не ходи), Тумилу тоже будет постоянно прилетать.
Стоит ли мне на такое предложение отца-настоятеля соглашаться? Принять его условия, однозначно значит подставить мальчишку под будущие удары… А то, можно подумать, он сам под них не подставляется, раз в примасы метит! Лисапет, ты редкостный балбес! Парень с младых лет на корреру выходит, во время покушения на меня умудрился специально так оприходовать одного из нападавших, чтобы сражаться тот уже не мог, но к кату живым попал, в расследовании дальнейшем участвовал… Да, навыка подковерной борьбы у него пока нет, ну так его и не будет никогда, если некий Яжецарь будет парня в тепличных условиях содержать. Справится. Тем более, что в Обитель Святого Солнца, поклониться Реликвии, со всего мира ездят — это ж местная Мекка, практически (одна из трех — еще есть Обитель Святого Сердца в южной Парсуде и Обитель Святого Ока на границе Каурави и Паньпаня, ну то есть в самой заднице Ойкумены), — причем люди самых разных рангов: заодно и дополнительными связями обрастет, причем не только придворно-ашшорскими.
Оно, разумеется, понятно, что связка Тхритрава-Тумил долго просуществует вряд ли: их двое, а место примаса одно. А если на это поглядеть под несколько иным углом, Йожадату еще не стар, проживет долго, может и подольше отца-настоятеля, который, как я понимаю, спит и видит выгнать действующего первосвященника на мороз, и если Тхритрава в своих попытках загрызть Йожадату сломает зубы, то, согласно старому лозунгу, молодым везде у нас дорога. В своем стремлении стать царем горы в нашей Солнцеспасаемой церкви преподобный волей-неволей изрядно расчистит Тумилу дорогу.
Ну а если настоятель Обители все же сможет перегрызть нынешнему примасу глотку, у парня должно хватить благоразумия не вступать с ним в прямое противостояние. Время все равно будет работать на него.
Так что выходит, что нечего тут кобениться, надо соглашаться. Тхритрава, где там твое предложение? Дайте два!
— Прав ты преподобный, воистину прав. Удивительно, что я сам не разглядел столь бросающейся в глаза кандидатуры. Будем же молиться за то, чтобы рати Тумил благополучно вернулся из Большой Степи, и за то, чтобы брат Асмара внял твоему предложению.
А ведь может и в бутылку полезть. Не знаю уж что ему посулит отец Тхритрава, но это, скорее всего, будет журавль в небе. А возможность самому избраться в настоятели, немедленно стать магупатом и войти в Конклав, вот же она, под носом.
— Ведь истинно, ближайшая он твоя опора во всех делах, и тяжело тебе будет обустроить вакуфу без его советов.
Тхритрава пару секунд помолчал размышляя, затем на его лице нарисовалось хищное, недоброе выражение, он наклонился ко мне и, отринув всякие экивоки, вполголоса произнес:
— В случае чего грибов поест.
* * *
Тумила в его апартаментах не оказалось. Там и апартаменты-то, собственно, одно название: парень, при заселении во дворец, проявил удивительную аскетичность, заняв всего две небольшие комнатки, одну из которых использовал для встреч с посетителями, а второй присвоив функции спальни и гардероба, причем больше второго чем первого. При всей своей неприхотливости в быту — он даже поесть предпочитал именно что сытно, а не как-то особенно уж вкусно, не говоря уж про изыскано или вовсе богато, — Тумил обладает вкусом к хорошей и модной одежде. Нет, он не спускает жалование, подношения и откровенные взятки на то, чтобы вырядиться как павлин, с чувством вкуса у юноши все хорошо, но с малолетства будучи частью субкультуры бычьих плясунов, впитал в себя привычку одеваться нарядно, и при этом изящно. На Земле бы прослыл метросексуалом, но на Мангала и словей-то таких не знают…
Впрочем, в настоящий момент в покоях моего последний день как стремянного отсутствовал не только он сам, но и практически все его имущество. Нет, мебель, разумеется, осталась на месте, а вот личное барахлишко, включая хороший чешуйчатый доспех, он уже отправил в обоз своего отряда, так что из всей одежки, накопленной им за время жизни в Ежином Гнезде в спальне наблюдалось лишь походное шервани, чистая рубаха и легкая кольчуга для ношения под одеждой. Бычий спотыкач и кинжал висели на спинке кровати.
Судя по тому, что бегать во дворце голышом молодой человек привычки не имеет, догадаться где он, и во что одетый, было нетрудно. Даже спрашивать никого не пришлось.
Когда я переступил порог часовни, Тумил был у алтаря, спиной ко входу, облаченный в сутану и накидку для торжественных богослужений. У изображения Святой Троицы и перед статуей каждого из богов Небесной Дюжины горело по толстой свечке, по четырем углам алтаря чадили масляные плошки, по бокам от алтарного камня багровели углями жаровни, а сам юный рати стоял раскинув руки, задрав голову и вполголоса напевал гимн Шалимару. В отличие от своего царя, который во всем таком участвует сугубо по необходимости, дабы не спалиться, Тумил в высшие силы искренне верует. Как и большинство жителей Мангала, полагаю — у местных все же развито не столько научное, сколько мистически-религиозное мышление. Это я, подобно Джону Константину[18], не верую, а знаю…
Думаю, мое появление Тумил заметил сразу, но прерывать церемонию не стал — да он, по сути и ухом не повел, продолжая песнопения.
Хм, кажется уроки с Хрисом не прошли даром..
–..и мир ты весь уничтожишь. — допел Тумил, и, вдруг, из темного угла, вышел внучара… Асир… Наследник престола…
— Прими, о бог мой Шалимар, мой высший дар богам! — пропел он. — Девицы нет, так знамя я и сам-то другу дам!
Вот тут я, честно говоря, ох… ох как удивился.
Перед Тумилом, на алтаре, лежало нечто тряпичное, и, судя по всему — знамя. Да, у нас, как в высоком средневековье, принято, что знамя девица витязю вышивает. Асир, даже чисто теоретически, мог вышить себе в «суходрочку», но лишь себе. Или..
— Прими, владыка всех разрух и меч, и щит его! — не, ну я знал что Хрис теперь не только Тумила как учитель пения пользует, но чтобы внучара это исполнил таким насыщенным голосом… — Я знамя сшил, рукой своей, благослови его!
Юноши подошли один к другому, поцеловали друг-друга в щёки, затем в губы, после чего Асир аккуратно
