– испугается,
– примерится,
– почувствует кожей каждый возможный неудачный шаг и просчитает все варианты выхода,
– оценит общее впечатление со стороны,
– выдаст точный финальный вердикт – да или нет.
Мужчине на все это потребуется несколько дней и согласие супруги. Случаев, когда жена произнесла вам свое «Ну ладно», а муж потом выразил какую-то отличную от этого мысль, в истории человечества не было.
Обстоятельно переговорив с парой женщин, я остановилась на Вадике. Вадик оказался очень ответственным Дедом Морозом. Мало того что он добросовестно сделал все, что от него требовалось, он еще просидел ночь в Интернете, подобрал стихотворение и выучил его наизусть. Но и это еще не всё.
Вадик работал над образом.
Он сгонял в спортивный магазин и купил не-знаю-как-называется такие штуки, которые боксеры держат во рту на ринге. Ему это понадобилось, чтобы поменять произношение. Еще он вставил по шарику за каждую щеку – для изменения внешности. (Здесь остановимся и вдумчиво представим это нагромождение у себя во рту. Представили? Так… а теперь расправляем плечи, легкая улыбка, и вперед – ваш выход!)
Внешний облик Вадика, надо заметить, сильно не пострадал – все скрывала борода с усами, а вот дикция претерпела значительные изменения: то, что он говорил, разобрать было трудно, приходилось опираться на опыт детства и прикидывать, что обычно говорят Деды Морозы в подобных случаях. Если он скандировал короткими фразами громко и медленно, то это было еще ничего, но, когда он переходил на нормальную речь – он пришепетывал и жужжал. А самое главное, что родом Вадик из украинской глубинки, поэтому его нетвердая «г» (точнее, «гх») осталась в первозданном виде и среди потока нечленораздельной речи сияла своей неизменностью и чистотой. По ней-то и вычислили его обалдевшие родители.
…Где-то за месяц до праздника, когда подготовка была в полном разгаре, подходит ко мне одна родительница и говорит:
– А ты не можешь сделать праздник без Деда Мороза?
– Как это?
– Ну он все-таки религиозный персонаж, и получается, что мы празднуем не Новый год, а Рождество.
Тут я, может, и опешила бы, если бы накануне не познакомилась со священником местной православной церкви. Пригласила их детей к нам на праздник, он поначалу обрадовался, но потом сник:
– Нет, мы не можем прийти, у нас Рождество, а у вас Новый год.
– Нет проблем, мы выучим пару колядок.
– Но у вас же Дед Мороз!
– Да! (Гордо.)
– Это языческий персонаж. Отступление от веры.
Я не преминула ввернуть про их празднование православного Рождества в декабре с католиками – это как? Но это, вишь ли, никак, нормально, а вот Дед Мороз – это отступление. Поэтому, когда мне с другой стороны выдали про нежелательность религиозного Деда Мороза, я не дрогнула:
– Ты знаешь, мне как раз на днях профессионал объяснил, что мы со своим Дед Морозом, оказывается, никакие не христиане, а черт-те че, поэтому не переживай.
Она принялась спорить, но, поняв, что, пока я здесь, ни один волос не упадет с головы Деда Мороза, зашла с другого боку:
– Тогда давай сделаем так, чтобы елки не было.
– Какой елки?
– Наряженной. Ты же не будешь утверждать, что это не религиозный символ?
– Для меня нет. Для меня елка – символ детства, праздника и ожидания чуда. Я хочу оставить детям это ощущение, тем более, мне нечем его заменить.
– Мы можем объявить «Праздник зимы».
– Праздник зимы – Масленица, это отдельная песня, это в феврале, давно хочу устроить – с блинами, посадскими платками и народными песнями.
Мы попрепирались, в результате чего она сказала, что они тогда на праздник не пойдут.
– Ну дело ваше.
Начался предпраздничный марафон. Мамы занимались подготовкой к елке, а мы с детьми учили новогодний репертуар на музыкальных занятиях. И вот тут началось. Как только начинаем петь «Ах, какой хороший, добрый
Дед Мороз», сын той мамы начинает диверсионную деятельность вслух и громко:
– А никаких дед-морозов на свете не бывает!
Среди детей тут же переполох:
– Как это? Ты что?!
– Да, не бывает! Это взрослые выдумали!
У девчонок сразу слезы на глазах:
– А кто же тогда подарки приносит?
Илюша не готов к ответу, поэтому затихает, а я беру инициативу в свои руки и переключаю внимание, но на следующее занятие он приходит подготовленный и начинает с порога:
– А подарки детям дарит никакой не Дед Мороз, а родители!
– Да, – парирует малышня, – и родители дарят, и Дед Мороз дарит – все дарят!
Илюша опять не знает чем крыть, ему нужна консультация, а я после занятия подхожу к маме и прошу ее поговорить с сыном, та сразу охать:
– Как ты себе это представляешь?! Я должна просить его врать?!
– Не врать, а не портить другим праздник, для нас это важно. Мы же не портим вам Хануку. Если для вас это проблема, то, пока мы готовимся к елке, – не ходите на занятия, потом вернетесь.
Она поджала губы, но на занятия ходить не перестала. Сын продолжает свою просветительскую деятельность среди прохристианской молодежи, но я, уже не церемонясь, перекрываю его. И наступает последнее занятие перед праздником…
В тот день мы мирно повторили про зиму и снежинки, но, как только я объявила, что песню «Ах, какой хороший» мы споем Деду Морозу, если он к нам придет, Илюша завел свое:
– А никакого Деда Мороза не существует!
Малышня тут же в крики, начинается обычная буза.
Шестилетний Яша, неожиданно:
– Я тоже думаю, что его не существует. Это взрослые переодеваются!
Встаю:
– Значит, так! Все очень просто: кто верит в Деда Мороза, к тому он и придет. И подарит подарки! А кто нет – тому нет.
Яша, скороговоркой:
– Но я вообще-то не уверен.
– Значит, у тебя есть шанс!
Илюша садится, насупившись, а мы продолжаем песню. Как вдруг! Четырехлетняя Машенька взвизгивает и, заныривая под стул, начинает голосить:
– Дед Мороз! Дед Мороз!
– Где?
– Там! – показывает на застекленную дверь.
Никого нет. Я тут же вворачиваю:
– Вот видите! Мы только запели про Деда Мороза, а он уже показался! Представляете, что будет, если мы здорово споем?!
И, воодушевившись, начинаем сначала. Через минуту еще пара детей верещит:
– Дед Мороз! Дед Мороз!!!
Но пусто в коридоре.
Тогда проводим эксперимент в третий раз: развернувшись и глядя на дверь, медленно и громко затягиваем:
– Ах, какой хороооший, добрый Дед Мороооз, елку нам на праздник из лесу принееес…
И тут в класс заглядывает
самый настоящий!
живой!
большой!
Санта-Клаус!
Машет нам и убегает.
Как оказалось, он пришел на вечеринку этажом ниже, но, увидев детскую тусовку, решил и нас позабавить.
Это был конец света! Поднялся гвалт, дети повскакивали, родители зашумели. Я дождалась тишины и, глядя в упор на Илюшиного родителя, елейным, но чеканным голосом медленно проговорила:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
