прикидывались приличными. Не иначе как какая-то прабабка не устояла…»
Захария неторопливо продолжал свой допрос:
– Согласись, странные совпадения: череп в подвале, твой внезапно пробудившийся темперамент в отношении Мальты, а потом девушка впадает в странное оцепенение.
Он очень внимательно наблюдал за реакциями тролля. От пристального взгляда не могла укрыться любая мелочь, но лицо парня оставалось непроницаемо спокойным.
– Я уже говорил. Мне захотелось развлечься. Ничего более, – сказал Люк. – Она так наивна, любой бы на моем месте воспользовался.
– Звучит очень убедительно. И знаешь, я не верю ни единому твоему слову. Вытяни руку…
Захария играл с Люком как сытый кот с добычей, каким бы банальным не было сравнение. Из рукава мантии появился уже знакомый мне кинжальчик.
Лезвие коснулось серой кожи, оставляя длинный порез. Люк не проронил ни звука, лишь плотнее сжались его губы.
– Не сопротивляйся, сам знаешь, чем сильнее будешь стараться скрыть правду, тем больнее будет. Ты хотел навредить Мальте?
– Нет. Не хотел.
Люк прямо посмотрел в глаза Захарии.
– Ты связался с троллями за пределами замка?
– Нет.
– Хорошо. Ты знаешь, как привести Мальту в чувства?
– Нет, – сказал Люк и сильно побледнел.
– А вот это ложь, – задумчиво сказал маг и лениво шевельнул пальцами.
Раздался пронзительный крик, теперь Люк корчился на полу от боли.
– Хватит! Прекрати! – закричала я и попыталась прервать заклинание, толкнув Захарию.
Но мои усилия не увенчались успехом, то есть я его толкнула, и мне казалось, что я чувствую шероховатость его мантии, напряжение мышц тела, а вот сам маг не шелохнулся. Он никак не отреагировал, и заклинание не прервалось.
А Люк на полу хрипел и рычал.
Захария опустил руку. Он равнодушно смотрел на попытки парня отдышаться.
– Вернемся к вопросу о лояльности, Люк, – сказал Захария, рассматривая свои ногти, – с чего бы тебе вдруг вздумалось бунтовать?
– Я и не думал… – Люк закашлялся.
– Ты же разумный… нечеловек.
– Я не знаю, как вывести ее из оцепенения, – процедил Люк и вскрикнул.
– Но… тут ты должен сказать что-то полезное…
– Можно попробовать один рецепт. И мне нужно сверится с некоторыми фолиантами.
– Вот! Так бы сразу. Тупое упрямство раздражает и отнимает много времени и сил. Нет, у меня определенно закрались нехорошие подозрения.
Люк шмыгнул носом. Несколько капель крови упали на пол.
– Люк, я передала твое послание. Ты не заслуживаешь страданий. Я не знаю, как тот троллий колдун поможет тебе, нам… Но мы будем свободными. – я хотела сказать еще что-то ободряющее, стереть кровь с его лица и шагнула навстречу, но меня окутал непроглядный белый туман.
Глава 16
Деревянные домики с травяными крышами стоят тесно друг к другу, словно стараются согреться, или напуганы и ищут защиты.
В небе висит бледный месяц с острыми рогами. Две крохотные звездочки сияют острым алмазным блеском.
Вдруг, как по команде, распахиваются двери, и на землю падают желтые прямоугольники света. Очень тихо, без разговоров, во двор начинают выходить люди. Замирая в дверных проемах на доли мгновения, они кажутся контурами, вырезанными из картона.
Так же тихо они зажигают заранее подготовленные факелы. Пламя играет на лицах, цвет ночи разбавляется красным и оранжевым.
Они идут. Рогатый месяц бесстрастно взирает сверху на огненную змею, что извивается по тонкой тропке. Шуршат шаги, шипит пламя. Никто в процессии не смеет проронить ни слова.
Люди приходят к плоскому, как стол, камню в центре поляны. Они расставляют на нем краюхи хлеба и молоко в высоких глиняных крынках. Лес вокруг замер в напряженном ожидании. Ни дыхания ветерка, ни крика ночной птицы. Факелы воткнуты вокруг.
Среди люда, пришедшего к камню, наблюдается движение. Небольшая сутолока, несколько всхлипов, шикание и снова тишина.
Трое мужчин отделяют из толпы шесть девушек и ведут их к самой кромке леса. Четвертый освещает им путь.
Тишина рвется музыкой, весело смеется дудка, звенят струны.
Мужчины мрачнеют и подталкивают девушек вперед. Среди деревьев стоят шесть черных столбов с железными кольцами. Девушки безропотно снимают длинные рубахи. Их обнаженные тела жемчужно мерцают в ночной тьме, длинные толстые косы сбегают на груди.
Музыка ускоряется, мелодия торопит. Девушек привязывают. Почему они позволяют так поступать с собой? Почему не кричат, не зовут на помощь? Почему не стараются убежать? Почему покорно ждут своей участи?
В центр поляны выходит старик:
– Мы просим покровительства! – его голос слегка дрожит, а морщины на лице кажутся черными рвами. – По договору, заключенному нашими предками, мы приносим дары: примите наших дочерей в королевство тумана, как залог верности и уважения.
Кряхтя, он опускается на колени. Лес не отвечает. Но ощущение чужого, внимательного взгляда становится нестерпимым.
Несколько минут, и мужчины пятятся прочь от леса. Они помогают старику подняться. Так же тихо вся процессия удаляется к деревне с той разницей, что обратный путь они проделывают в темноте.
Откуда ни возьмись, набежали облака и скрыли месяц. Две яркие звездочки тоже погасли, точно стыдливо зажмурились небесные глаза.
Из леса появились белые струйки тумана. Белые ручейки потянулись к девушкам, и сначала исподтишка, легонько коснулись стоп, потом змейками взвились вокруг лодыжек. Одна из пленниц мотнула головой, удивленно заморгала, словно очнулась от сна.
Она попыталась опустить поднятые над головой руки, но веревка не пустила.
– Нет. Нет. Нет, – зашептала она, озираясь, и забилась в тщетной попытке вырваться.
Остальные оставались безучастны и безгласны.
Веселая мелодия оборвалась. Туман стал гуще и продвинулся на поляну, кружа вокруг камня с разложенными подношениями.
Девушка закричала пронзительно и страшно, поэтому не услышала приближающихся шагов.
Тролли приближались с неторопливой неотвратимостью. Они кружили вокруг, как стая хищников. Девушка перестала кричать и напрягла зрение, стараясь рассмотреть лица.
Один из троллей подошел к ней вплотную. Он стоял и смотрел ей в глаза, словно в глубине хотел что-то найти.
Другие тролли быстро резали веревки и о чем-то переговаривались.
– Пожалуйста, не забирайте, – прошептала девушка, – смилуйтесь.
Тролль стоял, склонив голову на бок, и непонятно было, понимает ли он, что говорит пленница.
– Мисирэ, – сказала девушка неуверенно. – Мисирэ. Пощадите!
Тролль посмотрел по сторонам. Столбы были пусты, а обрезки веревок остались лежать на земле.
– Нойта?
Девушка непонимающе таращилась.
– Ведьма? – спросил тролль.
Девушка дернулась:
– Нет, нет, нет, господин тролль. Я нормальная. Никакая не ведьма!
Она так сильно замотала головой, что, казалось, близка к припадку.
Бесстрастный тролль принялся резать веревки. Девушка замерла и, кажется, смирилась со своей участью. Но как только он потянул свою жертву в туман, она не сплоховала. Ужом вывернулась и бросилась наутек.
Тролль не ожидал такой прыти, поскользнулся на мокрой от
