– Лауринь! – окликнула я. – Погодите-ка.
– В чем дело, госпожа Нарен? – нахмурился Лауринь.
– Не нужно никого никуда посылать, – сказала я. – Только вспугнем, да и опасно слишком. В ту деревню я поеду сама.
– Но…
– Имение Ильзор все равно по пути, – предвосхитила я вопрос. – Как вы сказали, туда мы доберемся после полудня, учитывая состояние дороги, так что совместим приятное с полезным, то бишь пообедаем, проверим, не из имения ли вызвали эту нечисть, опросим домочадцев погибшего, заночуем, а поутру отправимся дальше. Если Рин засел у себя дома, то никуда он оттуда не денется, а если улепетывыает по направлению к столице… Ну, тут уж ничего не попишешь. Впрочем, – хмыкнула я, – не думаю, чтобы он решил скрываться в Арастене. Все-таки деревенские города не любят, а вы говорили, помнится, это был слуга из поместья, а не из тех, что сопровождали Ильзора в служебных поездках… Так?
– Да, верно, – подтвердил Лауринь.
– Тогда, полагаю, надо отправляться, – сказала я. От мысли о том, что в случае неудачи моего плана придется проверять все окрестные деревни на наличие следов контакта с Гончими, у меня сводило скулы. Впрочем… еще несколько дней, и это станет бессмысленно. Значит, надо успеть до того, как следы рассеются!
Заспанный конюх подвел мне мою кобылу. Та выглядела злее обычного, видно, чужая конюшня ей не понравилась, тем более, никто не расчесал ей на ночь гриву, как делала Аю, и не угостил чем-нибудь вкусным, вроде зимнего яблока. На капитана лошадь покосилась вовсе уж неласково, а когда его дружелюбный чаррем потянулся ее обнюхать, так дернула бедолагу копытом, что тот зарекся приближаться к злонравной кобыле, во всяком случае, по собственной воле…
Глава 7. Маски
Дорогу в самом замело, и преизрядно. Лошади утопали в рыхлом снегу мало не по брюхо, и думать нечего было двигаться с приличной скоростью. Такими темпами мы бы добрались до имения Ильзор еще не скоро!
– Лауринь, прикажите своим людям двигаться в ряд по двое, только поближе к тем, кто впереди – попросила я, подъехав поближе.
– Вы что-то задумали? – покосился он на меня.
– Пустячок, – хмыкнула я, не выпуская трубки из зубов.
Да, придется мне немного потрудиться, если я не хочу остаться не только без завтрака, но и без обеда. Конечно, я привыкла пускать в ход магию только в самых крайних случаях, когда без этого не обойтись, но… Нужно было торопиться, а если уж это не именно такой случай, тогда я и не знаю, что назвать крайним!
Лауринь передал команду, наш отряд растянулся по дороге. Лошади двигались плотно – задние едва ли не касались мордами крупов передних. Сойдет, пожалуй… Главное, чтобы не начали нервничать.
Отличный прием – «воздушная дорожка». Тонкая прослойка воздуха над ненадежным местом вроде болота или того же рыхлого глубокого снега – и вы можете преспокойно разгуливать, сколько заблагорассудится. Помнится, один ловкий конокрад использовал этот прием, чтобы вывести лошадей из конюшни, не оставив следов… и, кстати, те лошади вроде бы не ударились в панику, хотя магию они чувствуют преотлично и очень не любят. Что ж, будем надеяться, мне повезет…
Моя кобыла зафыркала и замерла, как вкопанная, прижав уши. То, что появилось перед ней, ей вовсе не нравилось, и идти дальше она не желала. Вот дрянная скотина! Я хлестнула кобылу перчаткой по крупу, она снова заартачилась, попятилась даже, но в итоге мне все-таки удалось заставить строптивую животину вступить на «воздушную дорожку». Почувствовав под копытами твердую поверхность вместо ненадежного снега, кобыла вроде бы даже приободрилась, перестала нервно хлестать хвостом и прижимать уши, сделала несколько шагов вперед. Ничего, привыкнет еще…
Гвардейцы наблюдали за моей борьбой с непослушной лошадью не без любопытства. Их кони немного нервничали, но беситься ни один не начал, и на том спасибо!
– Что встали? – поинтересовалась я, убедившись, что «дорожка» держится хорошо, а особых усилий по ее поддержанию не требуется. – Вам нужно особое приглашение, господа?
Первым двинулся за мной Лауринь, за ним – верный ординарец. Остальные потянулись следом, не забывая, кстати, держать строй. Две или три лошади заартачились было, но их живо усмирили: строевые кони, чарремы в большинстве своем, могли похвастаться отменной выучкой и послушанием, не то что моя беспородная кобыла.
– Вот что вы имели в виду… – Лауринь снова ехал со мной бок о бок. Его жеребец, казалось, удивлялся тому, что рысит не по колено в снегу, а как бы над ним, во всяком случае, ушами он прядал очень забавно. – Насколько мне помнится, раньше вы не пускали магию в ход направо и налево.
– Просто случая не выпадало, – пожала я плечами. «Дорожка» простиралась на три шага перед нами и заканчивалась сразу за последними в строю. Некоторое внимание ей уделять было все же необходимо, чтобы весь отряд внезапно не обрушился на грешную землю. Людям-то ничего, а вот лошади могут ноги повредить. – И потом, мы ведь заняты расследованием, и у нас каждая минута на счету, не так ли?
– Именно, – сухо ответил капитан, а я, чтобы сменить тему, поинтересовалась:
– Лауринь, скажите, вы вполне доверяете своему ординарцу, как там его?..
– Почему вы спрашиваете? – насторожился он.
– Потому, что этот, вне всякого сомнения, достойный юноша постоянно крутится рядом с вами, – ответила я, дымя трубкой. – Оно бы и ничего, но мы вот с вами давеча обсуждали крайне интересные вопросы… Я, положим, прикрыла нас от посторонних ушей с помощью кое-какого приема, но не думаю, чтобы те, с кем вы встречаетесь по делам службы, поголовно были магами.
– Понимаю вас… – Лауринь, нахмурившись, смотрел на снег. – С одной стороны, у меня нет повода сомневаться в Зибо, он служит истово, вы сами видите. С другой…
– С другой – его можно и напугать, и подкупить, и небо знает, что еще, – закончила я. – Это ведь не вы, не то воспитание. Вам он, конечно, благодарен и предан, только насколько далеко простирается эта преданность, Лауринь?
– Вы умеете сеять сомнение в людях, – медленно выговорил он, искоса взглянув на меня. – Но вы правы. Зибо служит у меня совсем недавно, и ни на какие по-настоящему серьезные задания я его с собой не брал, слишком неопытен. Он всегда очень живо интересуется происходящим, но это обычное мальчишеское любопытство, я сам таким был.
– Вот только этим любопытством может кто-то воспользоваться, – хмыкнула я. – Мало ли желающих выведать секреты охранного отделения?
– Я не посвящал Зибо ни в какие тайны, – ответил Лауринь. – Из тех же соображений, которые вы озвучили только что. Конечно, его проверяли перед тем, как взять на службу, но… Это все-таки не офицерский состав, низшая ступень. К таким приглядываются далеко не так пристально, как… к людям вроде меня, – закончил он, усмехнувшись.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
