Например, в древних текстах очень часто встречается упоминание о некоей загадочной персоналии, фигурирующей под разнообразнейшим набором имен: Бог, Господь, Царь Небесный, Всеблагой Создатель и множеством других, однако в чем заключается смысл этой сущности Феллад, сколько ни пытался, так и не смог постичь. Комментарии на этот счет были во многом еще нелепее, чем оригинальный текст. К общепринятой в широких научных кругах концепции, из которой следовало, что Господь Бог как первооснова Мироздания, а, кроме того, творец всего сущего – суть, величайшее заблуждение предков, или, выражаясь медицинским языком, редчайший случай массового психоза, молодой человек отнесся критически. Здесь он был склонен принять сторону некоторых ученых, считавших Бога высшей силой, подталкивающей развитие Вселенной в каком-то известном только ей направлении. Эта сила незрима и вездесуща во всех уголках бесконечной Вселенной, но проявляется лишь в тех случаях, когда какой-либо процесс противоречит некому первоначальному плану. Исходя из этой трактовки божественной сущности Создателя, процесс развития сообщества людей и Деревьев не выходит за рамки божественного промысла, по этой причине Господу нет никакой надобности, как-то проявлять свою сущность перед смертными существами.
Другим непостижимым для понимания юноши было понятие «деньги». Феллад никак не мог взять в толк, для какой цели они когда-то существовали. Зачем, например, нужно было платить за еду, одежду, жилье или воду? Почему от каких-то кусочков металла или бумажных листков подчас зависела жизнь человека? Умом молодой человек прекрасно понимал, что в условиях тотального дефицита система распределения, основанная на социальной значимости того или иного члена общества, вполне оправдана. Но, насколько ему было известно, в последние десятилетия перед катастрофой, еды и других предметов первой необходимости было вполне достаточно, чтобы обеспечить в полной мере потребности каждого обитателя планеты. Конечно, у них не было Деревьев, готовых предоставить все, что нужно по первому требованию, поэтому людям приходилось тратить уйму времени и сил, для того, чтобы обеспечить достойное существование для себя и своей семьи. Однако Феллад также знал о том, что существовали отдельные индивидуумы, в чьих руках были сосредоточены такие ресурсы, которых вполне хватило бы для того, чтобы прокормить миллионы. Эти ресурсы они называли богатством и с непонятной для любого современного человека последовательностью старались его приумножить даже ценой гибели миллионов людей. Феллад неоднократно пытался представить себя на месте человека, посвятившего свою жизнь погоней за так называемым богатством, и не мог понять, как можно вырвать еду из рук голодного, чтобы потом преспокойно наслаждаться ее вкусом, зная наверняка, что тот, у которого ты отнял кусок, уже умер по твоей вине.
Однако больше всего Феллада удивляла патологическая жестокость древних. Не было практически ни одной книги, где один человек не убивал другого или сразу нескольких. Мало того, что человечество в те времена было раздроблено на сотни изолированных сообществ, называемых государствами, и эти государства зачастую вели друг с другом кровопролитные войны, внутри самих сообществ творилось черт знает что. Даже в мирное время, выходя из собственного дома утром, человек не мог с уверенностью утверждать, что этим вечером он вернется обратно живой и невредимый, а не попадет под колеса какого-нибудь транспортного средства или не станет жертвой уличных бандитов, которые убьют его просто так, развлечения ради, без какой-либо материальной выгоды для себя. С самого раннего детства юношу приучали к мысли, что ценнее и значимее человеческой жизни нет ничего на свете. Вполне естественно, что люди могут повздорить между собой, подраться, даже покалечить в запале. Но заниматься планомерной подготовкой гибели другого человека, чтобы потом умертвить его жестоко и хладнокровно – такое может случиться лишь в кошмарном сне, какого-нибудь шизоидного типа. Заметим – исключительно во сне, поскольку даже окончательно свихнувшемуся человеку убить ближнего не позволят Деревья, ежели, конечно, покушение не произойдет в какой-нибудь аномальной зоне, где возможности Деревьев весьма ограничены.
И все-таки в силу свойственной юному возрасту беспечности Феллад старался не забивать голову престранными особенностями брутальной жизни древних. Являясь неотъемлемой частичкой природы, он с пониманием относился к повадкам хищников и не собирался перевоспитывать волка или пардуса, чтобы те стали вегетарианцами. Поэтому, не принимая жизненных принципов своих далеких предков, он относился к ним без особого осуждения, поскольку вовсе не был уверен в том, что, случись ему жить в ту эпоху, сам он не придерживался бы принятых в те времена правил поведения.
Подобным размышлениям предавался Феллад, сидя на каменном обломке и не забывая внимательно вглядываться в окружающий его полумрак. Слабого флуоресцирующего сияния, излучаемого свисающими с потолка и стен гирляндами грибного мицелия, было вполне достаточно, чтобы свободно ориентироваться без применения дополнительных источников света. Каждый раз, попадая в такое же подземелье, юноша испытывал странное чувство, как будто он становится объектом пристального внимания неведомого ему существа. Из курса общей биологии аномальных зон Фелладу было известно, что практически каждое подземелье по своей природе является огромным живым организмом, точнее разросшимся до небывалых размеров грибом-мутантом, вполне безобидным и где-то даже полезным. Никто не может дать исчерпывающий ответ на вопрос: «Откуда и как появились эти странные грибы?». Для живых существ они абсолютно безопасны. Для своей жизнедеятельности разросшаяся на площади нескольких сотен квадратных километров и проникшая на сотни метров вглубь земной коры грибница использует различные останки животного и растительного происхождения, скапливающиеся на поверхности земли, и в пещерах. Кроме того, гриб-переросток активно усваивает и нейтрализует радиоактивные изотопы.
У людей и Деревьев не было бы никаких дел в подземных пещерах, если бы там обитали только гигантские грибы и различные паразиты – пожиратели питательного мицелия. Однако, столь упрощенная схема биоценоза вряд ли жизнеспособна, поскольку законы природного равновесия предполагают обязательное наличие хищников в любой, даже столь специфической экосистеме. Обычно местные твари живут под землей и стараются не высовывать носа за пределы подземных тоннелей, но случается так, что по какой-то непонятной причине им становится тесно и прожорливая масса кошмарных монстров вырывается на поверхность, уничтожая все живое на своем пути. Очень часто тоннели находятся в непосредственной близости от густонаселенных районов, поэтому такие всплески биологической активности напрямую угрожают безопасности людей и Деревьев, поскольку «сорвавшиеся с цепи» чудища пожирают любую органику, встреченную ими на своем пути. Для того, чтобы этого не случилось, существует специальная служба мониторинга, которая отслеживает все опасные тенденции. При малейшем подозрении экологи-наблюдатели обращаются в местное отделение Комитета по Освоению. Что происходит дальше, известно каждому – в подземелье отправляется группа специально подготовленных людей и производит тотальную зачистку коридоров от всякой встреченной ими живности. На языке пластунов это называется «полная санация».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
