когда мы сели в пойманный у ворот дворца экипаж, откинулся на спинку сидения и позволил себе это.
— "Зеркало" может убить того, кто использует черную магию.
— Я думаю, Сальма не просто так увлеклась этим. Вероятнее всего у нее было какое-то желание. Я даже склоняюсь, что она хотела получить любовь своего мужа, но натравила на него тьму от незнания. Да и магии у нее нет никакой...
— А это значит, что она не умеет управлять потоками силы, что приводит к хаотичному разбросу от отсутствия направленности. Как итог она бьет по объекту вожделения, — продолжил за меня Эрик.
Я согласно кивнула. Это было только предположение, но и его стоило бы проверить.
— Ты думаешь, что она любит его? — спросила я в сомнениях.
— Почти уверен в этом. Графиня довольно эксцентричная особа, но даже очень меркантильная женщина не стала бы терпеть чужого ребенка в своем доме, если бы ей было наплевать на мужа. Я допускаю, что она пыталась тебя выгодно для семьи выдать замуж, но другая бы на ее месте, отправила бы просто в частный пансионат или в монастырь.
И с этим было трудно поспорить. Ни разу в жизни матушка не пыталась причинить мне вред. Да, она подкалывала, пыталась указать на мои несовершенства, но за все эти годы я не услышала от нее ни единого дурного слова.
Как только экипаж остановился возле особняка, я выпрыгнула из него, не дожидаясь, когда поставят лесенку, а Эрик подаст руку, рванула со всей возможной прытью прямо в дом, почти сбивая Сматса с ног.
— Где графиня? — торопливо спросила я.
— Изволит отдыхать в своей спальне, — почти заикаясь произнес он.
Мы с Эриком взбежали вверх по лестнице. Сердце стучало и рвалось из корсета. Испарина выступила на лбу. Бегать на каблуках, да еще и в тяжелом прогулочном платье было достаточно проблематично, но волнение подстегивало меня и заставляло бежать еще быстрее.
Около спальни графини мы остановились и переглянулись.
— Ваша Светлость, — начал муж, немного смущенный, — Ваша Светлость, мы хотели бы переговорить с Вами.
Но из комнаты не донеслось ни звука.
— Она, скорее всего, спит, — предположила я. — Сама загляну к ней тогда.
Муж кивнул, соглашаясь с моими выводами.
Я повернула ручку двери и вошла. В комнате царил полумрак. Задернутые шторы создавали ощущение, что сейчас на дворе ночь, хотя в действительности был только полдень.
— Матушка, — тихонько позвала я, увидев силуэт на постели.
Женщина даже не шелохнулась. Тогда приблизившись, я тронула ее за плечо.
— Матушка, нам нужно срочно переговорить.
Но и в этот раз она даже не открыла глаз.
— Эрик, — позвала я. — Нужна помощь.
Муж тут же вошел в спальню и приблизился ко мне. Вид у него был озадаченный. Тронув графиню, он отступил на пару шагов и отдернул шторы. Комната залилась светом. Затем снова подошел и оттянул ворот платья, чтобы проверить пульс.
— Она жива, — констатировал он, но взгляд выдавал крайнюю заинтересованность.
Он присмотрелся к ее шее, что-то подмечая, что привлекло мое внимание.
— Что там?
— Это черные отметины. Сальма практиковала черную магию и это наложило отпечаток на нее и ее здоровье.
— Что же делать?
— Не переживай, мы сможем излечить ее. Кажется, у твоего отца скоро появится соседка по комнате, — улыбнулся мне он.
Напряжение отступило, когда я поняла, что жизни матушки ничего существенного не угрожает. Словно камень свалился с плеч.
ЭПИЛОГ
Я всматривалась вдаль. В лучах закатного солнца вид поместья Грантерберов приобретал совершенной волшебный вид.
— Ты думаешь, я понравлюсь твоим близким? — неуверенно спросила я у мужа.
Эрик погладил меня по руку и выглянул за шторку.
— Уверен, что отец будет просто очарован тобой, а Раст непременно захочет отбить такую красотку.
— Ты никогда не вдавался в подробности, рассказывая о них, — поразилась я, припоминая, что его разговоры косвенно касались неудачного опыта родительского брака, но без особых подробностей.
Муж медленно растянул губы в улыбке.
— О них и не нужно рассказывать. Они сами себя покажут во всей красе при знакомстве, — отшутился он, прижимая меня к себе.
Дорога до поместья не заняла много времени. Уже спустя час мы остановились и сошли с экипажа. Яркое солнце слепило глаза. На пороге нас встречал отец Эрика и его младший брат. Как оказалось все Грантерберы почти на одно лицо. Их выдавал высокий рост, золотистый цвет кожи и пепельно-белые волосы.
Мне всегда хотелось узнать, почему разница между братьями больше десяти лет, если родители расстались за годы до рождения Раста. Было много вопросов, на которые хотелось найти ответы, но я не спешила их задавать, прекрасно понимая, как больно иногда распутывать клубок истины.
Вперед отца выскочил брат Эрика и, приподняв над землей, расцеловал меня в щеки. Я не ожидала такой прыти и немного растерялась. Взглянула на мужа, но на его губах играла улыбка.
— Добро пожаловать в семью, госпожа Грантербер, — поздоровался новый родственник.
— Рада знакомству, — пискнула я, пытаясь деликатно вырваться из его рук.
Свёкр медленно приблизился ко мне. Я присела в поклоне, он подал мне руку и запечатлел поцелуй.
— Очарован, — только и сказал он.
— Рад, что знакомство спустя месяц после свадьбы состоялось, — выдохнул Эрик и хлопнул родственника по плечу и пожал широкую ладонь.
А ведь и правда, мы планировали сюда прибыть сразу после окончания нашей медовой недели, а получилось намного позже. Одно радовало, что родители сейчас были в добром здравии и старались уладить накопленные за четверть века проблемы.
Вкусный обед, тихая посиделка у камина и разговоры о шалостях Эрика в детстве, но ни единого упоминания
