– Вот как, значит, у неё ещё и квартира на Арбате? А с «Му-му» зачем бороться? Это кафе закрывается в 23 часа. К таким кафе никаких претензий нет, мы уже привыкли, что на Арбате до самого вечера шумят, это в рамках закона. Но вот когда ночью включают музыку, да ещё такую, которая бьёт по ушам и невозможно уснуть…
5 октября 2014 года, воскресенье.
Позвонила Александре Андреевне Гусевой. До этого она говорила, что Ирочка должна уехать в Испанию с дочерью и внуками.
– Ну как, Ирочка уже уехала? – спросила я.
– Уехала, будет только через месяц, так что приходите, поболтаем, – обрадовалась Александра Андреевна.
Я принесла упаковку из двух котлет из мяса индейки, упаковку с несколькими ломтиками арбуза, яблоки и виноград из Новоарбатского гастронома. Александра Андреевна даже прослезилась.
– А я как раз думаю: что бы мне поесть, варить ничего не хочется, а тут готовые котлетки. Но я за всё вам заплачу.
Я назвала ей символическую сумму, чтобы она не чувствовала себя чем-то передо мной обязанной.
– Мне всё-таки Бог помогает, – сказала она. – Так грустно было: никто обо мне не вспоминает, Ирочка бросила, уехала, и вот Бог послал вас с такими вкусностями.
– Бог послал вам не меня, а вкусности, а я просто как курьер, – ответила я.
16 октября 2014 года, четверг.
Вспомнила, что письмо в отдел потребительского рынка нашей управы по поводу ночного кафе я сдала ещё 17 июля, а ответа до сих пор нет. Зато теперь кафе «Евразия», на которое я жаловалась и собиралась подать на него в суд, сменило название. Теперь это «Чайхана на Арбате». Но всё так же не даёт мне спать по ночам. Однако какая оперативность! Видимо, была утечка информации из управы о том, что на них собираются подать в суд. Теперь они уже не они и ни в чём не виноваты. Но ответ-то на моё письмо должен быть!
Позвонила в канцелярию управы, оказалось, что ответ отправили ещё 13 августа. Но я его почему-то не получила. Попросила сделать копию. Отписка в лучших традициях чиновничества: мне вновь сообщили о том, что, согласно Гражданскому кодексу, собственник вправе распоряжаться нежилым помещением по своему усмотрению, не спрашивая разрешения у управы, и устанавливать по своему усмотрению любой режим работы заведения. Законом не возбраняется открывать в жилых домах кафе и рестораны. Органами исполнительной власти разрешение на открытие этих предприятий не выдаётся, и управа, оказывается, понятия не имеет о том, кто там собственник, а кто арендатор. Меня опять переадресовали в полицию. Круг замкнулся.
Зато в доме напротив, в бывшей пристройке к церкви Николы Явленного, вместо самого тихого кафе открылся филиал музея эротики – Дом ужаса. Для начала они установили перед входом трёхметровую скульптуру не то Гулливера, не то Люцифера, а на крышу здания подняли огромное кресло непонятного назначения (возможно, это его трон!). Я не обращала внимания на это. Затем в окнах заведения установили мощные мигающие прожектора, которые днём и ночью светили в окна моей квартиры. Я бросилась к хозяевам заведения: вы работаете до 0 часов, выключайте хотя бы на ночь. Мне пообещали отключать их после 23 часов. Но, несмотря на обещание, прожекторы как светили, так и продолжали светить. Я решила позвонить Людмиле Алексеевне:
– Вы, наверное, знаете, что в доме по адресу Арбат, 16 открылся филиал музея эротики?
– Да, знаю, а почему вы спрашиваете?
– Я просила хозяев этого заведения убрать световую рекламу напротив нашего дома. Ночью бьёт в глаза, не даёт спать, никакие шторы не спасают. Я просила отключать прожектора хотя бы на ночь, когда они уже не работают.
– И что же?
– Ноль внимания. Как светили, так и светят. И кафе в нашем доме продолжает включать музыку по ночам. Так что я, ложась спать, надеваю наушники, а теперь ещё и на глаза – повязку.
– Это ужасно, ужасно, – посочувствовала мне Людмила Алексеевна. – Пишите жалобу главе управы.
В качестве утешения она предложила мне в понедельник пойти на концерт в Доме культуры железнодорожников на вручение премии «Общественное признание». Я вежливо отказалась, сославшись на то, что я ещё не знаю, как у меня сложатся дела в этот день.
Удивительно, но сразу же после нашего разговора с Людмилой Алексеевной музей эротики стал после полуночи выключать свою агрессивную мигающую рекламу в мои окна. В понедельник я решила позвонить Людмиле Алексеевне и поблагодарить её, а заодно взять пригласительный билет на «Общественное признание». Но оказалось, что она никакого отношения к выключению рекламы не имеет, всё разрешилось само собой. Билеты на церемонию «Общественное признание», кстати, тоже уже закончились, и мне пришлось остаться дома. Потом в газете я прочитала, что на этой церемонии чествовали 99-летнего актёра Владимира Зельдина, который, несмотря на свой почтенный возраст, плясал на сцене и без всякой фанеры исполнил свою коронную песню «Друга я никогда не забуду, если с ним подружился в Москве» из кинофильма «Свинарка и пастух». В этом фильме ещё молодой Зельдин сыграл роль молодого грузинского пастуха, который приехал в Москву и влюбился в русскую свинарку. Фильм очень нравился Сталину, который смотрел его несчётное количество раз. Зельдин – действительно уникум, до сих пор играет на сцене театра Советской Армии – уже 60 лет в одном и том же театре. Дай Бог ему дожить до ста лет и больше!
30 октября 2014 года, четверг.
Вторую неделю гриппую с температурой, никуда не выхожу из дому, чтобы не разносить опасные бациллы. В этом есть своя польза, так как я, наконец, разродилась двумя письмами на имя Собянина. В первом я напомнила, что год назад перед выборами мэра мы обращались к нему с наказом решить вопрос с ночными питейными заведениями, поселившимися в нашем доме. Сообщила об отписке, полученной из префектуры в ответ на наше письмо, которая переадресовала нас в полицию. Которая тоже не справляется, и ситуация со временем даже усугубилась, так как собственники нежилых помещений в погоне за сверхприбылями стали даже обычные кафе превращать в ночные клубы, и жители Арбата от этого сильно страдают, что, собственно, показало наше участие в последних выборах в Московскую городскую думу. Между тем в крупных мегаполисах мира эта проблема давно решена на законодательном уровне: в Париже, например, в ночное время в жилой зоне нельзя продавать не то что алкоголь, но даже обычные товары, и недавно Верховный суд Франции отказал крупной торговой сети по продаже косметических товаров, которая пыталась оспорить в суде этот порядок. А в Нью-Йорке бывший мэр Майкл Блумберг, которого жители трижды избирали на этот пост, вообще вывел за пределы города все ночные клубы. И только у нас, в России, можно годами терроризировать жителей и не нести за это никакой ответственности. В конце письма я предложила Собянину подать другим регионам России пример заботы о жителях и выйти в новую Московскую думу с законодательной инициативой, запрещающей открывать в жилых домах ночные увеселительные заведения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
