Я в то время находился в состоянии близком к пьяной коме, и все что смог, так это качнуть головой в отрицательном жете. После чего меня проводили в туалет пугать свои рыком доброго друга унитаза. Последние три дня меня лишь слегка похмеляли и отпаивали пивом и рассолом, в общем более или менее я пришел в себя, только когда за окнами появились домики пригорода Иркутска.
Еще во время следования, я донес до сведения маршала то, что следующая посадка моего самолета, планируется на озеро Бооне-Цагаан-Нуур, что находится в южной части Монголии неподалеку от городка Баацагаан. И показал документы о наличии договоренности. Следовательно, в связи с этим, на самолет нужно было установить поплавки, которые имеются в комплекте. Тут же вызванный из соседнего вагона инженер, командующий техниками, которые будут собирать мой самолет, сказал, что нет никаких проблем, тем более, что вся документация на это имеется. В Иркутске, все бегали, как наскипидаренные. Самолет был собран в самые короткие сроки, и я даже облетал его, сделав небольшой кружок над Иркутском и озером Байкал. Присутствующие на борту Ворошилов с небольшой свитой, и кинооператор, ведущий хронику событий, выглядели, как объевшиеся сметаной жирные коты. Много позже уже находясь дома, мне случайно на глаза попался выпуск советской хроники. Я и Кирилл, присутствующий при этом просмотре, хохотали просто до одури, слыша, как диктор за кадром, рассказывает о достижениях советского авиастроения. О том, как представители советского руководства облетывают новейший транспортный самолет, созданный в конструкторском бюро под руководством советских инженеров. Особенно понравился тот момент, когда мельком показали нас с Кириллом, сидящих за штурвалами этого самолета, представив нас советскими летчиками-испытателями.
Наконец все было завершено, машина испытана, в крыльевые баки залито полторы тонны топлива, способного унести загруженный самолет почти на тысячу километров. Наконец, завершился организованный по этому поведу митинг, где мы обменялись договорами, как и было решено еще ранее, и дополнительно я выписал чек на десять тысяч долларов на имя Ворошилова. Как бы в качестве благодарности, за прекрасно проведенное время по дороге сюда, о чем и шепнул ему на ушко при прощании. И едва успев разорвать рукопожатие, увидел, как повеселел маршал, когда раскрыв папку с документами, увидел в ней выписанный мною чек. В общем, мы расстались довольные друг другом. После чего мы сели в самолет, прогрели двигатели и взлетели, совершив прощальный круг над городом, как и было условлено. А заодно углубились и чуть дальше, не набирая высоты, чтобы определиться с местом будущей посадки на болоте.
В принципе это место было найдено еще раньше, кода мы с Киром совершали обкатку самолета. Ведь я хотя и помнил, где находится то болото, но одно дело дойти до него по земле, и совсем другое, определиться с его местонахождением с воздуха. Но в итоге все получилось, я нашел ту крохотную рощицу расположенную на небольшом островке, развалины какой-то шахты, неподалеку от нее, и даже прикинул глиссаду своего лайнера перед посадкой на воду, снизившись до предела и убедившись, что проблем с посадкой не ожидается.
Необходимое мне место находилось в восьмидесяти восьми километрах от Иркутска, если считать по прямой. Сделав круг над городом, я слегка приподнял самолет, зайдя за облака, а затем пройдя около тридцати километров, пошел на спуск. Уже через полчаса, я глушил двигатели, находясь буквально в двух метрах от острова приводнившись на поверхность водной глади болота. В этом месте, оно скорее представляло собой достаточно глубокое озеро, почти лишённое растительности. Закрепив самолет возле берега, и бросив на него заранее приготовленные сходни, мы бегом кинулись в рощу, вооружившись небольшим ломиком.
Еще перед посадкой самолета, были распределены обязанности, и я рассказал Кириллу, что именно следует брать в первую очередь, а на что лучше вообще не обращать внимания. Кир должен был, заняться переноской кожаных мешков с монетами и драгоценностями. Еще в прошлый раз я видел и раскрывал имеющиеся в вагоне кожаные мешки весом в один пуд каждый, к которых находились монеты и драгоценные изделия времен Екатерины Второй и Елизаветы, Петра и Павла. Вот именно эти мешки и были для нас основной целью, помимо бумаги, которую я решил тоже забрать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Еще проживая в вагоне, я перелопатил множество ценных бумаг имеющихся там, не найдя в них ничего подходящего для себя. Но тогда я был обычным бомжом, которому бы никто не поверил, предъяви он любой из этих документов. Да и мои понятия в ценностях заключались скорее в номерах счетов и паролях доступа, которые я так и не разыскал. Сейчас совсем другое дело. Я вполне могу нанять специалиста, который разберет все эти бумаги, и наверняка найдет, куда их пристроить. К тому же весят они гораздо меньше золота, а дохода, могут принести на порядок больше. Тоже касается и драгоценностей. Слитки металлов это разумеется хорошо, но монеты выпущенные сотни лет назад имеют еще и историческую ценность и потому ценятся выше.
— У нас полчаса! — строго произнес я, показывая Кириллу то, что мы должны загрузить в самолет, и взлететь до того времени, пока нас не обнаружат. Хотелось бы конечно верить в лучшее, но если, кто-то случайно заметил, как самолет снижается в сторону болота, вполне может последовать приказ оказать нам помощь. Учитывая присутствие Ворошилова, он просто так этого не оставит и наверняка решит, что у нас произошла, какая-то авария и бросится нас спасать. В принципе ничего плохого в этом нет, но учитывая то, чем именно мы занимаемся, повторная встреча с командармом может окончиться плачевно для нас. Поэтому я решил лучше загрузить меньше, зато не привлекать к себе излишнего внимания.
Мы управились вовремя, и было не похоже что кого-то всполошили своей неожиданной посадкой на болото. Правда, взлетать было несколько тяжеловато. Хотя масса груза и была, вроде бы в пределах нормы, но похоже Кирилл, стаскивал мешки, не особенно заботясь о центровке, нашего воздушного судна, и сейчас, я с трудом удерживал самолет от заваливания его на бок. Пришлось вновь садиться на воду и как можно скоро перераспределять груз по салону самолета, иначе все это грозило катастрофой, особенно учитывая то, что нам нужно подняться достаточно высоко, чтобы перелететь Саяны, а посадочных площадок в горах не наблюдается. Вдобавок ко всему, скорость и маневренность замедлялась из-за поплавков, установленных для посадки на воду. Но тут уж ничего не поделаешь. Нам действительно нужно совершить еще две посадки, для заправки топливом. И так получилось, что обе они приходятся на озера, да и последняя посадка тоже намечена на водную поверхность залива Bohai Wan, в Китае, где нас должен будет ожидать Степаныч с нанятым пароходом, на который и поднимут наш самолет.
Как оказалось, я несколько ошибался с тем, что нас не заметили. Еще пролетая над Улан-Батором, заметил высыпавших на поле солдат и беспорядочную стрельбу по самолету из винтовок. Если бы мы ушли незамеченными, такого наверняка бы не произошло, тем более, что о нашем пролете над Монголией имелся договор, заключенный мною с дипломатическим представительством в Москве. Фактически сейчас, обстреливая мой самолет из винтовок, они нарушали соглашение. Но с другой стороны, это скорее всего происходило по приказу «старшего брата» в лице маршала Ворошилова, которому наверняка доложили о найденном вагоне, в том месте, где мы совершали посадку.
В общем до самого озера Бооне-Цагаан-Нуур, я себя ругал за свой через чур длинный язык и опасался, как бы там нас не поджидала засада. Разумеется, за такое короткое время вряд ли возможно организовать что-то стоящее, но с другой стороны нам хватит и наряда местной милиции. Тем более, что из оружия у меня сейчас имелся только маузер прихваченный из вагона. Хотя ведь не зря говорят, что осел с золотом открывает любые ворота. Стоило нам подлететь к озеру, как на северо-восточной его стороне, я заметил небольшое суденышко со стоящим на нем мужичком изо вех сил махавшим синим флагом перечеркнутым красными полосами. В другое время, я может и не догадался бы, чего именно он желает, но сейчас мне показалось, эту тряпку разрисовали так из расчёта, что я приму ее за Австралийский флаг. Просто насколько я помнил, Степаныч заключал договор о нашей дозаправке именно как представитель Австралийской компании.
