жаль, если мой брат... эм, он может быть немного властным.
— Он любит тебя. — Слова выходят с запинками, как будто для того, чтобы их произнести, потребовались большие усилия.
Мы подъезжаем к курорту, а затем петляем по району с широко расставленными домами. Бруно заезжает на подъездную дорожку к дому облицованному снизу серым речным камнем и черепицей сверху. Крыльцо выполнено в стиле ремесленника, а широкое окно в передней части дома создает ощущение гостеприимства.
Бруно оставляет машину заведенной и смотрит вперед, как будто глубоко задумавшись.
— Это твой новый дом?
— Будет на следующей неделе, но я хотел бы узнать, ты бы... — Он замолкает и сглатывает, затем поворачивается ко мне лицом. — Мне нужно это исправить.
— Бруно, как я уже говорила, я человек, а не...
— Мне не нужно тебя исправлять. Ты идеальна. Я имел в виду себя.
— Не нужно. Я просто хочу, чтобы ты был честен.
— Я не Брайан. Мэлони назвала меня так. Сказала, что так будет лучше в бизнесе. Она обманула меня в этом и в наших отношениях. Я не хочу этого признавать, но сердечная боль изменила мои представления о любви или, по крайней мере, отправила их на зыбкую почву. Я переключил свое внимание на то, что мог контролировать — на работу. На то, что меня не обманет — на цифры. Мне казалось, что если смогу вписаться в определенную форму, просто достичь своих целей по выручке, построить компанию и сделать себя незаменимым, ну, тогда я буду чего-то стоить... для кого-то. — Он медленно качает головой.
— Не кори себя слишком сильно. Все, чему ты научился, привело тебя к...
— Никаких оправданий, Глория. Я был идиотом. Думал лишь о том, как будет выглядеть моя карьера. Я, один, наверху, в своем пентхаусе. Не хочу делать деньги для безликих миллиардеров. Я хочу помогать своей семье. Мне пришлось отбросить свою гордость и эго, чтобы увидеть это. — Он сдвигает очки на нос.
У меня перехватывает дыхание. Даже мучимый своим прошлым и борющийся со своим будущим, он все еще неотразим. Настоящий гибрид Джеймса Дина и Кларка Кента.
Бруно сжимает мои руки.
— Я хотел спросить, дашь ли ты мне второй шанс.
— Я говорю с Бруно или с Брайаном?
— Ты говоришь с человеком, который понял, что ему не нужно ждать подходящего момента, чтобы остепениться. Время пришло.
Мой пульс учащается, разгоняя тучи, которые сгустились вокруг моего сердца.
— Как я уже говорил, этот дом станет моим на следующей неделе, и мне интересно, не хочешь ли ты сделать его нашим.
— Чтобы сделать это, мы должны...
— Я пытался спросить тебя пятью разными способами. Пончик, пластинка, обруч, венок и поплавок в бассейне.
Я морщу нос.
— Как пять золотых колец? Только последнее было серебряным.
— И не налезло бы на твой палец. Ни одно из них не подходило.
— Я была бы счастлива с канноли.
— Но ты не можешь носить ни одно из них.
— По правде говоря, мне не нужно кольцо. Я бы вышла за тебя не из-за твоих денег и не потому, что мне нужно что-то блестящее. Все богатство, которое я когда-либо могла желать, я уже нашла, — отвечаю я.
— Но я хочу, чтобы у тебя было кольцо. Пока мы вместе идем по этой земле, я хочу дарить тебе свое внимание, присутствие, преданность, понимание и свое сердце.
Облака рассеиваются. Пустота внутри заполняется. Правда в глазах Бруно говорит мне все, что мне нужно знать.
— Ты просишь меня выйти за тебя замуж, Бруно Коста?
— Проверь свой карман, — говорит он.
Я роюсь в нем и достаю крошечную резиновую руку со скрепкой на пальце.
— А я-то думала, что ты серьезный. Весь такой деловой. Но у тебя есть и глупая сторона. — Я наклоняюсь через консоль, чтобы поцеловать его, но он отстраняется, его глаза пылают.
— Глория, проверь другой карман.
Мое сердце снова колотится, и я роюсь в кармане, находя бархатную коробочку. Мои глаза расширяются, когда пальцы Бруно мягко касаются моих, и он берет ее у меня. Мужчина выходит из машины, подходит к пассажирской стороне и открывает дверь.
Затем берет меня за руку и притягивает к себе.
— Я хочу быть с тобой вечно. Начиная с этого момента. Здесь. Дом, семья, будущее. — Он опускается на колено, несмотря на влажную землю. — Глория, окажешь ли ты мне честь стать моей женой? Возьмешь ли ты меня в мужья? — Он смотрит на кольцо, потом на меня, его глаза сияют. — Ты выйдешь за меня замуж?
Мое сердце прыгает, и я делаю то же самое в его объятия.
Мы поднимаемся и стоим, пока он надевает кольцо на мой палец.
— Вот и все. Назад дороги нет. — Взгляд Бруно тлеет и на сто процентов направлен на меня.
Я поднимаю подбородок.
Бруно опускает свой и наклоняется. Пространство между нами исчезает.
Наши губы соединяются.
Забудьте про треск, внутри разгорается огонь. В этом поцелуе нет ничего примирительного или нежного, как в нашем первом поцелуе у входа в «Ястреб и свисток».
Нет никакой неуверенности или колебаний, когда он ладонью обхватывает основание моей головы, а я вплетаю пальцы в его волосы.
Это Бруно и Глория. Желание и тоска. Это навсегда и вечно.
Он мой, а я его, и мы будем жить долго и счастливо.
Поцелуй становится глубже, и я чувствую, как мои волосы путаются, когда он проводит по ним пальцами. Его щетина царапает мои и без того румяные щеки, а его дыхание становится тяжелым.
Бруно прокладывает дорожку поцелуев вдоль моей ключицы, за ухом, а затем возвращается к моему рту. Мои веки трепещут, и на долю секунды мне кажется, что я вижу движение за окном дома.
В его глазах мелькают эмоции.
На моих губах расцветает улыбка.
Когда мы расстаемся, Бруно говорит:
— Я люблю тебя, эльф.
Я отвечаю еще одним поцелуем, но открывающаяся дверь, топот ног и крики «Поздравляем» прерывают этот поцелуй, и все высыпают из дома. Коста, Мерили и даже мой брат.
Бруно наклоняется ко мне и шепчет:
— С нетерпением жду, когда мы вернемся к этому позже.
— Ты планировал, что они будут здесь? А если бы я отказалась?
Он пожимает плечами.
— Это был риск, на который я был готов пойти.
Я снова целую
