– Тебя вчера самогоном угостили, верно я понимаю?
– Если бы. Как же, угостят они. Телегу я им под вечер разгружал.
– Кому им?
– Марикам, кому же еще?
– Маркитантам?
– Ну да, марикам. Им, кровопивцам. Обирают трудовой народ. Обещали бутылку пшеничной, а дали литр самопала. Гады. Говорит, вот тебе экиви… эки… валент, короче.
– Кто говорит?
– Как кто? Прокоп, старшина. Сволочь пузатая. – Ворм помолчал, потом со злостью добавил: – Сдох, туда и дорога, кровопивец.
– Кто сдох?
– Да Прокоп же, говорю.
– Когда?
– Сегодня утром. Наверное… – Хрыч запнулся и, встрепенувшись, посмотрел на «горного». – Подожди. Ты мне что-то про выпивку говорил.
– Говорил. – Бортник вытащил монету и покрутил ее в пальцах. – Вот. Выпивки нет, зато деньги есть.
– Мало, – сказал ворм. Но глаза его заблестели. – Тут на стакан самопала только.
– Стакан тоже неплохо. Могу и на бутылку дать. Но ты же еще не рассказал ничего.
– А чего рассказывать? О Прокопе? Так его у ямы утром нашли. Вроде. Без головы. И Кондрат тоже был без головы.
– Как без головы? – Бортник напрягся. – Отрубили, что ли?
– Похоже на то.
– Как в Зоне можно головы отрубить?
– А мне почем знать? Ты это, монету гони.
– Держи, – сказал Бортник. – А ты точно уверен, что отрубили?
– Наверное. Народ говорит. А я трупов не видел.
Бортник задумался. У него возникло предположение по поводу того, как можно без последствий отрубить головы в Мертвой Зоне. Да, если рубить, стоя на земле, то сам тут же кровью изойдешь. Но если при этом находиться в воздухе…
Для этого, конечно, надо обладать особыми свойствами. И «горный» знал одно такое существо, способное парить в воздухе, одновременно держа в руках холодное оружие. Более того, он успел пообщаться с этим существом вчера вечером на стене кремля. Неужели Кар навел здесь шороху? Но тогда…
– Значит, говоришь, трупов не видел?
– Нет, не видел, – сказал ворм. – Голов тоже не видел. Их, говорят, так и не нашли. Утащил, наверное, кто. Или в яму, наверное, упали. Кто их там искать будет?
– Во-от как… – протянул Бортник. – Кстати, а почему эту яму не засыплют? Туда и с головой можно навернуться, не то, что без нее.
– Она у них вместо этого, вытрезвителя. Если кто буянить начинает, охранники кидают туда. А потом смеются, полицаи. Сволочи. Всё? Мне бы подлечиться сходить. Заодно Прокопа помяну. Сдох-таки сволочь.
– Сейчас сходишь, – сказал Бортник. – Собственно, мне до Прокопа дела нет. Это сегодня случилось. А меня вчерашний вечер интересует.
– Не понял.
– Ты сказал, что вчера под вечер телегу разгружал.
– Ну?
– Может, видел чего интересного?
– Может, и видел. Монету гони.
– Э-э, так не пойдет. Ты мне опять о каком-нибудь Прокопе расскажешь, который мне совсем побоку.
– А что тебя интересует?
– Парень меня интересует, – сказал Бортник. – Молодой. Человек, не мут. Высокий, черноволосый, в кольчуге и шлеме. Видел вчера? Ближе к вечеру?
– Может, и видел. Тут знаешь сколько этих – высоких и в кольчугах? Так и шастают с утра до ночи.
– Не заливай. Таких тут немного. Это человек был, понимаешь?
– Понимаю… Ну, предположим, видел кое-что.
– Так видел или нет?
– Кое-что видел. Гони монету. – И мутант требовательно протянул ладонь, больше похожую на копыто с отросшими пальцами. Короткими, кривыми и когтистыми в количестве четырех штук.
– За мной не заржавеет, – сказал Бортник. – Но ты начни, а я послушаю. Вдруг это совсем не то.
Хрыч ожесточенно почесал лохматый затылок. Даже не столько почесал, сколько пошкрябал. Звук был такой, будто пемзой отскребают закоптившийся котелок.
– Ну, ладно… Ну, короче, дал мне вчера Прокоп литру. Я отошел от склада и присел тут. Неподалеку. Потом вижу – полицаи у западных ворот начали с кем-то драться. Вот. Здоровый такой парень, в кольчуге и шлеме. Воин, короче. Как ты говорил. Все сходится.
– Так уж и все? Подумаешь, охранники с кем-то подрались. А дальше-то что?
– Да особо я и не видел дальше. Там, правда, какой-то зверек появился. Выскочил откуда-то и подбежал к воротам.
– Зверек? Что за зверек? – Бортник чуть не подпрыгнул от возбуждения. – На кого похож?
– Да не знаю я, что за мут. Не видел раньше никогда. А похож… Похож на шайнов, которые в трактире прислуживают. Такой же маленький, волосатый. Только шайны покрупнее будут.
– В трактире работают шайны? – Глаза «горного» расширились. – Маленькие и волосатые? Ты уверен, что это шайны?
– Ну да. В шерсти по самые уши. А чего? Чего не так?
Бортник озадаченно помолчал.
– Ладно, Хрыч, пусть будут шайны. Откуда они взялись?
– Недавно взялись. Их марики на работу наняли. Только у них хвостов нет. А у этого, зверька, был. Он еще торчал так вот, как палка.
– У зверька был длинный хвост? Ты ничего не путаешь?
– Нет, один хвост точно был. А вообще… Я к тому времени уже стакан выпил. Или два… Может и два хвоста у него было. А может и зверьков двое было. После овсяного самопала иногда такие глюки начинаются. Не разглядел я как-то… Давай монету, я все рассказал.
– Держи, – Бортник вытащил вторую монету. Он практически не сомневался в правдивости ворма. Разве что по поводу шайнов выходила нестыковка. – Теперь верю. Заслужил. Только один вопрос остался. Чем все закончилось? Ну, у ворот?
– Не знаю, чем закончилось. Я в другое место перебрался. Шумно тут стало. Полицаи от склада побежали, которые с автоматами. Ну я и ушел… А потом отрубился до утра. Все, больше ничего не знаю. Я пойду. Душа горит, понимаешь?
– Понимаю, – сказал Бортник. – Но не одобряю. Вроде приличный ворм, а пьешь, как последний удильщик.
– Жизнь такая… Может, потом еще чего-нибудь рассказать? Я многое знаю.
– Не в этот раз, Хрыч. И поосторожней там с самопалом.
Бортник еще заканчивал фразу, а сам уже потихоньку пятился в направлении торговых рядов. Уж слишком воняло от «приличного» ворма…
Многое сложилось в голове «горного», хотя и не все. Недостающим звеном являлся шам Жабо, который мог быть причастен к исчезновению Павла. Но дожидаться его не имело смысла. Слишком мало времени имелось в распоряжении, слишком мало.
Да и не стоило особо надеяться на разговорчивость шама. Он, скорее, из тебя все вытянет, чем сообщит что-то полезное. Тем более, такой пройдоха и проходимец, как Жабо.
Со слов Ворона Бортник знал, что Жабо принадлежал к очень редкой категории шамов-изгоев. Когда-то он предал свой клан и был приговорен к смерти. Но сбежал и приткнулся к маркитантам, с которыми сумел найти общий язык. Подобный шам изворотливей и опасней трехголового аспида, потому что злобен и непредсказуем. Может, и к лучшему, что он его не нашел.
А вот узнать, встречался ли вчера Павел с Жабо, было бы очень кстати. Если встречался, это наводило на серьезные размышления. Особенно в совокупности с тем, что Жабо не появился сегодня в Зоне. А вот если не встречался, тогда…
С кем бы еще потолковать «за жизнь»? Судя по всему, тут многие готовы «стукать», по выражению говорливого нео. Было бы чем платить.
«Горный» окинул взглядом торговые ряды, выбирая подходящего кандидата на роль осведомителя. И насторожился. Одноногий «ветеран боев за Промзону» о чем-то оживленно общался с одним из охранников в синем жакете. Чешут языки от безделья?
И тут охранник повернулся и посмотрел в сторону Бортника. Внимательно так посмотрел, долгим взглядом. И снова продолжил разговор с косматым мутантом. Случайность? Или показалось, что охранник смотрел на него?
Идея поискать еще одного информатора вдруг резко разонравилась Бортнику. Не рискует ли он, ведя тщательные расспросы в Зоне? Даже если он найдет мутанта, который видел вчера Сновида, многое ли это даст? Ну, предположим, информатор сообщит, что видел, как Павел разговаривал с шамом. И что? У шама все равно об этом не спросишь.
Зато есть показания Хрыча, утверждавшего, что молодой воин дрался с охранниками у западного прохода. А потом там появился зверек, очень напоминающий спира. А в то, что в Тобольске вдруг развелось много спиров, «горный» как-то не верил. Следовательно?
Если речь идет о Павле и Зюбе, то возможны лишь два варианта. Либо Павла и Зюба повязали маркитанты, либо они прорвались через ворота. Если их повязали, то они сейчас, скорее всего, на базе торгашей. И узнать об этом можно только от самих торгашей. А они вряд ли скажут.
Если Павел и Зюб прорвались, значит, их надо искать за пределами Зоны. Утром, побывав у западных ворот Зоны, он немного осмотрел местность. И вроде бы наткнулся на следы Сновида. Точнее, на следы сапог с набойками, которые он видел перед этим еще в некоторых местах: у подбитого танка и у развалин водонапорной башни.
Но отпечатки обуви у западных ворот были не очень четкие. Оно и понятно: во-первых, песчаная почва; во-вторых, оставлены вчера; в-третьих… Не успел он толком осмотреть эти отпечатки. Появилась транспортная телега с автоматчиками, и ему пришлось уйти, чтобы не нарываться на неприятности.
