убийствах, имеются свидетели, которые подтвердили, что это он обслуживал Салли. И один из свидетелей – это ты, если еще не забыла. – Я представила, как детектив загибает пальцы. – Сумочка Салли с эпипеном лежала на прилавке. Она сама не положила бы ее туда. Это должен был сделать кто-то другой. Ник мог запросто сбросить сумку под прилавок, пока Салли и мисс Морис делали заказ. И Ник, как и все ее ученики, знал про ее аллергию на бананы. У Салли была такая сильная непереносимость их, что всех учащихся попросили не приносить в класс еду с бананами… никогда! Бананы нашли в трех банках с яблочным соусом. На всех этих банках есть отпечатки пальцев Ника.
Это было первое доказательство, за которое я могла зацепиться. Я перебила Брэнсона:
– Он там работает, конечно же там его отпечатки. – Однако моя уверенность начала пропадать.
– Ох, Фред, перестань. – Брэнсон вздохнул.
На секунду он напомнил мне бывшего мужа. Гарет часто говорил мне, что я веду себя или думаю, как глупая баба, а не как здравомыслящий человек. И снова я удивилась, как я умудрилась так долго прожить с таким человеком.
Может быть, ответ Брэнсону родился из этого воспоминания:
– Ну вот. Если это Ник подал Салли Эпл булочку с банановым соусом вместо яблочного – ты сам сказал, он принимал ее заказ, – тогда почему он положил бананы в три банки? Кажется, это немного перебор, разве нет?
– Потому что… – Брэнсон замолчал, я услышала его частое дыхание, а затем он усмехнулся: – А знаешь, хороший вопрос.
– Ну конечно. – Меня распирало от гордости.
Брэнсон засмеялся, на этот раз искренне:
– Ты так уверена в себе, верно? – Он не дал мне ответить и тут же продолжил: – Я очень люблю это качество в тебе.
И при этих словах любое сходство с моим бывшим мужем тут же испарилось. Как и моя способность генерировать речь.
Брэнсон выручил меня и продолжил:
– Нашла в моей теории еще какие-то несостыковки? Мне правда интересно это узнать.
По его голосу я поняла, что он честен со мной. И я очень ценила это.
– Нет, пока нет, но я еще думаю. – Мне так хотелось, чтобы у меня был другой ответ на его вопрос.
– Пожалуйста, подумай. Я хочу быть уверен в том, что мы нашли именно того человека, который несет ответственность за эти убийства, а не просто козла отпущения.
– Значит… ты отпустишь Ника?
Последовала долгая пауза.
– Нет. Пока нет. Дай мне подумать. Не хочу предпринимать резких движений. Хочу все сделать правильно. Неважно, куда это заведет. Даже с твоим вопросом у нас есть достаточно доказательств, которые указывают прямо на Ника, и мотив у него был. И не только для убийства Салли Эпл. Из показаний Тиффани и Карлы следует, что Юстас Бейкер часто очень грубо разговаривал с парнем, что вполне в духе Юстаса, но, может быть, для ученика старшей школы это было слишком. Но это не означает, что убийство – единственный способ борьбы с обидчиком.
У меня не было аргументов, все было логично. Даже несмотря на то, что моя интуиция продолжала кричать, что Ник не причастен к убийствам. Я пыталась найти еще хоть один аргумент, который указал бы на значительный изъян в доказательствах полиции, но не могла.
– Фред?
Нерешительный голос Брэнсона одновременно и испугал меня, и оторвал от моих размышлений.
– Да?
– Давай не дадим случившемуся разрушить то, к чему мы движемся, хорошо? Я не закрываю тебе рот. Я не игнорирую твои слова. Я ценю твой ум и твои способности. Но в расследовании сейчас все указывает на Ника. Я не могу использовать фразу «Интуиция Уинифред Пейдж говорит, что парень не виновен, и я согласен с ней» как законное основание для того, чтобы снять с Ника обвинения. – Брэнсон говорил так быстро, что я не могла вставить и слова. – И еще я хотел сказать вот что. Ты заставила меня усомниться, и я буду искать другие зацепки. Я бы и так стал, но теперь буду делать это с еще большим рвением. Так будет правильно. Не сердись на меня, я просто делаю свою работу.
Куда мы двигались? При этой мысли на меня нахлынула волна беспокойства.
– Фред?
И снова этот почти умоляющий тон.
– Я не сержусь. Я знаю, как работает полиция, забыл? Я не буду обижаться на тебя.
Глава 15
Запирая двери «Милого корги», я чувствовала себя абсолютно измотанной – и физически, и эмоционально. Утро я посвятила мыслям о Нике, пытаясь разобраться, почему я так была уверена, что парень невиновен. Брэнсон был прав: у него на самом деле был мотив. Много мотивов. А также было много шансов. Но все-таки я не могла представить себе, чтобы Ник мог совершить такое преступление.
Каждый раз, как только у меня возникала такая мысль, я упрекала себя. Я всего несколько дней назад узнала, как зовут этого парня, а теперь с пеной у рта уверяю полицейских, что они арестовали не того человека. Что это вообще значит?
И даже сомнения относительно моей интуиции, откуда это все? Судя по событиям последних месяцев, больше всего на свете я должна доверять именно ей.
Но что-то в этой ситуации сбивало меня с толку, отчего я начала сомневаться в своих способностях. Я подумала, что это могло быть из-за Карлы, из-за моего чувства вины перед ней, обоснованной или нет. Когда я переехала в Эстес, в городе не было ни одного книжного магазина. Я не собиралась ни с кем конкурировать и даже подумать не могла, что мои решения повлияют на чью-то жизнь. Мы с Карлой сразу невзлюбили друг друга, а когда Кэти открыла свою пекарню, все стало намного хуже. Но я не могла осуждать Карлу. Эстес был маленьким городком. Конечно, в летние месяцы здесь было полно туристов, и они приносили неплохую прибыль большинству предприятий, однако сорить деньгами не приходилось, иначе можно не пережить зиму. «Милый корги» стал настоящим конкурентном для кофейни Карлы. А теперь еще я лезла в ее жизнь.
Или, может быть, возможность завязать отношения с Брэнсоном сбивала меня с толку?
Я повернула ключ в замке и посмотрела на дверную ручку с таким видом, словно это она была во всем виновата, затем взглянула на Ватсона, который уставился на меня с выражением: «Опять мамочка странно себя ведет». Он не ошибался. Сколько я уже так стояла, погрузившись в свои мысли?
– А знаешь что, Ватсон? Довольно. Я зря извожу себя. За
