но сейчас они уже не представляют никакой угрозы. Мы не собираемся возвращать им их Империю, мы просто хотим преподать коммунистам урок и разделить удобный остров на зоны влияния. Поместье Ксении, безусловно, будет возвращено законной владелице. Мы все решили, и сделаем это — с тобой или без тебя. Прости за прямоту, но только мое личное расположение к тебе и верность дружбы между нашими Империями стали причиной, по которой мы вообще предложили тебе присоединиться. Пирог откровенно мал, и на троих делится проще, чем на четверых.
— Что ж, — пожал я плечами. — Удачи вам с обиженными коммунистами, уважаемые коллеги. И успехов в грядущей кампании. Франц, не дуйся, — улыбнулся австрияку. — Тебе это вредно — ты краснеешь, а значит рискуешь получить апоплексический удар. Вильгельм, — повернулся к кайзеру. — Я ценю твою прямоту и честность. Оскар, — посмотрел на шведа. — Спасибо за то, что направлял нашу беседу в созидательное русло. И благодарю вас всех за щедрое предложение, от которого я вынужден отказаться.
— Увидимся за ужином, — попрощался со мной Вилли.
— Сопляк, — приложил меня Франц Иосиф.
— Зря, — оценил мое решение Оскар.
Выбравшись в коридор, я вздохнул — необучаемые кретины в своем репертуаре, снова собираются плясать под английскую дудку, отрабатывать английское бабло, создавая взамен долгосрочные проблемы с укрепившимися в своей фанатичной вере коммунистами и — в перспективе менее отдаленной — передраться за нищий остров. «Зоны влияния», ишь ты — просто будут выкачивать остатки ресурсов. Впрочем, «передраться» придется все равно, и «нищий остров» здесь всего лишь один приз из огромной кучи.
Вернусь домой — накручу «Избе» хвосты, пусть все силы бросают на разбежавшихся по миру англичан: мне нужно знать, простой ли местью они руководствуются в своих инвестициях (что очень маловероятно) или соорудили очередную многоходовочку, целью которой станет возрождение Британской Империи?
Ну а пока пойду приглашу любимую супругу на прогулку по Берлину — в такой погожий день сидеть в четырех стенах просто грешно!
* * *
Странные чувства у меня вызывает здание Рейхстага. Совсем новое — в начале декабря Вилли торжественно его откроет. Я привык видеть его в двух других ипостасях. Первый — разрушен и украшен оставленными руками моих предков надписями, напоминающими о том, как делать не надо. Второй — отремонтированный, но немного надписей осталось и там. На ипостась третью я смотреть не стал — немцы вдруг решили, что «напоминания» им не нужны. Что ж, та реальность уже никогда не случится, а нынешним немцам напоминать ничего не придется — для них слепое следование воле охреневшего от воинственности кайзера и его еще более воинственных соратников станет первым и последним таким мероприятием.
— А потом Коля спросил — а почему у Юрки-лакея лицо красное, а у жены его, Маринки — бледное? — щебетала сидящая за рулем машины Марго.
— А ты что? — с улыбкой спросил я.
— А я — что Юрка так «дедушку Франца» изображает, — хихикнула любимая. — А потом Юрке сказала, что его любовь приложиться к бутылке в четыре часа дня даже ребенку заметна. Побледнел не хуже Маринки.
Все мы люди, и даже насквозь вышколенным и старательным дворцовым слугам не чужды маленькие слабости. Но непорядок — на рабочем месте пить нельзя, и теперь Юрка на испытательном сроке.
Маргарита привезла нас к парку. Аккуратно объехав стоящий на парковке гужевой и высокотехнологичный транспорт, она остановила машину и заглушила двигатель:
— «Инкогнито» — моя любимая форма прогулок, — с предвкушением заявила Марго и сделала знак рукой.
Сопровождение разглядело его через стекло, и к нам подошли две дамы с предназначенным для «инкогнито» инвентарем. Здесь мне, дабы не смущать любимую, нужно пересесть в другую машину — там меня переоденут мужики.
— Дамы, — любезно улыбнулся я фрейлинам Марго, которые придавали машине защитных функций, закрывая окна картонками — чтобы никто, не дай Бог, не полюбовался Августейшими прелестями.
Правильно — они только для меня!
— Ваше Величество, — не отрываясь от дела — такой у нас при Дворе принцип, дела имеют первостепенное значение — ответили они.
Костюм бюргера из «среднего класса» ничем не отличается от своих коллег из других стран — персонального, но недорогого пошива «тройка», хлопковая рубашка и шляпа-«котелок». Лицо мое спряталось под накладной бородой, в нос интегрировались «трубочки», изменившие его форму. На лоб — немного накладных морщин. Все это изменило меня до полной неузнаваемости.
Выбравшись на свет божий, я с удовлетворением посмотрел на успевшую сформировать охранный контур казаков Конвоя, переодетых в штатское. «Коробочкой» вокруг нас ходить не надо, достаточно держаться в паре десятков метров спереди, сзади, присматривать за нами с боковых дорожек и — в случае контакта с местными — брать последних на прицел и готовиться реагировать прописанным в Уставе способом.
Милую, как водится, пришлось подождать. По совершенно объективным причинам — наряд у дам устроен гораздо сложнее, равно как и грим. Время коротал у деревянного щита, за стеклом которого немцы расположили газеты. У нас такое тоже есть — пропаганда должна работать на все сто!
«Папа Римский идет в атаку!» — привлек мое внимание многообещающий заголовок.
«Его Святейшество Пий X обратился ко всем добрым католикам с воззванием: 'Словом и делом поддержите возвращение Великобритании в лоно Церкви! Внесите свой вклад в дело освобождения несчастных из-под коммунистического и англиканского ига!».
Англиканской Церкви к этому времени в целом и не осталось — религия же «опиум для народа» со всеми вытекающими, а беглых носителей идей суверенной Британской церкви нигде не ждали и не хотели, даже в насквозь толерантной к любой фигне Америке. Немножко иерархов осело на Шри-Ланке, но их хозяева на них сильно обижены: плохо «быдло» окормляли, раз оно взбунтовалось.
Папу Пия понять легко — католическая церковь не вчера начала зубы точить на Англию, англиканцы же в ее глазах чистые еретики. Будь на дворе времена пикового могущества Ватикана, не избежать бы англичанам карательного крестового похода с такими выкрутасами, но увы — принцип «Чья власть, того и церковь» накрепко утвердился давным-давно. А сейчас Ватикан просто воспользовался чисто материальными интересами больших игроков, благословив их на оккупацию таких неприятных для себя земель и укрепления влияния.
«Новые подробности таинственной „гибели“ королевы Великобритании!» — гласил другой заголовок.
«По сведениям заслуживающего доверия источника, Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадская благополучно пересекла Атлантику и ныне находится в Нью-Йорке, окруженная преданными сторонниками Британской короны. Мы
