— Ты знаешь, на самом деле, да.
Эпилог
София
Период после того, как все это закончилось, был немного размытым. Усвоив все уроки, я несколько дней оставалась рядом с Себастьяном, следя за тем, чтобы все незаконченные дела были завершены.
Когда мы убедились, что все хорошо и по-настоящему закончилось, Себастьян вернулся в свою квартиру, и я пошла с ним. Он организовал команду, которая должна была приехать и устранить повреждения в моем доме, но я еще не была готова вернуться туда. Может никогда не буду. Сон в одиночестве все еще вызывал у меня много ужасов. Я сомневалась, что смогу полностью преодолеть свои переживания в течение долгого времени.
Удивительно, но было довольно трудно снова приспособиться к нормальной жизни. После постоянного ощущения адреналина в крови, ежедневная рутина казалась немного приглушенной, немного скучной. Я не была настолько глупа, чтобы на самом деле пропустить все опасности, предательство и людей с оружием, но в том, что я была вовлечена в этот тайный мир, была определенная мистика, которую, оглядываясь назад, я могла почти романтизировать.
Несмотря на то, что мы жили вместе, у нас с Себастьяном не было много времени наедине в течение следующих нескольких недель. «Альфа-Группа» была в смятении из-за всего произошедшего. Я скучала по нему. После всего, через что мы прошли вместе, этого мощного чувства «мы против всего мира», было странно внезапно снова оказаться врозь. Но я попыталась использовать это время, чтобы сосредоточиться на возвращении в свой прежний ритм. Мой босс был рад моему возвращению, и я заверила его, что на этот раз все будет хорошо. Несколько дней спустя повышение, на которое он намекал, официально состоялось, и я стала старшим сотрудником. Было что-то особенно приятное в идее не просто получить повышение, но и оказаться на месте Дженнифер. Я не сомневалась, что справлюсь с этой задачей.
Мне даже удалось провести небольшую ночь-девичник с девочками, из-за чего у меня разболелась голова, которая могла соперничать со всем, что мне ввел Трей.
— Я знала, что у этой шлюшки должен быть секрет! — сказала Рут, когда я рассказала ей о том, что произошло с Дженнифер.
— Да, поговорим о том, как ты проспала свой путь к вершине, — согласилась Лу.
— Хуже всего то, что это было с Аланом, — сказала я, подавляя дрожь. — Никакое продвижение по службе под солнцем этого не стоит.
— Что ж, я рада, что все вернулось на круги своя, — сказала Лу.
Улыбка Рут стала игривой.
— Говоря о возвращении в прежнее русло, ты намекнула по телефону, что Секс-На-Палочке тоже изменил свое мнение.
Я усмехнулась этому прозвищу.
— Похоже, что так.
— Ну, это потрясающе, — ответила она. — Если какая-то другая женщина собирается заполучить его, я рада, что это ты.
— У тебя его вообще никогда не было!
Ее улыбка стала шире, и она постучала себе по голове.
— Здесь, я это сделала.
Я рассмеялась.
— Я предпочитаю воспринимать это как комплимент.
— Так и должно быть. Только не вздумай думать о кольцах с бриллиантами и кричащих малышах, как вот эта, — сказала она, кивая Лу, — или мне, возможно, придется отречься от вас обеих.
— О, не будь такой драматичной, — ответила Лу. — Как только Софи родит одного или двух и осядет в пригороде, ты сможешь приходить по пятницам и играть с нами в шарады!
Лицо Рут исказилось в притворном ужасе.
— Мы пока не думали о таком будущем, — сказала я им. — В конце концов, мне нужно подняться по карьерной лестнице.
По правде говоря, я чувствовал некоторую неуверенность в будущем, но не по этой причине. Это была одна вещь, о которой нам с Себастьяном еще предстояло поговорить. События последних нескольких недель показали глубину его чувств ко мне, и я ответила на них так же сильно. Но теперь, когда все возвращалось в нормальное русло, и адреналин начал спадать, реальность этого обязательства стала очевидной. К лучшему или к худшему, я влюбилась в мужчину с некоторыми довольно уникальными обязательствами, и я не знала точно, что они значили для нас. У меня не было возражений по поводу того, как сложилась наша теперешняя жизнь; на самом деле, мне казалось, что я живу в каком-то сне, но будет ли это нашей жизнью навсегда? Были ли вещи, о которых шутила Рут, навсегда недоступны?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Все, что я знала, это то, что я любила его и хотела быть с ним, и я решила, что мы решим это по ходу дела.
Примерно через неделю Себастьян удивил меня еще одной поездкой в Mi Casa. Это было так же тепло и гостеприимно, как я помнила, с несколькими официантами, которых я только смутно узнала, приветствовавшими меня как старого друга. Еда снова была невероятной, и так как я знала, что будет дальше, я гудела в предвкушении всей трапезы.
Когда тарелки были убраны и заиграла музыка, Себастьян встал и протянул руку.
— Могу я пригласить Вас на танец, миледи?
На этот раз не было никаких колебаний.
— Конечно, сэр, — ответила я, хихикая.
Мы танцевали, казалось, несколько часов, наши тела медленно воспламеняли друг друга чувственным ритмом. Я почти ожидала, что он снова отведет меня в сторону, чтобы снять напряжение, но, к моему большому разочарованию, он сдержался.
В конце концов, он подвел меня к краю толпы, а затем к двери. Мне не нужно было спрашивать, куда мы направляемся.
На улице было намного теплее, чем в прошлый раз, когда он привозил меня сюда, и даже на мысе, совершенно открытом стихиям, дул только мягкий морской бриз. Мы устроились на траве, всего в нескольких метрах от края утеса, и прижались друг к другу, глядя на темную воду.
— Это действительно захватывающий вид, — сказала я.
Он кивнул, но не ответил, его брови слегка нахмурились в задумчивости.
— Все в порядке? — Я спросила.
Он несколько раз моргнул, затем повернулся ко мне, его губы изогнулись в улыбке.
— Все идеально. — Он поцеловал меня в макушку. — Хотя я действительно хочу поговорить с тобой кое о чем.
— О? Дай угадаю. Томас вышел из-под контроля и охотится за нами прямо сейчас, пока мы разговариваем!
Он рассмеялся.
— Не совсем. — Выражение его лица сменилось чем-то похожим на нервозность. — Я надеялся, что ты захочешь сделать наше проживание постоянным.
— По-настоящему? — По сути, мы уже жили вместе, но, тем не менее, официальное признание было большим шагом.
— По-настоящему, — подтвердил он. — Мне нравится знать, что ты моя и я могу приходить домой каждый вечер. Я хочу знать, что это у меня навсегда.
Слово «навсегда» вызвало теплое покалывание в моей груди.
— Ты говоришь так, будто я содержанка, — ответила я. — А как насчет просто ночей, когда я прихожу домой к тебе? — Я собиралась немного дерзить, но это было несколько испорчено приторно-сладкой улыбкой, которую я, казалось, не могла стереть со своего лица.
Он усмехнулся.
— Я тоже их люблю.
Я заставила его попотеть несколько секунд, но правда была в том, что он заполучил меня с того момента, как открыл рот. Черт возьми, он овладел мной почти с того момента, как мы встретились. Теперь в наших отношениях не осталось желания, только потребность. Он был нужен мне, как воздух, и я тоже не могла представить, как вернусь домой без него.
— Конечно, я перееду к тебе.
Он глубоко вздохнул, и его лицо засияло, как рождественская елка.
— Это то, что я хотел услышать.
— Хотя должна сказать, что у Рут, вероятно, будет аневризма. Я последний домино, и не сомневаюсь, что она воспримет это как знак того, что конец близок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Конец?
— Ты знаешь, брак, дети, непрактично пушистые домашние животные. Для Рут все это — конец.
Он рассмеялся.
— Я понимаю.
— Никакого давления с моей стороны — эти бедра не будут испытывать никаких маленьких приступов ужаса, по крайней мере, еще несколько лет, — но если ты планируешь еще какие-то большие изменения, дай мне небольшое уведомление, чтобы я могла облегчить ей переход, хорошо?
