Экран заполняет снятое с высоты изображение перекрестка: толпа женщин плотно сомкнулась вокруг чего-то, они двигаются, переговариваются.
— Как вы видите, лорд Шаакаран не страдает от недостатка внимания.
Так это котика окружили? Как бы не затоптали бедного.
— Но и от архисоветника наши коренные невесты не отступают, — сообщает диктор.
Теперь я замечаю стоящего возле грузовика Леонхашарта и ринувшуюся к нему хвостатую девушку. В следующем кадре на одной руке Леонхашарта висит эта хвостатая, а на другой — демонесса в ярком платье.
— Правда, архисоветника так просто не поймать.
Едва раненного засовывают в карету скорой помощи, Леонхашарт выскальзывает из тесных объятий и запрыгивает в машину. Две демоницы колотятся в двери, к ним бежит третья, но скорая включает сирены и уносится прочь, а за ней пристраиваются патрульные машины. Ай молодец! Сразу видно богатый опыт убегания от невест.
Потом показывают как в скорую грузят накрытого одеялом, обнимающего подушку и мягкую игрушку Шаакарана. Толпа женщин идет следом, похоже, раздавая команды гигантским оркам-медбратьям. Убедившись, что котика хорошо устроили, женщины бросаются к своим автомобилям, и в больницу он едет в сопровождении вереницы машин. Да такого эскорта даже у президентов не бывает!
Я думала, это у львенка много поклонниц, способных доставить серьезные проблемы, но, похоже, котик в этом отношении еще страшнее: от толпы его сопровождающих в случае чего не отобьешься. Поосторожнее надо шерсть из его мохнатых ушей выдирать, а то можно без своих остаться.
* * *
Снаружи стихает подвывание сирен, на нижнем этаже больницы гудят голоса: кого-то снова привезли и, судя по шуму, не одного, еще и с чем-то серьезным.
На миг отвлекшись, сидящий в кресле Леонхашарт снова обращает взгляд на вытянувшегося перед ним офицера полиции с почти десятисантиметровыми витыми рогами. Свет, падающий из стенного окна палаты, очерчивает массивную фигуру офицера со спины, а полумрак коридора почти скрывает лицо.
В ухе Леонхашарта тихо шуршат голоса обитателей четвертого факультета, но он уже привык не обращать на женские голоса внимания, реагируя только на Анастасию.
— Кхм, — полицейский прочищает горло и нервно заглядывает в блокнот. — Он полноценный подданный, всю жизнь работал водителем, у него два счета: для получения зарплаты и накопительный. Вливаний денег не было, непонятных трат тоже. Судя по опросу знакомых, данным о телефонных звонках и покупках — ничем не примечательный подданный.
Леонхашарт кивает принимая эту часть отчета о лежащем в соседней палате водителе, и спрашивает:
— И как этот непримечательный подданный смог без непонятных трат купить убойную дозу наркотиков, обнаруженных в его крови? Полагаете, дилеры ему бесплатно товар предоставили?
— Он мог наркотики украсть, — неуверенно предполагает офицер, и Леонхашарт щурится. Тот отступает на шаг — Или найти заначку. А употребил слишком много потому, что не знает дозировок.
Так может быть, но подложенный рог шпиона в секторе Возмездие и надпись на грузовике, рекламирующая фирму, через которую держалась связь, вызывают у Леонхашарта слишком много подозрений. Что-то ведь его отец нашел в этом проклятом секторе Гатанаса Аведдина!
Леонхашарт постукивает пальцем по подлокотнику кресла из кабинета главы больницы.
— Что касается маршрута: тут не все понятно. — Офицер хмурится. — Маршрут был изменен в последний момент. Наверное.
— Наверное?
— Владелец фирмы клялся, что грузовик не должен был ехать там, это подтвердил начальник логистов, но когда наш специалист заглянул в их рабочую программу, маршрут проходил именно по улице, где произошла авария.
— Кто мог изменить маршрут? Логи остались?
— Они работают на пиратской версии программы, она неполная. Возможно, маршрут изменил сам водитель через приложение, а может, владелец фирмы надеялся, что мы поверим ему на слово. Штраф за программу им выписан, компьютеры конфискованы, наши специалисты изучают информацию, чтобы дать более точный ответ о маршруте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что он вез? — спрашивает Леонхашарт.
— Строительные блоки.
— А наклейка на грузовике с рекламой цветочного магазина — почему она там?
Помедлив, офицер признается:
— Не знаю.
— Это необходимо выяснить. — Даже сквозь полумрак Леонхашарт различает удивление на немолодом лице офицера, но возражать архисоветнику тот не смеет.
— Есть у этого демона родные? Близкие друзья? Вы проверили их связи и счета? — нетерпеливо спрашивает Леонхашарт, пытаясь понять, были ли у водителя причины на него покушаться.
— Брат и сестра, проживают отдельно. Совершенно обычные подданные. Сестра на лечении в клинике. Проблемы с сердцем, ее ждет магическая операция.
— И вам не кажется это странным? — удивляется Леонхашарт. — Это обычные подданные, не из состоятельной семьи, откуда у них разрешение и деньги на магическую операцию?
— Они очень удачно продали доставшуюся по наследству недвижимость.
— Когда продали?
Офицер вытаскивает смартфон, с полминуты ковыряется в приложении и выдает:
— Вчера.
— Сколько времени до этого недвижимость была выставлена на продажу?
Снова потыкав в экран, офицер удивленно произносит:
— Год.
— Выясните, не завышена ли цена. Проверьте, не взятками ли решилась проблема получения лицензии на магоперацию. Надавите на брата, если что — грозите отозвать лицензию.
— А мы ее отзовем?
— Нет, — качает головой Леонхашарт. — Это было бы слишком жестоко. Расследуйте аварию исходя из того, что это было покушение.
— Будет исполнено, архисоветник, — чеканит офицер. — Я могу идти?
— Да.
По его намного более жесткому, чем по приходу, шагу, чувствуется, как его тревожит поручение. Леонхашарт провожает офицера взглядом и переводит его на стеклянную перемычку между коридором и палатой. Таких боксов здесь предостаточно, но свет горит только в трех.
Напротив Леонхашарта на койке лежит водитель. Магическое вмешательство почти исцелило его травмы, но отравление наркотиками до конца не прошло, и теперь остается ждать. Баашар с заданием справился, а значит, завтра Леонхашарту придется его сопровождать в сектор четвертого факультета… и опять общаться с Анастасией.
Рассеянно глядя на подключенного к аппаратам водителя, на бегающую зигзагом линию сердцебиения, Леонхашарт абстрагируется от мыслей о завтрашнем дне, от шума внизу и прислушивается к тому, что передает наушник.
Невест отправили снимать мерки для пошива нарядов для ближайших мероприятий отбора, и Леонхашарту неожиданно нравится слушать этот простой девичий щебет. Он ничуть не удивляется, когда слышит вопрос Анастасии: «Скажите, пожалуйста, а нам что-нибудь более практичное положено?»
«Да, в этом бегать и драться неудобно», — поддерживает ее соседка, хвалившая ездовые качества Шаакарана.
«Это для свиданий, а не для драк!» — доносится возмущенный женский возглас.
«Так одно другому не мешает особенно если нагрянут местные невесты самых завидных женихов, — возражает ей Анастасия.
— Нам перед свиданиями надо выдавать бронежилеты, каски и огнестрельное оружие».
Леонхашарт не может сдержать улыбки, представляя такие свидания.
— Предатель! — разносится по коридору возглас.
Знакомый возглас. Леонхашарт медленно поворачивает голову: со стороны далекого лифта к нему вышагивает Шаакаран в пушистом халате, а следом за ним в две шеренги следуют бывшие его отца.
«Хвост несут», — догадывается Леонхашарт. Представляя, что его ждет, он до скрипа сжимает подлокотники кресла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Хм, то есть нас еще ожидает выход в купальниках? — спрашивает Анастасия. — Женихи в плавках выйдут себя показать?»
Леонхашарт чуть не давится от этого вопроса, и, судя по звукам в наушнике, не он один.
Гордо идущий Шаакаран не может дотерпеть, поэтому опять восклицает издалека:
— Что смешного? Как ты мог бросить меня одного, несчастного, раненого?! У тебя нет сердца!
