Мощный удар сзади подтолкнул кораблик: линкор разлетался на обломки и один из них столкнулся с курьером. Через секунду тот и сам превратился в груду искорёженного металла, но перед этим Двенадцатый успел перенести себя и подругу в четырёхмерное пространство. Повелитель Математики мог дойти и до одиннадцатого измерения только силой мысли, однако в этом не имелось смысла: дополнительные пространственные оси просто так не прибавляли скорости.
Отсюда они видели пробитый в нескольких местах щит над заводом, медленно пропадающее поле линкора и корабли врага. Импульса, переданного ударом, хватило, только чтобы развить скорость семь километров в секунду, и теперь они медленно падали на поверхность. Двенадцатый прижал голову к уху Восьмой и проорал:
— Собираемся в крылья, я правое — ты левое, рви одежду и сращивай тела!
— Похотливый мужлан, — спокойно ответила писательница, — лишь бы увидеть мою грудь. У нас антигравы в пряжках ремней.
Двенадцатый сделал расстроенный вид и щёлкнул себя по поясу. На самом деле он действительно привык рассчитывать только на своё тело, поэтому и забыл о технологиях. Главная по литературной части продолжила:
— Если неудобно носить на себе, сделай прибор и зажми в руке.
— Зажать в руке, ага, в руке! — Повелитель Математики заканчивал расчёты падения. — Там удобнее всего зажимать цилиндр, посох, жезл или стержень…
Под ударами койранов хрустальный купол рассыпался, во многих местах зияли дыры; в одну из них и направилась двойка. Высадка прошла успешно: поверхность не сильно пострадала, а передовые части противника сюда ещё не дошли. Подземные лифты двигались исправно, причём не только вверх-вниз и влево-вправо, но ещё и ана-ката. Пользуясь пропусками, наконец, оказались у лаборатории.
Разработкой генератора антиматерии занимался Алексей Стержнёв, в прошлом — руководитель по строительству Рэпрабаха. Здешние заводы предполагалось использовать лишь в военных целях, что у мечтательно настроенного общества вызывало много вопросов. Лишь немногие знали: тысячи автоматизированных цехов, производящие вооружения от ножей до крейсеров — прикрытие для поставок сюда любых приборов и материалов. Тут искали пути получения антиматерии. И вот прибор собран, осталось лишь забрать, встроить в заранее подготовленные системы электростанций и выиграть войну.
Двенадцатый и Восьмая стояли перед высокой ровной дверью, отражающей свет белых матовых стен. Посреди каждой тянулись голубые полосы. Только кнопка открытия выбивалась из общего фона. Нужно было всего лишь поднести карту и затем войти внутрь.
— Не нравится мне здесь, — ёмко произнесла Магистр Литературы.
— Ничего, сейчас на поверхность выйдут войска из глубины, и вдарим гадам, — Двенадцатый вовсю веселился. — Заходим внутрь, сжигаем прототип, хватаем профессора с чертежами и бежим. Или наоборот: берём прототип, сжигаем профессора и сматываемся.
Писательница не разделяла его радости:
— Уходим? Сматываемся? Интересно, на чём, умник?
— Не боись, детка, — тон математика стал развязным, — всё на мази, нет никого, кто смог бы противостоять мне на всей этой планете.
Кусок пластика придвинулся к ресепшену. Их связали прежде, чем дверь закончила раскрываться.
Как чувствует себя круг, когда его помещают в шар? Он не только не может вырваться за пределы ограничивающей его окружности, но даже не подозревает, что его обложили ещё сверху и снизу. Кто бы не пленил их, он знал о способностях визитёров. В одиннадцатимерном пространстве существовало пятьдесят пять вариантов вращения, но ему было не развернуться: по всем стояли заслоны. Свет и звук, однако, не утратили возможность свободного прохода — кажется, с ними хотели пообщаться. Силовые поля держали крепко, поэтому Двенадцатый по-быстрому отрастил глаза на висках и затылке, теперь он видел ещё капсулы по бокам. Сзади стояли двое с плазмомётами, судя по фигуре, люди. Уже что-то.
Лаборатория имела много этажей, невдалеке от входа уходила вверх винтовая лестница. И сейчас прямо по ней спускалось существо, которое точно нельзя было принять за человека. Сначала показались когтистые лапы, потом чуть согнутые колени, и вот койран смотрел на них всей своей лисьей мордой. Он носил чёрную форму с немногочисленными красными изображениями медалей на груди. Это плохо: тёмный цвет соответствовал высшим чинам противника, тогда как простые солдаты могли быть одеты в зелёное, жёлтое, белое или серое (в зависимости от местности). В руках «собачка» держала прибор, больше всего похожий швейную машинку. Очень кстати: вместо одного рукава у врага сползали клочья ткани и меха. Неприятель поставил устройство на пол, тяжело выдохнул и на чистом русском сказал:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Если вы опять подсунули ускоритель частиц, уважаемый профессор, у вас будут проблемы. Итак, прибор у меня, осталось найти чертежи.
Плохо. Противник знал, что проектом руководит человек родом с территории бывшей России, а возможно, даже имел представление и о национальности пленников. В любом случае, он подготовился, прочем, иначе сюда было и не попасть.
— Вы ничего и никогда не отыщете среди серверов этой планеты, — раздалось хрипение из правой камеры. — Здесь хранится информация за всю историю человечества. Пройдут квадриллионы лет, прежде чем вы подберёте пароли к архивам.
Щелчок и удар током. Из камеры разработчика раздалось хихиканье.
«А на этот случай у тебя есть план?» — прозвучал в голове голос Госпожи Риторики.
«Да, но нужно время. Потяни его как можно дольше. Если почувствуешь, что можешь выбраться, убей охрану. Всё, пока».
— А кто говорил, что мы не знаем, по какому адресу файла искать чертежи? — двухметровый койран подошёл ближе, — вы, обезьяны, любите думать, будто хитрее всех на свете.
Восьмая захохотала: не каждый день лиса говорит о хитрости. На них всё-таки обратили внимание:
— Ах да, совсем забыл о дорогих гостях. Позволь представиться, Джеперес Долаперосский, глава разведки и контрразведки вида койран.
— Что делает участник Совета Стаи в закопанной лаборатории так глубоко на территории противника, — спросила Магистр, максимально увеличив размер фразы.
— А что здесь делают сразу два члена Центрального Комитета? — парировал Джеперес. Раз уж смеётесь, у меня имеется анекдот: «Попал еврей в антимир. Идёт по антиулице, свернул в антипереулок, заходит в антидом, поднимается по антилестнице, подходит к антидвери, звонит в антизвонок. Дверь открывает антисемит». Смешная шутка, не правда ли? Но вы-то знаете, что сейчас она может стать реальностью. Нужные данные в папке «Антисемитизм» отсутствуют, в «Антифризе» тоже, но вот каталог «Антилопа» весит двенадцать йоттабайт. Напомню, что все фотографии этого животного, лежащие в открытом доступе, вместе не превышают терабайта. Что же внутри?
Лис внимательно взирал на тройку. Восьмая мысленно ругала учёных за столь тривиальное название, Двенадцатый что-то считал, только профессор Стержнёв оставался невозмутимым. Койран продолжил:
— Теперь мне нужен код запуска прибора и пароль. Мы договоримся?
— Что же враг может предложить тем, кто и так стоит на вершине власти? — интенсивно взялась Магистр за переговоры.
— В литературных произведениях людей в таких случаях обычно даруют жизнь, но вы слишком жадные. Сейчас наступление развивается на трёх направлениях: Рэпрабах, Стрелец A* и Земля. Если первый слишком важен, а последнюю нам всё равно не взять и атакуется она с целью устрашения, — тут койран переступил на другую лапу, — то чёрную дыру я могу подарить вам.
— На кой чёрт она нужна, если генератор останется у вас?
— Весь смысл в победе. Отправляйтесь в погоню за мной прямо туда, потом переломи́те ход битвы и вернитесь домой триумфаторами.
— И что после, если почти бесконечный источник энергии окажется в руках противника?
— А после я могу организовать для вас превращение в койранов. Как и некоторые другие из ЦК, вы получите новые тела и посты в Совете Стаи сразу после капитуляции Земли, идёт?
