Ну, все. Накрылся мой штрудель.
Я развернулся, продолжая смещаться в сторону, и оказался лицом к лицу с самой натуральной расстрельной командой – стволов пятнадцать. Аристарх, Ярин, Ковалевски – и с ними все лучшие стрелки «синей» команды.
Залп летит в распахнутые двери вслед за мной. Стена покрывается красными кляксами, один шарик с краской прилетел в ухо еще ничего не понимающему посетителю. Следующий залп придется по мне – потому что бежать некуда.
…И я выпрыгнул в боковое окно, вынеся стекло, под визг перепуганных посетителей.
В голове попыталась проскочить мысль вроде «как они меня нашли?!» – но не успела.
Я оказался в боковой улочке – буквально три метра между кафешкой и соседним зданием, и оба выхода из нее перекрыты, с каждой стороны по несколько человек. Ну да, расстрельная команда – полтора десятка из пятидесяти, и остальные сейчас где-то рядом. Мои курсанты устроили мне натуральную западню, перекрыли все пути отхода – ну а чего я ждал? Большинство ведь училось в отличных училищах спецназа и не только.
Обе группы начали стрелять, у меня остался последний путь – вверх. Я подпрыгнул, оттолкнулся правой ногой от стены соседнего знания вперед и вверх, затем левой – от стены кафешки, потом снова правой – и оказался на крыше, благо, кафе одноэтажное.
– Цель на крыше! – завопило сразу несколько голосов.
Ну да, кафе оцеплено, как я и думал.
В этот момент по улице проехал автобус, я разбежался, прыгнул вдогонку, приземлился на крышу автобуса и успел распластаться на ней за миг до того, как над головой засвистели шарики.
Я ухмыльнулся, слушая негодующие вопли курсантов, но радовался недолго: внутри автобуса завопили пассажиры, которые не могли не слышать, как я запрыгнул на крышу. Водитель же оказался вполне трезвомыслящим сторонником правила «в любой непонятной ситуации жми на тормоз» – и затормозил.
Деваться некуда, надо бежать! Автобус отвез меня метров на двадцать от кафе, то есть – за пределы оцепления. Так что я спрыгнул с него и рванул в ближайший переулок.
…И оказался под прицелом нескольких пар глаз и нескольких стволов. Здесь меня тоже ожидал пикет второго круга оцепления во главе с Арлин Кирсановой.
Три шарика пролетели мимо, но Арлин, мстительно прищурившись, выстрелила чуть позже других и залепила мне прямо в ухо. А за спиной уже грохочут ботинки остальных.
Мне снова пришлось ломануться сквозь ближайшую витрину – на это раз это оказался мебельный магазин.
Возгласы и визг покупателей и продавцов. Ну да, попробуй не взвизгни, когда сквозь витрину вламывается тип с окровавленной левой стороной головы.
Я метнулся по проходу, за мной в витрину вбежали курсанты, вопя во все горло «всем на землю, это зачистка!», и мне вдогонку снова летят шарики.
В самый последний миг я перекатился через стол и опрокинул его позади себя. Снаряды с краской попали в столешницу, а я перекатом скрылся за угол.
Оказавшись в пустом коридоре, быстро вбежал в дверь для персонала, оттуда – в служебный туалет. Так, передатчик в нагрудном кармане последний раз пикнул пятнадцать секунд назад – у меня минута сорок пять до того, как курсанты получат следующий сигнал. Тысяча проклятий, как они нашли меня в городе, если их рации могут принять сигнал максимум с полусотни метров?!!
Быстрый взгляд в зеркало – ничего страшного, у меня только ухо испачкано и несколько брызг на щеке. Пускаю воду, умываюсь, смотрю в зеркало – все нормально, ухо, впрочем, покраснело от удара, но не очень заметно.
В этот момент в коридоре грохочут сапоги. Открываю небольшое окошко у потолка и просачиваюсь в него, как кот, спасающийся от неминуемой кары за тапочки.
Так, я снова в переулке, рядом никого.
Дворами выхожу, стараясь идти энергично, но без спешки, на параллельную улицу. Взгляд влево, вправо – никого. Так, десять секунд до сигнала…
Перебегаю улицу на красный, заворачиваю за угол, быстро иду прочь.
Когда я отошел метров на двадцать, прямо навстречу мне вышли двое полицейских.
Они обратили на меня внимание потому, что я в форме, а также, возможно, из-за хлыста.
Один из них шагнул мне навстречу и коснулся пальцами козырька.
– Прошу прощения, нам поступил звонок о беспорядках на…
– Если вы про шум и гам на соседней улице, – кивнул я за спину, – то там просто идут учения специального подразделения. Все в порядке.
И тут за спиной крик:
– Вот он!
Я схватил полицейского за воротник и пояс и рывком поменялся с ним местами, и вовремя: полновесный залп прилетел и ему, и его напарнику.
– Какого хре…?!! – взвыл напарник, но в следующий миг подавился шариком.
Я бросился прочь, бросаясь из стороны в сторону и огибая редких прохожих. Вдогонку летит настоящий шквал, не щадящий ни женщин, ни стариков, ни детей, вопли испуганных прохожих – до небес.
Мне удалось выскочить в переулок, получив в спину всего один шарик. Еще два – и я проиграл, надо уносить ноги…
И когда я это подумал, передо мною появились Ярыгин, Рони Кайсан и Тая Бурах. Слева – стена. Справа – стена. Укрыться негде, только куча строительного мусора.
Я перекатом ушел за эту кучу, избежав первого залпа, но деваться все равно некуда!
Возле кучи щебенки и песка – только пустая бутылка, даже кирпича нету. Сзади – топот ботинок, спереди – три готовых к стрельбе ствола, причем Кайсан – как назло, лучший стрелок «красного» взвода. Кажется, попался, но я буду не я, если не попытаюсь.
Я выпрыгнул из-за укрытия, когда троица подбежала чуть ближе, и размахнулся, целясь в Рони. Но в этот момент Бурах выкинула неожиданный номер: вместо того, чтобы начать стрелять или пытаться уклониться – она же не знает, в кого я бросать собрался – шагнула между мною и Рони, одновременно разворачиваясь спиной. Свой метательный снаряд я уже швырнул со всей дури – и, увы, впустую, потому что на спине у Бурах – рюкзак с песком, затылок закрыт каской, ее не пронять. А она, закрыв Рони, дала ему возможность стрелять почти в упор по беззащитной цели.
Но тут произошло нечто странное: бутылка, не долетев до Таи, словно натолкнулась на пружинящий невидимый барьер и отлетела обратно с силой, мало уступающей силе самого броска.
Начали хлопать маркеры, я метался из стороны в сторону, выкладываясь по полной, как в том бою с одержимым, и качал «маятник». Все-таки двигаюсь я быстрее, чем любая мишень, по которой их учили стрелять в учебках…
И каким-то чудом я прорвался. Добежав в считанные мгновения, я толкнул Таю в Рони, и они грохнулись. Ярыгин все-таки попал в меня – стрелок хороший, тут ничего не попишешь. Однако я уже бегу прочь со всей возможной прытью, то ли сотня в час, то ли даже больше. «Маятник» спас: четвертого попадания, которое привело бы к моему поражению, я так и не получил.
Выскакиваю на улицу, смотрю по сторонам и вижу еще один выбегающий из-за угла пикет. Да уж, обложили по полной программе, грамотно. Как – буду разбираться потом, сейчас надо ноги унести.
Выручил меня грузовик, везущий куда-то песок. Я догнал его и запрыгнул в кузов, причем куча песка скрыла мой маневр от водителя, он продолжил спокойно рулить, не подозревая, что везет пассажира. А я помахал рукой курсантам и посмотрел на часы: осталось меньше получаса. Все, им меня уже никак не достать.
Мимо пронеслись две полицейские машины с сиренами: что-то поздно они начали чухаться.
Минут через десять я спрыгнул с грузовика, когда он притормозил на повороте, и потопал обратно на базу быстрым шагом. Не доходя немного, перемахнул ограду полигона и вернулся, как ни в чем не бывало.
– Учения выдались жаркими, сэр? – спросил меня охранник.
Я оглядел себя: перепачканный, форма местами порвана, на рукаве я еще и кровь заметил: оцарапался, когда прыгал сквозь окна, видать, благо, порез был неглубокий и быстро затянулся.
– Да уж…
Интересно, что мне скажет министр, когда узнает?
К тому времени, как вернулись курсанты, я успел принять душ и переодеться в новую тренировочную форму, а также перехватить на кухне сэндвич с куриной котлеткой. И то, возникла заминка, потому что они вперлись прямо через главный вход, а не через полигон, и охрана потратила некоторое время, прежде чем поняла, что это действительно курсанты, так что я уже встречал их на плацу.
