денег стоит.
— Кстати, о деньгах. Всё хотел спросить, вы сколько в кредит взяли?
— Мы взяли, Рома. И ты в том числе. Сорок лимонов.
— Нам этого хватит?
— Бетон, крыша, остекление, коммуникации. Под ключ, но без отделки. Но отделкой пусть арендаторы занимаются. Кстати, уже интересуются, так что мы всё правильно делаем.
— У меня в банке полтинник скопился, — после небольшой паузы сказал Рома. — Завтра я переведу тебе сорок и давай-ка закрывай кредит.
— Хорошо. Как скажешь. Только переведёшь на счет компании застройщика, и оформим как частный беспроцентный кредит от тебя. Мы, в принципе, все так свои деньги заводили. Потом с аренды фирма возвращать нам будет без налогов.
— А что же вы у меня не спросили денег, когда скидывались?
— А я тебе говорил! — встрял Митяй, глядя на Миху. — А ты начал жопу мять! Не нужно парня трогать…
— Заткнись, Митяй. Всё и так разрешилось. Ты не переживай, Рома. Всё вернётся и довольно быстро. Сейчас цена аренды о-го-го!
— Похоже, что я переживаю?.. — процедил Рома.
— Да я так, ну ты понял.
— Ты лучше скажи мне, Миха, когда Тома на наркоту присела?
— Так они всегда изредка нюхали, ну а потом, после смерти Игоря, она, видно, сорвалась, — выдал Митяй.
Миша повернул к нему злобное лицо и покрутил пальцем у виска.
— Они — это кто? — хрипло спросил Рома. — Ты про Игоря?
— Ну да. Он любил потрахаться под коксом.
— Митяй, ты дебил! — рявкнул Миха. — Вечно ляпаешь что ни попадя!
— А ты носишься с парнем, как с малолеткой! То ему не нужно знать… это не нужно… Ты у него спросил?!
Рома уже не слушал перепалку друзей. Нет, он не был в шоке от того, что узнал про брата. В конце концов это его личное дело, и к тому же, по сути он не был наркоманом. Теперь Роме становилось более-менее понятно, зачем Игорю нужна была Тома, наивная недалёкая простушка. Всё, что от неё требовалось, это классно трахаться под коксом, просто удовлетворять его насущные потребности.
— Да заткнитесь вы, оба! — решил Рома прекратить свару. — Где Гена? Набери его.
— Он домой поехал. Сказал, что ему нужно с Дашкой съездить куда-то.
— Дима, отвезёшь меня? А ты, Миха, организуй на завтра клининговую. Пусть всё вычистят.
— Без проблем.
***
Машина такси медленно вползла во двор дома, где жил Роман, и остановилась напротив его подъезда. Из салона выбралась молодая девушка эффектной наружности: кожаная черная куртка «пилот», узкие джинсы, заправленные в короткие полусапожки, яркий макияж. Она по-хозяйски оглядела двор и остановила свой взгляд на грязной «БМВ», одиноко стоящей неподалеку. «Значит, дома», — подумала она.
Девушка нерешительно направилась к подъезду, но, не дойдя метров десяти, остановилась. Открыла сумочку, достала пачку сигарет, подрагивающими пальцами выковыряла одну, прикурила и быстро сделала несколько глубоких затяжек. Затем щелчком отправила сигарету на пожелтевший газон и вошла в подъезд.
Гена только что встал из-за стола, Даша убирала грязную посуду, когда в дверь позвонили. Переглянувшись с сестрой, Гена пошёл открывать.
— Я к Роману, — сказала девушка в джинсах и чёрной куртке, без приглашения перешагивая порог.
— Его нет дома, — сообщил Гена, перекрывая собой доступ в квартиру.
— Я подожду, — решительно заявила гостья, скидывая полусапожки.
— А вы, собственно, кто?
— Я его девушка, Алла, и вообще-то я здесь живу, — не моргнув глазом соврала та и решительно протиснулась мимо широкого торса парня.
Гена, несколько обескураженный её наглостью и напором, посторонился, и Алла с видом полноправной хозяйки прошла в гостиную. Она плюхнулась в кресло, закинула ногу на ногу и небрежно бросила застывшему в дверях Геннадию:
— А вы, собственно, кто?
— Я товарищ Ромкиного брата, мы с сестрой гостим у него, — рассеянно пояснил Гена.
— У кого, у брата? Насколько я в курсе, его брат погиб очень давно.
— У Романа.
— Я хочу пить, — заявила Алла, поднимаясь из кресла.
Гена пожал плечами и отошел в сторону от дверного проёма. Алла двинулась на кухню, где застала Дашу, вытирающую полотенцем тарелки.
— Смотрю, мой Ромчик время даром не теряет, — нахально заявила она. — Быстро новую подружку завёл.
Даша медленно повернулась, взяла в руку половник, и, покачивая им, неприязненно уставилась на гостью. По-видимому, Алла не ожидала такой реакции, впрочем, скандалить она тоже не собиралась. Всё, что она выдала только что, было неуправляемой эмоцией, реакцией на хорошенькую молодую девушку, которая хозяйничает на кухне её бывшего парня. Алле тут же расхотелось пить и она предпочла ретироваться, но перед уходом не сдержалась и добавила:
— Имей в виду, тут никто надолго не задерживается.
И она модельной походкой проследовала в гостиную, но едва успела разместиться в кресле напротив молча сидящего на диване Гены, как в замке повернулся ключ и через минуту в дверном проеме мелькнул Рома. Он направлялся на кухню, но бросив на ходу взгляд в гостиную, застыл на месте, медленно повернулся и вошёл.
— Ты что здесь забыла? — недовольным тоном тихо спросил он и перевёл взгляд на Гену. — Это ты её впустил?
— А ты попробуй не пусти. Она же прёт, как танк. Впрочем, виноват, извини.
Гена встал и вышел из комнаты.
— Ничего, — бросил ему вслед Рома. — Что тебе нужно? — снова обратился он к Алле.
— А что, я уже просто так не могу прийти к своему парню?
Наглость и беспринципность бывшей подруги должны были бы разозлить его, но Рома смотрел в эти глаза, ещё недавно любимые, и не чувствовал ничего, кроме безмерной моральной усталости и желания выпроводить гостью поскорее. Лицо Аллы выглядело слегка потасканным, даже умело наложенный макияж не скрывал поблеклость кожи и тёмные круги под запавшими, обрезавшимися, как у тяжело больных людей, глазами. Рома брезгливо поморщился и размеренным тоном произнёс:
— Если ты по поводу клипа, то с тобой я не намерен это обсуждать. Гурину Дима всё ясно изложил. Либо деньги, либо суд.
— Ну, это ваши дела. У меня с Гуриным проблема посерьёзней. Этот гад намерен продать меня другому продюсеру. Они уже обо всё договорились, и это из-за тебя! Если бы ты не устроил скандал, он бы не затевал всё это. А теперь мне придется работать чуть ли не за еду!
— Зато успех и большая сцена, — не удержался Рома.
— Ты издеваешься?
— Что хотела, то и получила. Разорви контракт.
— Там неустойка бешеная. Пять миллионов. У меня таких денег нет.
— И что ты хочешь от меня?
— Договорись с Гуриным, пусть он меня отпустит.
— Нет!
Алла с минуту смотрела на него растеряно и непонимающе, затем закрыла лицо руками и залилась горькими неудержимыми слезами. Взирая
