — ведь этот архипелаг в наше время именуется или Фиджи, или Вануату, смотря, на какой остров вас занесло, восторженно взвизгнула, и ее лицо озарилось радостной улыбкой. Девица прекратила болтать в воздухе ногами и быстро перевернулась на спину. В порыве страсти она мягкими сочными губами припала к Сергею, словно возжелала напиться из священного источника. Источник ожил. Туземка, не спросясь, вновь по-хозяйски оседлала своего скакуна, вернее, белое божество.
Эх, знал бы Строганов, что ему предстоит, не стал бы так расточительно относиться к своей потенции и неразумно тратить силы.
Танька вновь и вновь пела романтические, душевные песни, раскачиваясь, скажем так, на древе жизни рода человеческого. Знать, ей приспичило, зов природы не обмануть. Как ни сдерживал себя Сергей, но, войдя в транс, не утерпел. От тихого томного пения, нежного скольжения теплой, то напряженной, то ослабевающей девичьей плоти, Строганов в конце концов вновь отстрелялся.
Ну и слава богу, а то сердце могло зайтись от избытка сдерживаемых чувств, и что-нибудь лопнуло бы внутри после стольких дней тяжелых испытаний и лишений, холода и голода, физических, а главное, нравственных страданий. Ведь последствия психологической травмы, полученной в результате путешествия во времени, вообще пока никому не известны и наукой не изучены. Это был настоящий шок для психики нормального человека. Но теперь Серега мог расслабиться, потому что рядом лежал шоколадный батончик — «Шок»! Шоколадка! Как утверждалось в одной приевшейся телевизионной рекламе: «„Шок" — это по-нашему!»
Рано утром, освободившись от любовных чар чернокожей прелестницы, Серега поспешил на «набережную». Там в его дорожных сумках, умирая от любопытства, уже вовсю рылись местные дети.
— Кыш, негодники! Кыш, проклятые каннибалята! Папуа-Новая Гвинея, вашу мать! — вскричал грозно Строганов.
