Дашка и рада была. Как же разулыбалась эта маленькая кокетка. И глазками так посмотрит, ресничками похлопает, улыбку подарит. Звезда, да и только.
— И в кого она такая, понять не могу. — озадачено я наблюдала за дочкой.
Рядом стоящий Вик громко хмыкнул, локтем толкнул меня и кивком показал на… Андрюшу. И я, наверное, в первые, вот так со стороны заметила, как по-мужски, но все же кокетничая, общался с сотрудниками мой улыбчивый мамонтенок.
— Да, уж… Генетика — штука сильная. — захихикала я.
— Очень надеюсь, что хоть что-то дочь от меня взяла. — недовольно заворчал Вик, который наверняка подумал сейчас о том же, о чем и я — Андрюшкина генетика в Даше явно преобладала.
— Надеюсь, что хоть не характер. А то это будет приговор для ее поклонников. — смешно сморщила нос я.
— Вот кто бы говорил про характер. — фыркнул мне муж в ответ, но чмокнул в висок. — Мамин характер ей тоже не во всем стоит наследовать.
Женька тем временем «умыкнул» своего крестника. Никита, как всегда, был сосредоточен и строг. Ну разве что на девочек смотрел чуть теплее.
— Какой тут маленький босс растет. — сюсюкали с ним девчонки из моего департамента.
А сын в ответ еще больше насупливался и недовольно сопел. (Явно растет не особо любитель комплиментов.) И только руки протянул к подошедшему Вику, заслужив этим умилительные писки-визги-стоны девчонок.
«Пристроив» детей и будучи за них спокойной, я утащила Женьку в кабинет.
— Что у нас по делам? Хочу постепенно возвращаться к работе. А то мозги уже застоялись, и внутренний юрист рвется наружу из-под вороха подгузников.
С другом моим сердечным пришлось, конечно, «повоевать». И чуть ли не с боем отобрать у него с десяток договоров и один судебный процесс.
— Вот не сидится вам, женщинам, дома. — ворчал он, пряча от меня подальше остальные папки с судебными делами. — Отдохнула бы. За всю жизнь еще юристом наработаешься.
— Эй! Это еще что за приступ шовинизма? — я с удивлением уставилась на друга. — Тебя где-то в суде мимо проходящий Колобок покусал?
Женька пожал плечами, закатил глаза к потолку, но потом перевел на меня почему-то то ли виноватый, то ли нашкодивший взгляд.
— Алинка моя беременна. — он улыбнулся краешком губ, что меня порадовало. Раннее отцовство его не напугало. Уже хорошо. — Но насмотревшись на тебя и на остальных… прости, карьеристок, сразу заявила, что дома сидеть не будет.
Я тихо захихикала себе под нос. Друг похоже был в легком шоке.
— Карьеристку я тебе потом припомню. Поздравляю с беременностью Алинки. Ну а насчет ее заявлений — не стоит переживать. Подыщет вариант работы, чтобы надолго от ребенка не отрываться. Но зато тебя не будут заедать и загрызать дома, что ей скучно, что она устала, что она как белка в колесе. Уж поверь, я знаю, о чем говорю. Я своих мужей не заедала только потому, что они героически выдержали беременную и недобрую Ксюшу в течение почти девяти месяцев. А это, на минуточку, героический подвиг.
Женька громко рассмеялся и расслабился, чему я была очень рада. Алинка его не такая сложная характером, как я. Но все же могла ему организовать «раннюю седину и лысину», проедая плешь из-за сидения дома.
Глава 35. Ксюша
Свой выход на работу я не стала откладывать в долгий ящик. А то еще мамонтята передумали бы. Я, конечно, с ними бы жестко спорила, отстаивая себя, как юриста и свое право реализоваться на работе.
Но у них-то были непробиваемый аргумент, даже два. Достаточно было каждому принести по телепузику и все… Мой внутренний юрист быстро бы сложил бровки домиком, смирился и отошел на задний план уступив место «Ксюше-мамочке».
Поэтому не дожидаясь подобных «диверсий» и договорившись с незаменимыми и родными «няньками», то есть нашими мамами, я в течение недели вышла на работу.
Я очень люблю нашу малышню. Безумно просто! Но черт побери, как я скучала по своей работе! Да-да, пусть меня назовут карьеристкой, но свою профессию я обожаю, дышу ей. И мой юрдепартамент для меня как второй дом. Ведь туда я собирала всех своих юристов, как редкую коллекцию. Каждый был на своем месте.
— Отстань, малявка! Не отдам я тебе этот контракт! — так теперь начиналось КАЖДОЕ наше утро с Женькой.
Воробушек, впервые услышав в мой адрес это «малявка» даже сбледнул лицом и быстренько исчез из кабинета, пока его начальство мерялось ростом и чем-то там еще.
— Что значит не отдашь! — возмущалась я, прыгая как мелкая собачонка вокруг рослого Женьки, пока этот… «друг», пользуясь тем, что он каланча, где-то там высоко над головой махал вожделенным для меня контрактом. — Я твой босс! Права не имеешь! Отдай!
— Не отдам! Там работы — вагон и маленькая тележка. А тебе нужны силы еще на детей и мужей. Возьми кого-то попроще.
— Я тебя сейчас в коленку больно пнут. — нахмурилась я на Женьку.
— Спасибо, что не на полметра выше. — парировал с дурашливой улыбкой мой друг сердечный.
— «Выше» мне бы Алинка не простила. Вдруг у тебя там все работать перестанет. — злобненько хихикнула я. — Но если ты будешь отбирать у меня работу — я забуду об интересах твоей любимой женщины.
— Ну, Ксюша… Ну ты ж не знаешь меры. Впряжешься в эту сделку и будешь надрываться. — немного сдал позиции Женька. — Ты же не умеешь вполсилы работать. А потом, точно также будешь на сто процентов выкладываться дома. Сам подумай, чем это закончится.
Я остановилась и выдохнула с досадой. Прав Женька был, конечно прав.
— Пятьдесят на пятьдесят? — тут же придумала альтернативный вариант я. — Давай вместе эту сделку вести?
— Ну слава богу! — друг сграбастал меня в свои медвежьи объятия. — Иди ищи своего Воробья. Он от неловкости ситуации опять небось забился в самый дальний угол офиса.
— Много ты понимаешь. — хмыкнула я и разулыбалась лукавой улыбкой. — Вы мужчины такие слепые порой. Каждый раз, как только наш Воробушек из-за неловкости момента исчезает из кабинета, он быстренько оказывается в заботливых лапках наших девочек, которые его там и печеньками закармливают, и чаем поят, и чирикают вокруг него. Целое птичье царство создают.
Лицо Женьки в этот момент дорогого стоило. Он точно был не в курсе. Удивился, вплоть до отвисшей челюсти. А потому расхохотался так, что половина офиса слышала.
— Ох и шустрый у тебя Воробышек! А так с виду и не скажешь. Вроде скромняга скромнягой, а к нам на работу, будучи нулевым, пристроился, к тебе под опекающее крылышко залез, девчонок наших
