был готов. Если быть точной, то ты сказал следующее: «Я не хочу заниматься этим процессом. Просто положи его мне в рот».
Брейкер: Видишь, вот почему я не хотел тебе говорить.
Лия: Я просто ошеломлена, вот и все. Не знала, что Берди так много значит для тебя.
Брейкер: В ее голосе звучало отчаяние. Она умоляла твоего лучшего друга – этого славного парня. Что я должен был ей сказать? Я не пеку?
Лия: Именно это ты бы мне сказал.
Брейкер: Ты другая.
Лия: Ах, вот как? Можешь посетить со мной мастер-класс, на котором учат печь свадебные торты?
Брейкер: Однозначное «нет».
Лия: Ты меня не любишь!
Брейкер: Заткнись. Ты же знаешь, что я люблю тебя больше всего на свете.
Лия: Больше, чем свою коллекцию марок с изображением «Звездных войн»?
Брейкер: Конечно. Я отвез их в хранилище. Очевидно, что для меня они не так уж и много значат.
Лия: Больше, чем свою кружку с Джеком Скеллингтоном?
Брейкер: Естественно. Мне нравится эта кружка, но я не вижу ее так часто, как тебя.
Лия: Хорошо… ты любишь меня больше, чем свой подписанный постер «Властелина колец»?
Брейкер: О-о-о, ты решила испытать меня. Давай сойдемся на том, что ты – самая любимая, но постер мне чуточку роднее.
Лия: Как ни странно, принимается.
Брейкер: ЛОЛ. Ладно, Берди здесь. Мне нужно идти.
Лия: Повеселись! Пришли мне фоточки.
* * *
– Знаю, мое предложение было неожиданным, но спасибо, что согласился пойти со мной, – радостно благодарит Берди, завязывая фартук.
Свой я уже напялил и отчаянно хочу снять его с себя. Терпеть не могу фартуки. Терпеть не могу муку и сахар. Ненавижу лопатки. Ненавижу прихватки для духовки. Ненавижу все, что лежит прямо сейчас передо мной на столе.
Для меня в выпечке нет ничего волшебного. Ни капельки. Единственный замечательный момент – это результат, но я бы предпочел купить готовую еду, чем возиться на кухне самому. Есть немало факторов, которые могут превратить одну попытку в настоящий кошмар. А я не хочу рисковать.
Просто купи… не пеки, а купи.
– Без проблем, – говорю я с улыбкой, хотя знаю, что она насквозь фальшива.
– На самом деле выпечка – не мой конек. – Берди поправляет завязки фартука на шее. – Но Келли только что устроилась на работу и хочет произвести впечатление на своего босса.
– Я бы поступил точно так же.
Я беру лопатку с кошачьим принтом и мило улыбаюсь:
– По крайней мере, тема вечеринки довольно крутая.
Берди прищуривает глаза.
– Это сарказм?
Я качаю головой, осматривая розовое помещение. На стенах – плитка розового цвета, на столах – тарелки цвета морской волны, а также столовые приборы с изображением котят, куда ни глянь. Что ни говори, кошкетсы точно всем понравятся.
– Я люблю кошек. У меня в детстве был кот по кличке Джигглс. Он был моим лучшим другом.
– Правда? – Она удивлена. – Ты серьезно?
– Ага, – подтверждаю я. – Думаю, в это трудно поверить, но да, мы с Джигглсом были не разлей вода. Он ходил за мной по пятам, когда я пускал свои модельки самолетов, а ночью спал на моей подушке.
– О, это так мило. Что с ним случилось?
– Рак. Но он дожил до восемнадцати лет, так что у него была приятная и во всех смыслах насыщенная жизнь.
– Ладно, теперь я чувствую себя не так ужасно из-за того, что притащила тебя в кафе с кошкексами.
– О нет, ты все равно должна чувствовать себя виноватой. – Я подмигиваю ей и ее подруга объявляет о начале мастер-класса.
Удивлен, что кексы уже готовы. Мне казалось, мы будем выпекать их с нуля, но меня позвали на занятие по декорированию, поэтому мы учимся, как готовить глазурь и как наносить ее на уже остывшие кексы. Прослушав инструкции, я провожу пальцем по краю чаши миксера и пробую сливочный крем на вкус.
– Неплохо.
Берди повторяет за мной, а я наблюдаю, как она подносит палец к губам и слегка посасывает его.
В этом нет ничего сексуального, ни капельки, но по какой-то необъяснимой причине – может быть, потому, что я давно ни с кем не встречался, или потому, что она и правда чертовски привлекательная, – когда я наблюдаю за ней, то начинаю потеть.
– О-о-о, как вкусно! – Она вытирает палец о полотенце. – Какой цвет мы выберем?
Взяв себя в руки, я размышляю:
– Ну, мы могли бы выбрать предложенный цвет – розовый. Или же можем немного пошалить и выбрать другой цвет.
– Розовая киска… кх-м, кошечка будет слишком банальной. – От ее заминки я начинаю смеяться. – Но синий… тоже не вариант.
– Никому не нравятся голубые киски… кошки, – поправляю себя я. На этот раз уже ее очередь смеяться.
– Зеленый цвет наводит меня на дурные мысли. К тому же мне бы не хотелось столкнуться с больной киской.
– И уж точно не лизнуть, – добавляю я.
– Вот именно. – Она постукивает себя по подбородку, на ее губах играет легкая улыбка. – Что насчет красного… Э-э-э, подожди, беру свои слова обратно. – Я громко смеюсь, привлекая внимание других пекарей. Берди кладет руку мне на плечо. – Тс-с-с, ты внезапно стал центром всеобщего внимания. Если мы хотим придумать что-то пооригинальнее розовой киски, нам не стоит это афишировать.
– Извини, но только не красный.
– Это было ужасное предложение. Как насчет оранжевого или желтого? Кажется, они подойдут.
– Как насчет того и другого?
– Думаю, ты понял идею. – Она протягивает мне миску. – Если мы разделим глазурь пополам, окрасим одну половину в оранжевый, а вторую – в желтый, а затем одновременно поместим их в тюбик с глазурью, то получим своего рода тай-дай[21] кошкекс.
Я хлопаю глазами, глядя на нее:
– Э-э-э, я думал, ты не разбираешься в выпечке.
– Да, но я часто бесцельно листаю ленту в TikTok. Алгоритм решил, что мне нравится смотреть видео о выпечке. И в глубине души… я с этим алгоритмом согласна.
– Вероятно, он решил так потому, что ты досматриваешь видео целиком, а не пролистываешь. Твоя лента целиком и полностью зависит от тебя.
Она мило поднимает руку.
– Виновна. Но я смотрю видео не с целью обучения, а потому, что у меня явные проблемы.
– Да ты просто преступница! Знаешь, я начинаю думать о тебе иначе.
Я подтруниваю над ней, размешивая желтую краску, пока она занимается оранжевой.
– Я все понимаю. Если ты захочешь уйти, не буду тебя останавливать.
– Я мог бы уйти и преподать тебе урок, – шучу я. – Наверное,
