Татаринцев, подчиняясь требованию, одной рукой снял с плеча «сайгу». Присел на корточки, положил карабин на землю. Машка по прежнему рвалась с поводка, но он не спешил брать ее за ошейник, лишь слегка укоротил поводок.
— У меня есть документы на оружие! — подчеркнуто спокойным голосом сказал Татринцев. — А теперь, товарищи… или господа… я бы попросил в а с предъявить документы! И сообщить цель вашего визита!
Старший извлек из кармашка служебную ксиву, раскрыл ее на несколько секунд — как будто в этой серой мгле можно было что то там прочесть. И тут же убрал.
— Плановый обход! На предмет проверки наличия посевов мака и конопли!
Вот что, гражданин… успокойте своего пса! Если не хотите неприятностей! И откройте «браму», нам надо осмотреть хутор и прилегающую территорию!!
Татаринцев увидел, как один из этих людей, обойдя «канарейку» с тыла, открыл заднюю дверцу. Из кормового отделения выпрыгнула… овчарка! Мент попытался было удержать в руке поводок, но служебная псина резко дернула… И вырвалась на свободу!
Машка тоже натянула поводок… фактически встала на дыбы!
У Татаринцева при виде привезенного наркополицейскими пса похолодела душа. Он незаметно разжал пальцы. Со стороны все выглядело так, словно он тоже не смог удержать на поводке свою собаку…
Что тут началось!
Две овчарки, немецкая и «кавказец» сшиблись, сплелись в один визжащий, рычащий клубок!!
Из джипа выскочили еще двое мужчин… эти были в штатском!!
Все принялись орать: и менты, и Татаринцев, и эти двое в гражданской одежде!!
Старший мент вырвал из поясной кобуры «макаров»… выстрелил в воздух!!
И еще раз!
И еще!!
Он, наверное, надеялся, что пальба в воздух подействует на дерущихся псов. Что они испугаются этих громких звуков, что их таки удастся растащить. Но не тут то было! Машка еще пуще прежнего насела на «чужака» и теперь уже, завалив пса на бок, подбиралась к его горлу!..
— Ну, чё стоишь?! — заорал кто то из ментов на хозяина. — Оттащи свою зверюгу!! А то пристрелим нах!!!
Татаринцев попытался было — для вида — выдернуть Машку из этой поистине смертельной схватки… Но овчарка, его любимица, сама уже порядком покусанная, с окровавленным боком, продолжала рвать, грызть, сжимать клыки на горле чужака, посмевшего вторгнуться в ее владения!..
— В сторону! — закричал кто то из приезжих. — Отойди, мать твою!!
Татаринцева с двух сторон схватили за локти и оттащили от дерущихся собак…
Старший, матюгнувшись, приблизился к рычащему, перемещающемуся по земле у машин «клубку».
Выбросил вперед руку с «макаром» и выстрелил хозяйской овчарке в голову.
Краснов поначалу не мог врубиться, что именно происходит у «шлагбаума».
Судя по громкому яростному рычанию, там схватились два пса! Вдруг лопнул выстрел… еще один!.. и еще! Кажется, стреляют в воздух…
Он также видел со своего НП, как Татаринцев бросился разнимать дерущихся псов…
То же самое пытался делать кто то из приезжих!
Водитель одной из машин оставил включенными фары; в направленных на дом подсиненных снопах света мельтешат человеческие фигуры…Двое… нет, трое одеты в камуфляж. Похоже, что эти люди, наведавшиеся с утра пораньше на дядин хутор — менты…
— Дима, бежим отсюда! — сдавленным голосом произнесла Дарья. — А то и нас убьют!!
Он успел схватить ее за руку; и чем сильней она рвалась, тем крепче он держал ее за локоть.
— Ша! — полушепотом сказал он. — А ну тихо!! Это не бандиты… менты приехали! Бля… суки… кажется, в Машку выстрелили!!
— Давай в лес убежим! Пока еще не поздно!! Они, наверное, узнали, что мы здесь! Они нас найдут, Дима…
— А если у них и с той стороны кто то поставлен наблюдать?! А если хутор оцеплен?! И вообще… почему ты вдруг решила, что эти люди ищут кого то из нас, меня или тебя?!
Краснов, продолжая удерживать запаниковавшую подругу за локоть, с тревогой наблюдал через чердачное окно за тем, что происходит возле машин, где один из приезжих только что застрелил хозяйского пса.
Он увидел, как двое мужиков в камуфляже прошли на участок. Они направились, кажется, прямиком к дому… Татаринцев какое то время еще оставался у машин; но вот и он — а с ним трое мужиков — прошли на участок…
Краснов, будь он тут один, не стал бы отсиживаться на сеновале — он бы уже был рядом с Татаринцевым! Но с ним сейчас эта девчонка… Да еще и сам Николаич строго настрого наказал, чтобы они не высовывали носа из сарая! Он так и сказал: «сидите там тихо… как будто вас и нет!»
Решение, которое пришло ему в голову, было простым, незамысловатым. Но ничего более умного в этой суете не придумалось.
— Даша, сейчас мы заныкаемся… спрячемся! — сказал он свистящим шепотом. — Я не думаю, что эти люди приехали по чью то из наших душ. Но будет лучше, если мы притихаримся. Так что давай… потихоньку двигай за мной!
Татаринцев ненадолго присел возле убитой собаки; вздохнул, горестно покачал головой. Один из ментов взял на руки «кавказца»… Тот был жив, судя по тихому и жалобному поскуливанию… Тяжело ступая, понес собаку к открытому кормовому отделению милицейской «канарейки»…
— Мля… загубили пса! — выругался старший. Он повернулся к хозяину. — Сам виноват! Надо было свою зверюгу на цепи держать!!
— А откуда мне было знать, что вы за люди?! — угрюмо процедил Татаринцев. — Ездят тут по ночам… а ты думай, кто и зачем?! Хорошая была собака… зачем убили… разве так можно?!
— Мы на службе, батя! И нечего нас псами травить!!
— Ваш первым набросился!
— Ладно, хорош! — сказал старший. — Потом своим полканом займешься… он теперь никуда не денется!
Старлей подозвал одного из сотрудников.
— Осмотрите здесь все хорошенько! А я с хозяевами пока потолкую…
Татаринцев и старший прибывшей на хутор «опергруппы» прошли на участок. Двое сотрудников в форме первыми вошли в дом, где их встретила хозяйка. Хабибулин велел Татаринцеву тоже зайти в дом. К Федору Николаевичу, едва он переступил порог, бросилась Тимофеевна.
— Федя, с тобой все в порядке?
— Не волнуйся, Ира… все будет хорошо, — Татаринцев приобнял женщину, затем усадил ее на стул. — Они из милиции, приехали с какой то проверкой.
— А что за стрельба была?
— Псы задрались…
— Минуту внимания, граждане! — вмешался в их разговор Хабибулин. — Потом наговоритесь! А сейчас попрошу отвечать на мои вопросы! Вопрос первый. Кто еще кроме вас находится на хуторе? Есть ли здесь еще люди?
— Никого, — быстро ответил Татаринцев, не дав жене и рта открыть. — Только мы: я… и моя жена.
— Вы уверены?
— Конечно, — Татаринцев пожал плечами. — А вы что, разве сами не видите? Мы живем уединенно, гости у нас редко бывают. Кстати. Раз уж вы начали задавать вопросы. Предъявите, пожалуйста, ордер на обыск, — он кивком указал на одного из сотрудников Хабибулина, который только что скрылся за дверями хозяйской спальни.
— Ведь это о б ы с к, не так ли?
— Я уже сказал, что мы — из Госнаркоконтроля! И мы действуем строго в пределах своей компетенции! Так что вопрос номер два. Мы что нибудь прячем из незаконного на хуторе?
— Вы? — переспросил Татаринцев.
— Умный, да? — Хабибулин скривил губы. — Конкретизирую вопрос. Коноплю выращиваем? Посадки мака имеем на территории?
Тимофеевна всплеснула руками.
— Мы такого сроду не слыхивали! У нас и семян то таких нет.
— А один наш информатор… наркозависимый парень… признался, что приобретал дурь на вашем хуторе!
— Врет! — сказал Татаринцев. — Это он нас с кем то спутал.
— Да? Проверим… Один из ваших соседей сказал, что к вам молодежь приезжает! Что молодые парни у вас тут частенько бывают!
— Какая то ерунда… Это тоже вранье!
— А что, среди ваших родственников разве нет молодых людей?
— Почему же, — Татаринцев по прежнему демонстрировал спокойствие. — Есть. А кто вас конкретно интересует?
— А сыновья у вас имеются?
— У меня дочь. У Ирины Тимофеевны сын… он курсант, учится в военном училище.
— А где он сейчас?
— В Рязани, где и положено.
— Гм… Понятно. А другие родственники?
— Что вы имеете в виду? Конкретней, пожалуйста.
— Вот у вас, Федор Николаевич, — Хабибулин в упор посмотрел на Татаринцева. — У вас есть, к примеру… племянники?! Или — племянник?!
Краснов понял, что нельзя терять ни секунды — эти люди, что приехали на хутор, явно неспроста захватили с собой ищейку… Вот только после сшибки с дядиной овчаркой их служебный пес вряд ли способен выполнять свои обязанности. Но все равно, раз уж они приехали в этот ранний час и устроили такой переполох, то от них можно ожидать чего угодно… В том числе и тотального обыска!
Он действовал быстро и четко, как автомат. Сдернул с матраца простыню, схватил одеяло и подушку! В дальнем углу сеновала есть как бы выемка — именно отсюда всю весну таскали сено, впрок заготавливаемое для сельских нужд! Одним махом постелил одеяло на деревянные доски, — вместо подстилки — потом заставил Дашу улечься на сено! Накрыл ее матрасом! А сверху — выдергивая охапку за охапкой сразу двумя руками, натрусил сена!
