В квартире практически не было мебели, лишь стол на кухне, пара табуреток да диван в гостиной. Чувствовалось, что здесь практически никого не бывает. В распахнутом стенном шкафу висело кое-что из Машиной одежды.
– Ты не о том думаешь, – сказала женщина. – Лабиринт, если в нем всего один поворот, это не лабиринт. Квартира, если ты уже понял, находится в соседнем подъезде. И «кабельное телевидение» сюда еще не добралось. Задерживаться здесь не стоит, – и Маша открыла дверь, ведущую на площадку.
Впечатленный Ахмед Ходжа уже покорно следовал за женщиной, не сомневаясь, что она знает правильный выход из ситуации. Чувствовалось, что он доверяет больше ей, чем Ларину. Ведь последний, как оказалось, практически не ориентировался в возможностях, которые открывала конспиративная квартира.
– Нам не к лифту, – предупредила Маша и как-то слишком легкомысленно зацокала каблуками по лестнице.
Она дождалась, пока за ней спустятся мужчины, и этажом ниже открыла своим ключом ничем не примечательную дверь на площадке.
– Заходите быстрее, – бросила она через плечо.
Еще из полутемной прихожей Андрей разглядел светящиеся мониторы, расположенные на двух составленных вместе письменных столах. Навстречу Маше выглянул не бритый пару дней сорокалетний мужчина с интеллигентной внешностью типичного технаря. Его круглые очки таинственно поблескивали. Он уставился на вошедших, явно не понимая, какого черта они тут взялись. Затем перевел взгляд на Машу. Ларин мгновенно просек, что женщину тот знает и теперь хочет услышать от нее объяснения. Появление же здесь Ларина и Масудова было в его понимании явным нарушением установок Дугина.
– По-другому не получалось, – быстро произнесла Маша. – Они блокировали подъезд и дежурят во дворе. Поэтому я и привела их сюда.
– Значит, вы оператор по системам наблюдения, – без особой симпатии произнес Андрей, без приглашения заходя в гостиную.
Он склонился к мониторам, опершись руками о край стола. В комнате царил полумрак. Шторы плотно задернуты. На экранах были заведены разные картинки. Две из них отображали комнаты в квартире, которую Дугин предоставил в распоряжение Маше и Ларину; еще на одной – прихожая квартиры-полуторки, которую они только что покинули. На остальных виднелись изображения, заведенные с камер наблюдения во дворе.
– Значит, я все время был под «колпаком»? – усмехнулся Ларин. – Ничего себе доверие! А если бы я решил привести к себе женщину? Этот тип тоже за нами наблюдал бы? И здесь «кабельное телевидение», только второй канал?
Маша пропустила это замечание мимо ушей. Она уже шепталась с небритым оператором. С кухни явно потянуло запахом пригоревшего кофе.
– Хватит шептаться. Во-первых, я хочу знать, что происходит. А во-вторых, выключите кофе, иначе сбежит.
Оператор пошел на кухню. Маша присела на офисное кресло. Сидела так, словно это был табурет, – на краешке, держалась прямо, отстранившись от спинки.
– Теперь слушай меня внимательно.
– Можно подумать, раньше я слушал тебя иначе.
– Дугин возвращается завтра.
– Надеюсь, станет полегче.
– И я надеюсь, – сказала женщина, – но времени у нас в обрез. Долго вам рассиживаться здесь не стоит.
– И я так думаю. Но что значит «вам»? Ты покидаешь нашу компанию?
– Я должна встретиться с Дугиным, получить от него инструкции. Возможно, он и сумеет организовать встречу, о которой просит Масудов. Хотя в его положении сейчас это будет очень рискованно. Вы же уедете отсюда. Вот ключи от новой квартиры, – Маша протянула брелок и вложила ключи в ладонь Ларину. – Незасвеченная машина стоит во дворе, – она указала на средней потрепанности «Пежо» у самого выезда из двора.
Андрей припомнил, что эта машина стояла и тогда, когда он наведывался в квартиру на встречу с Дугиным. Все-таки руководитель тайной организации по борьбе с коррупцией оставался верен себе. Может, он и не читал «Алисы в стране чудес», но всегда оставлял для себя и своих агентов несколько выходов из «норы».
– Попробуй раскрутить Масудова. У него обязательно есть свои связи в Москве, пусть и не очень надежные. Уверена, он их задействует, как только поймет, что мы далеко не всесильны. Одно дело – стрелять из гранатомета по движущимся целям, и другое – политические игры. Тут старик сильнее нас. Не забывай, он обеспечивал чуть ли не половину тайных контактов своего президента.
Ларин слушал и в это время задумчиво смотрел перед собой, словно и не замечал женщины, а видел сквозь нее что-то свое.
– Я знаю, о чем ты задумался, – Маша тронула его ладонь пальцами, – я тоже ни на минуту не забываю о терактах, которые готовит Тангаев. Ты хочешь их предотвратить.
– Но Дугин сказал, что это не наша забота, – напомнил Ларин, – и я даже в чем-то с ним согласен. За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь.
И тут в глазах у Андрея мелькнула искорка надежды.
– Что такое? – Маша глянула ему в лицо.
– Помнишь, ты давала мне гарнитуру для связи, когда мы расстались у поваленной ели? Второй комплект еще у тебя?
– А твой?
– Мой пропал. И, кажется, я знаю, у кого она оказалась. Если мы попробуем выйти на связь, это получится?
– Должно. Батареи там надежные, емкость большая… – Маша полезла в карман и вытащила оттуда такую же гарнитуру с дужкой, какую отдавала несколькими днями ранее Ларину.
Андрей обернулся:
– Ахмед Ходжа, уважаемый, может, я ошибаюсь, но, возможно, вам сейчас придется говорить с человеком, о котором мы сегодня уже вспоминали, – с Рамзаном, – и Ларин вдавил кнопку включения на гарнитуре.
Замигал зеленый огонек. Андрей нетерпеливо поднес приспособление к уху.
– Не спеши, идет сканирование, – предупредила Маша.
Огонек помигал и загорелся ровно.
– Что это значит? – шепотом спросил Ларин.
– Связь установлена. Второе устройство включено.
Андрей прислушивался к тому, что творится в наушнике. До него долетали не очень внятные голоса. Маша терпеливо ждала, но потом все же решила напомнить:
– Не знаю, о ком ты думаешь, но совсем не обязательно, что человек сидит и смотрит на гарнитуру или носит ее на ухе. Если она лежит в кармане, то он не знает, что ты хочешь с ним связаться. Дай сигнал на вибратор; может, почувствует, сообразит.
Ларин приподнял руку, показывая, чтобы Маша не мешала ему слушать. Его ухо уже привыкло к неразборчивым голосам, сделало их реальнее, конкретнее. Андрей даже прикрыл глаза, и ему казалось, что он даже видит говоривших. Один из них, как ему показалось, был Русланом Тангаевым. Он наседал с претензиями, в чем-то укорял племянника, а тот ему отвечал виновато, но с уверенностью в собственной правоте. Ларин протянул наушник Масудову.
– Я не понимаю по-вашему. О чем идет речь?
Ахмед Ходжа надел гарнитуру и прикрыл ее ладонью, как раковиной. Слушал, тоже прикрыв глаза. Наконец, вернул приспособление.
– Разговор следующий, – сказал старик, – Тангаев специально посадил своего племянника Рамзана сторожить меня в подвале, зная, что его дед – мой кровник, которого я простил. Он рассчитывал инсценировать мой побег, хотел, чтобы Рамзан был рядом со мной и сдал ему потом тех, к кому я захочу обратиться за помощью. Но вы спутали его планы, – Ахмед Ходжа глянул на Машу, – вышло не так, как он хотел.
Ларин потер лоб:
– Теперь я понимаю, почему молодой парень не стал стрелять по нашей машине. Так Рамзан на вашей стороне или на стороне Руслана Тангаева?
– Трудно сказать, – признался Масудов. – Мне он показался честным парнем, но можно быть честным с любой из сторон конфликта.
– Нам это что-то дает? – спросил Андрей.
– Я еще не все сказал. Теперь я знаю место и время, где Тангаев совершит свой первый теракт в Москве.
Маша и Ларин инстинктивно подались к старику.
– Где?
– Когда?..
Глава 9
Ларин и Масудов торопливо спускались по лестнице. Андрей не хотел рисковать лишний раз и шел на два марша впереди старика. Руку с пистолетом держал в кармане куртки. Оружие снято с предохранителя, затвор передернут. Если что, остается только нажать на спуск. Но это на крайний случай. Поднимать шум нельзя. Чем больше шума, тем больше противников подтянется.
Ларин подошел к двери и выглянул в небольшое зарешеченное окошечко. Автобус с тонированными стеклами еле просматривался сквозь густо разросшиеся у подъезда деревья.
«Вроде чисто», – подумал Андрей и знаком показал Масудову на дверь.
Пискнул электрический замок. Дверь, сдерживаемая гидравлическим амортизатором, медленно поддалась. Ларин шагнул на крыльцо и тут же замер. Совсем неподалеку, у стены, поддерживающей козырек, стоял блондин, конечно же, крашеный. Черные брови резко контрастировали со светлыми волосами. Кавказец нервно дернулся. Андрей приподнял полу куртки, ствол спрятанного в кармане пистолета вполне явственно угадывался сквозь натянутую материю. Кавказец сделал было шаг в сторону и собирался открыть рот, чтобы крикнуть своим, как Ларин ударил ему в челюсть левой рукой. В удар вложил всю силу и ненависть за собственную беспомощность, которая накопилась за последние дни. Зубы лязгнули. Кавказец ударился затылком о стену и сполз на бетонное крыльцо. Его глаза уставились на Андрея. Во взгляде читалась лишь одна мольба – оставить его в живых. Мужчина даже не сделал попытки взять в руку выскользнувшую из кармана рацию. Ларин не стал дожидаться, пока пройдет болевой шок от первого удара. Рукоятка пистолета опустилась точно на темечко. Мужчина завалился на бок и больше не двигался.
