- Каких мальчишек?
- Тех, из Подмосковья. Синева и Сосина.
- Где они?
- Во взводе разведки, у Китаева.
Как они остались в полку, я примерно догадывался. Разведчики Китаева мастера не только искать и находить, но и прятать. Вот и спрятали мальчишек до поры до времени. Может, и старшая Володина сестричка помогла. Она, Валя Синева, 17-летний доброволец, служила в медсанбате дивизии.
Вызвал я Китаева с обоими его подопечными. Лейтенанту - выговор за самовольство, а ребят приказал отвезти на ближайшую железнодорожную станцию и отправить домой, в тыл. Отвезли, отправили, но дня три спустя они у нас опять объявились. Теперь ходатайствовать за них пришли не только Бобриков с Китаевым, но и тогдашний замполит Терехин. Ну что ж, так и стали эти сорванцы сынами 1-го гвардейского воздушно-десантного полка. Добились своего. Да и нам ни разу пожалеть не пришлось, что взяли мальчишек. На Ловати, в первом же разведывательном поиске, Володя Синев гранатой подорвал фашистский пулемет. Потом вместе с рядовым Нужиным привел из вражеского тыла троих пленных, захваченных разведчиками Китаева. И вот сейчас взял пленного - сам, в одиночку.
Спрашиваю Володю:
- Как взял его?
- Был я, - отвечает, - на ничейной земле с лейтенантом Китаевым. Обнаружили новые огневые точки фашистов у станции Братешки. Лейтенант послал меня с донесением. Ползу лугом, от копны сена к копне. Гляжу, из одной копны голова высунулась - фашист. Подполз я вплотную, вижу, работает он на радиопередатчике. Один. Ну, скомандовал ему: "Руки вверх! Бросай оружие!" Потом велел надеть радиостанцию, взял его автомат и привел сюда...
В тот же день по моему ходатайству Володя Синев за взятие "языка" был награжден орденом Красной Звезды. А два дня спустя отличился в бою и был награжден медалью "За отвагу" второй сын полка - Анатолий Сосин.
Захваченный Синевым пленный помог нам уточнить оборону противника перед Решетиловкой, на железнодорожной насыпи и на высотах, что западнее села. Выяснили мы, что оборона тут сильная, что взломать ее можно лишь с помощью танков и солидной артиллерийской поддержки. Танков у нас нет, из артиллерии собственные "полковушки" да приданный нам 13-й отдельный гвардейский истребительно-противотанковый дивизион капитана М. Ф. Литвиненко. Вооружен он 45-миллиметровыми пушками. А нам нужны гаубицы. Только они способны разрушить фашистские укрепления на железной дороге, в населенных пунктах и на высотах. Запросил я комдива, но он дать полку тогда ничего не смог. Что же делать?
- Есть одна идея, - сказал майор С. Е. Сологуб. - Разрешите?
И он, как всегда не торопясь, обосновывая каждую деталь, изложил свой план. На дороге разведчики обнаружили исправный танк. Нет у него только горючего в баках. Но сейчас и "горючку" раздобыли. Сергей Егорович Сологуб экипаж уже скомплектовал: сам он займет место командира машины; его ординарец Николай Тулупов, бывший тракторист, поведет танк; наш разведчик старший лейтенант Александр Семенович Степушин будет заряжающим.
Танк, продолжал Сологуб, пойдет в атаку в сопровождении мотострелков. Посадим в трофейные бронетранспортеры и грузовики роту Коновалова, прицепим пушки истребительно-противотанкового дивизиона и - вперед! Время атаки - на закате солнца, когда фашисты ужинают. Они знают, что танков у нас здесь нет, поэтому внезапное появление подвижного отряда должно, кроме всего прочего, произвести на них сильный психологический эффект.
С планом майора Сологуба я не мог не согласиться. Приказал за ротой Коновалова двинуть сразу же (разумеется, в пешем строю) батальон Мыльникова. Батальону Кулемина быть в готовности развить успех. Все подразделения, находящиеся в соприкосновении с противником, должны были по сигналу открыть сильный огонь, чтобы отвлечь внимание врага от места атаки.
Во второй половине дня 22 сентября подразделения заняли назначенные позиции. Поля подсолнуха скрыли наши передвижения. Я с НП следил за железнодорожным переездом Шкарупы. Солнце било прямо в стекла бинокля.
Из-за бугра на хорошей скорости выскочил наш танк, за ним автомашины с пушками на прицепе. Они стремительно помчались к переезду, с их бортов били пулеметы и автоматы коноваловской роты. Я дал сигнал артиллеристам и минометчикам. Загрохотали залпы, снаряды и мины, курлыча над головой, полетели в сторону насыпи. Разрывы опоясали оборону противника. А он молчал. Видимо, был ошеломлен. Опомнились гитлеровцы лишь тогда, когда танк и автомашины проскочили поле и оказались за переездом и насыпью. В течение получаса сопротивление фашистов было сломлено. Батальоны пересекли железную дорогу: мыльниковский овладел Коржевкой, кулеминский - Демидовкой, чистяковский станцией Братешки. Полк двигался на Решетиловку.
Мы настойчиво преследовали противника, либо сбивая его с поспешно занятых позиций, либо обгоняя и вообще не давая возможности закрепиться. Впереди по-прежнему действовал импровизированный подвижной отряд: танк майора Сологуба, рота старшего лейтенанта Коновалова и батарея "сорока-пяток".
Недалеко от Решетиловки танк с десантом - отделением автоматчиков ветерана полка старшего сержанта Петра Даниловича Ивчика - ворвался на укрепленную высоту. Гвардейцы в рукопашной уничтожили около 20 гитлеровцев, два пулемета. На плечах отступающего врага танк прорвался к окраинам Решетиловки, но орудийным огнем был подбит. Майора Сологуба тяжело контузило, рядового Тулупова и старшего лейтенанта Степушина ранило.
Однако, даже подбив наш танк, фашисты не смогли удержаться в Решетиловке. Старший лейтенант Коновалов направил автомашину со взводом лейтенанта Яковлева в обход Решетиловки с севера. Взвод выскочил на северо-западную окраину этого районного центра, захватил мост через реку Голтва, перерезал дорогу на запад. Противник оказался в окружении. Оставив группу бойцов у моста, лейтенант, когда стемнело, с другой группой прорвался в центр села и разгромил готовившуюся к эвакуации фашистскую комендатуру.
А с востока и северо-востока в Решетиловку уже вступали и рота Коновалова и батальон Мыльникова. В ночном уличном бою три роты гитлеровцев были разгромлены, гвардейцы полностью очистили село.
Подразделения продвигались настолько стремительно, что даже тылы полка иногда заскакивали в боевые порядки вражеских войск. Еще до освобождения Решетиловки, вечером 22 сентября, я стал свидетелем и даже участником такого происшествия.
Мы ехали на трофейном вездеходе к Решетиловке. В машине вместе со мной были адъютант Т. И. Локтев, радист М. И. Ермолаев к шофер Н. С. Михайлов. Догоняли взвод автоматчиков. Командир взвода старший сержант А. Я. Швец доложил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
