Еще один человек сидел на стуле в конце стола, ее спина была прямой. Капитан Блит.
Она не отреагировала на мое появление, и почему-то перед ней была огромная папка бумаг и папок. Она хоть куда-то ходила без них?
Каждому из Совета было по восемь тысяч лет, и они выглядели как команда больших гремлинов, а не как люди. Я опустился на край пустого стула, они смотрели на меня из-под густых бровей так строго, как еще никто в моей жизни не смотрел.
Самый злой на вид гремлин кашлянул, а потом прочел мое имя с листа, а потом и список обвинений. Линна была права: они добавили мой побег.
— Вы понимаете обвинения, которые вам предоставили, мистер Моррис? — спросил Злой гремлин.
— Почти, но несколько для меня не ясны.
Видимо, это не было проблемой, потому что он ответил только:
— Вы можете выступить в свою защиту.
Кошмар. И это все?
«Защищайся, невежественный плебей?» Так работала система?
Я глубоко вдохнул и заговорил:
— Я состоял в гильдии «ККК». Вы знаете, там были одни психики, одни обманщики и адвокаты. Одним из моих товарищей по гильдии был Квентин Бьянчи. Вы знаете о нем?
Блит бросила на меня взгляд, будто спрашивая, зачем я говорил о нем. Но гремлины смотрели без эмоций. Видимо, это было «нет».
— Он был самым сильным эмпатом из всех, кого видели или слышали, включая нашего главу. Он мог повлиять на половину людей в торговом центре. Ригель использовал его, чтобы заполнить комнаты людей, ощущающих удовлетворение, чтобы они подписали все, что им предложат.
Я притих на случай, если они хотели спросить о моей роли в этих манипуляциях, но гремлины молчали.
— Он мог заставить взрослых мужчин рыдать из-за милых гифок с котами. Как-то раз он сделал старушку такой злой, что она напала на мужа посреди улицы, а все для того, чтобы он мог создать запретительный судебный приказ против нее. Долгая история, чтобы аннулировать их брачный контракт. Не важно.
Мои наручники звякнули, я нервно поправил ладони.
— Я говорю о том, что Квентин был сильнее всех эмпатов. Он был козырем Ригеля, и потому Ригель сорвался, когда Квентина арестовали.
Я склонился на стуле, глядя в глаза каждому из Совета.
— Сегодня на этом стуле еще будет женщина по имени Мэгги Кук. Она — милая и заботливая женщина, которая законно порой работала на «ККК». Ее обвиняют из-за Квентина, потому что он управлял ею с помощью своих сил эмпата. Он затопил ее мозг эмоциями для контроля над ней. И он делал так не меньше недели. Я не знаю, как работает система правосудия у МП. Я даже не знал, что есть мифики, год назад. Но, даже если эта система хуже человеческой, вы не можете обвинить ее, когда ею управлял сильный психик. В ваших законах должно быть что-то, защищающее тех, кто пострадал от других мификов.
Женщина-гремлин справа тихо кашлянула.
— Мистер Моррис, вам дали время, чтобы защищать себя, а не другого преступника.
— Мэгги — не преступница! — ярость кипела во мне, я ударил кулаками по столу. — Что с вами такое? Мэгги управляли! Вы наказываете людей, которыми управляют с помощью алхимических зелий? Вы обвиняете тех, кто вредит имуществу, если их выкинул в окно телекинетик?
— Мистер Моррис, — начала она тем же тоном, — это время…
— Я защищаю ее, потому что больше никто не станет! — я опустился на стул. — Зачем мне защищать себя? Я не могу сказать что-нибудь такое, чего не знает капитан Блит.
Судьи переглянулись, взгляды были нечитаемыми. Блит бесстрастно смотрела на меня.
Злой Гремлин постучал ручкой по бумаге.
— Вы можете сказать только это в свою защиту, мистер Моррис?
— Да, — прорычал я, тяжело дыша носом. — Это все.
— Прошу, выйдите за дверь на время наших обсуждений. Вас вызовут, когда мы вынесем вердикт.
Я встал со стула и устремился к двери. В белой прихожей я ходил кругами, но вдали от бесстрастных взглядов гремлинов мой гнев быстро угас.
Отчаяние заменило его. В детстве я едва выжил из-за одной несправедливой системы. Взрослый я не выберется живым из этой новой, но такой же несправедливой системы. Но, может, мое описание сил Квентина поможет Мэгги.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Минуты тянулись, и я расхаживал, чтобы сбежать от страха, собравшегося во мне, сжимающего легкие.
Дверь в комнату переговоров открылась. Я повернулся к ней, сердце мешало дышать.
Капитан Блит прошла в вестибюль, выглядя разочарованной в моем существовании. Она закрыла за собой дверь.
— Они вынесли вердикт? — напряженно спросил я.
— Обвинения серьезные, мистер Моррис, — ее взгляд впился в меня. — Но я думаю, что их можно отнести в твоей наивности и глупости, а не к злобе.
Я моргнул. Кхм, наивность и глупость были лучше, чем злоба, да?
— Я поделилась мнением с Советом судий и посоветовала смягчить наказание.
Надежда вспыхнула, но угасла от ее следующих слов:
— Но Совет против. Они считают тебя виновным по всем пунктам и обсуждают наказание.
— Виновен… во всем? — прошептал я, ощущая слабость. А я-то надеялся, что половина обвинений не будет засчитана.
Она скрестила руки.
— Я не могу перебить приговор, когда он вынесен. Итак, мистер Моррис, у тебя есть примерно шестьдесят секунд для принятия решения.
— Какого решения?
— Ты согласишься применять свои способности на пользу этому участку как работник Магической Полиции не менее семи лет.
Эм… что?
— В обмен ты признаешься виновным в разных преступлениях и будешь соответственно оштрафован, — она приподняла светлую бровь. — В моей власти предложить признание в вине ответчику перед вынесением официального приговора. Это мое предложение.
— Вы… можете это сделать?
— Тридцать секунд, мистер Моррис.
Ох, она была серьезной.
В другой вселенной, где не было четырех гремлинов моего апокалипсиса, я бы рассмеялся ей в лицо. По своей воле поддастся власти железного кулака Блит на семь лет звучало как ужасная идея.
Но в свете приговора по всем пунктам, который мог быть ужасным, идея казалась заманчивой.
И, если Линна приняла предложение Блит о повышении, я больше не буду плутом, преступником или обвиняемым. Я буду ее коллегой. Если это не было прогрессом, я не знал, что это было.
Я потрясенно улыбнулся.
— Конечно, кэп! Я с вами.
Она напряженно улыбнулась — ого, я раньше видел ее улыбку? — и протянула руку. Я не сразу понял, что она хотела пожать мою руку. Я сжал ее ладонь и решительно пожал, стараясь не кривиться, когда она сдавила мои костяшки.
Вот и все. Я был свободен. Точнее, я уже не был пленником МагиПола. Я был их работником.
Я изумленно смотрел на капитана. Линна предупреждала, что Блит повлияет на мое будущее, но я не знал, как сильно.
А теперь я принадлежал ей на следующие семь лет.
Я не знал пока, что чувствовал на этот счет.
— Приветствую в МП, Кит, — сказала она, в голосе была строгая и задумчивая нотка. — Я надеюсь, что твоя уникальная магия пригодится.
Я невольно издал смешок сквозь зубы, подумав о палочке, которую я как-то превратил в серебряную змею.
Она не знала, кого наняла.
