– А так бывает? – удивляюсь я.
– Наверно, бывает. Со мной же случилось.
Я беру столовые приборы и, отрезая мягкий кусочек чего-то там, кладу его в рот.
Ммм – мычу я. Да, это действительно, шедевр. Мясо с овощами такое нежное, сочное, что я прикрываю глаза. Ммм.
Слышу, как что-то со звоном опускается на стол.
Я открываю глаза и замечаю, как Дима, слегка наклонившись вперед, следит за моим лицом. При этом вид у него какой-то... несчастный.
– Что? – спрашиваю я его – Ты почему не ешь?
– Не могу – глотает он слова, и я замечаю, как дергается его горло.
– Не вкусно? – я с удивлением смотрю на его тарелку. Вроде бы у него там тоже, что и у меня.
– Вкусно – ерзает он по стулу – Так вкусно, что невозможно есть.
Я, прищурившись, вновь смотрю на него.
Вот чувствую своей филейной частью, что есть здесь какой-то скрытый смысл.
Внимательно присматриваюсь к мужу. Снова это сбитое дыхание и слегка приоткрытый рот. И снова пальцы, держащиеся за край стола. Как будто он боится сорваться.
Даже я, не сильно искушенная во всем этом, понимаю – Дима.... возбужден? Он, что, хочет... меня?
Эта догадка творит со мной невообразимые вещи. Она делает меня уверенней, заставляет чувствовать себя самой красивой девушкой на земле. А раз так! Разве я не могу позволить себе маааленькие шалости?
Я снова нанизываю на вилку небольшой кусочек еды. И, не отрывая взгляда от мужа, подношу столовый прибор ко рту. Но перед тем как положить пищу себе в рот, медленно, нет... очень медленнооо облизываю губы. Сначала прохожусь по верхней, потом касаюсь языком нижней.
Не знаю, откуда это у меня, может быть, такое поведение заложено в моей женской натуре, но сейчас, смотря на своего мужа, понимаю, что все делаю правильно.
Дима горит в огне. Я замечаю это по крепко стиснутым зубам. По его непрекращающемуся ерзанью на стуле. По тому, как двигаются по белоснежной скатерти его руки. Оо, я уверена, в мечтах он уже гладит меня своими красивыми длинными пальцами.
Но... это еще не все, Дима. Мое игривое настроение еще не пошло на спад.
Я аккуратно, но плотно, обхватываю губами вилку и, закрывая глаза, снова издаю стон. Только вилку со рта выпускать не спешу.
– Да, бл... ь – слышу я тихое Димино ругательство.
Я чувствую, как муж врывается в мое личное пространство. Открываю глаза и вижу, что он буквально нависает надо мной.
– Пойдем, потанцуем – то ли приказывает, то ли просит Дима
Потом хватает меня за руку и тянет на себя.
Нет, все-таки приказывает.
Я откладываю в сторону вилку и иду за ним. Мы останавливаемся около камина, и он тут же прижимает меня к своему телу. И я ощущаю... Я чувствую, что Дима на пределе. Такой явный бугор упирается в мое бедро.
И от этого трущегося об меня монстра (а поверьте, он ощущается именно так), я сама возбуждаюсь, как мартовская кошка, объевшаяся валерианки.
Дима зарывается в мои волосы.
– Ты так хорошо пахнешь – шепчет он.
Да кому он говорит? Его мужской запах – это мощнейший афродизиак для меня. Он дурманит мне голову, заставляет подгибаться мои ноги. И, если бы не Дима, я, скорее всего, уже бы валялась около его ног.
Кажется, мы даже не двигаемся. Не думаю, что это можно назвать танцем. Слиянием двух тел, да! Но уж точно не танцем.
Димины руки так крепко вжимают меня в свое тело, что, наверное, еще чуть-чуть, и у меня затрещат ребра.
– Диим – тихо шепчу я.
– Подожди Кать – не отпускает меня мой муж.
Он делает несколько затяжных вздохов и, наконец-то, поднимает голову.
– Извини – улыбается он – Я просто ничего не могу с собой поделать. Сам обещал, что дождусь твоего решения. Но... видимо, это не в моих силах.
– Диим – зову я его снова – я не хочу есть.
Вижу, как еще сильнее загорается его взгляд и нервно дергается кадык. Оо, сейчас его лицо, как открытая книга...
– А что ты хочешь? – с надеждой спрашивает он.
– Давай просто.... – я делаю короткую паузу. Пусть прочувствует всю трагичность момента – поговорим.
Да я коварная женщина.
Дима непонимающе смотрит на меня. Скорее всего, в его мыслях, я уже раздеваюсь прямо здесь, у камина и предлагаю ему себя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он молчит, а потом, не в силах скрыть разочарование, соглашается со мной.
– Хорошо. Давай поговорим.
И у меня возникает стойкое чувство, что Дима не привык общаться с девушками. Скорее всего, они интересовали его чисто с сексуальной стороны. И это немного... злит. Мы – не игрушки для секса. Нам хочется и общения.
Он доводит меня до дивана и, когда я усаживаюсь на него, располагается рядом. Дима кладет руку мне на бедро. И первое время мы говорим о работе, проблемах, связанных с воровством чертежей. Но потом, незаметно для себя переключаемся на детство, взаимоотношения с родителями и о своих вкусах. Я рассказываю ему о своем увлечении живописью, а он глотает каждое мое слово. Как будто то, о чем я говорю – самая важная жизненно-необходимая информация. Затем Дима говорит о бойцовском клубе и теперь настает моя очередь с упоением смотреть на него. Он действительно очень увлеченный человек. От одного его вдохновенного рассказа мне хочется побывать на этих самых боях. И муж обещает когда-нибудь меня на них сводить.
Когда-нибудь... Разве не означает это, что у Димы на меня долгосрочные планы? Что наша история еще может перерасти в "долго и счастливо"?
Как же хочется во все это поверить. Бросится в омут с головой, забыть обо всем плохом.
Только человеческий мозг устроен так, что он не дает забыть ни о чем. Он постоянно сомневается, думает, анализирует каждое слово, каждый жест.
Мы и не замечаем, что прошло уже четыре часа с тех пор, как началось наше свидание. Но, все-таки мое всегдахочуспать – состояние дает о себе знать. И я начинаю зевать.
– Хочешь спать – спокойно спрашивает Дима.
– Да. Завтра на работу рано вставать.
– Можешь завтра не идти. Ты же начальник – улыбается Дима, но, встав с дивана, протягивает мне руку – Пойдем, я доведу тебя до комнаты.
Я хватаюсь за его пальцы. И вот так вот, даже не разжимая рук, идем с ним до моей комнаты.
Около двери мы останавливаемся, но друг от друга не отходим.
– Катюшаа – как зачарованный, произносит мой любимый. – Спасибо тебе за то, что дала мне шанс. И за этот вечер.
Он смотрит мне в глаза, а затем, сделав шаг назад, бьет себя по лбу.
– Вот я...– он лезет в карман брюк и достает оттуда небольшую коробочку.
– Извини – виновато улыбается он – Увидел тебя и все забыл.
Он, не отрывая от меня взгляда, достает содержимое коробочки.
– Я не знаю – говорит он – Какие украшения ты любишь. Но... решил подарить тебе это. По сути, безделушка. Просто хочется, чтобы и у тебя было что-то от меня.
Я опускаю глаза. В руке Димы струится тоненькая цепочка с красивым, узорчатым крестиком на конце.
– Я знаю – Дима заглядывает мне в глаза – Что, по какой-то причине это – кивок на подарок – важно для тебя.
Муж тянется к своей шее и достает свою цепочку. А на ней... сердце заходится от щемящего чувства нежности... на ней так и не подаренный мною крестик.
Я смотрю на него, и глаза наполняются слезами. Слезами радости. Даже кого-то необъятного счастья.
– Эй – поднимает меня Дима за подбородок – Ты чего?
– Извини – я стараюсь улыбаться. – Просто это так неожиданно. Как ты его нашел?
– Случайно – нехотя говорит любимый и тут же командует – Повернись.
Он снимает с меня мою цепочку и, нежно касаясь шеи, застегивает свой подарок.
А потом пальцами проводит по позвоночнику. И это его действие мгновенно посылает разряд прямо в мое лоно. Я выгибаюсь под его рукой.
И развернувшись к Диме лицом, сама набрасываюсь на его губы.
Оо, здесь нет никакой ласки. Его язык сразу же оказывается у меня во рту. Там он танцует какой-то особенный, завораживающий танец, заставляя меня все сильнее прижиматься к мужу. Димины руки исследуют каждую клеточку моего тела – проходятся по шее, задевают грудь, опускаются на живот. И вот уже они на моей попке. Приподнимают меня, заставляя обхватить Димин торс своими ногами. И я не обращаю внимание на то, что низ платья задрался почти до талии.
