В голове было еще много мыслей, чтобы занять себя на пару часов, однако все они рассеялись, когда Майя распахнула глаза.
На меня нахлынули воспоминания с той самой ночи: я опять не знала можно ли ей доверять. Майя же рассеяно огляделась и, наконец, остановила взгляд на мне. Сердце совершило несколько глухих ударов, прежде чем вслух был задан вопрос.
— Что произошло?
Слова едва не сорвались с губ, но я смогла промолчать. Интонация явно принадлежала Майей, а не двоедушнику, но довериться сейчас своим чувствам — нельзя.
— Проклятие спало? Ты смогла меня вернуть? Что с Тимом? — сестра резво поднялась и осмотрела свои руки.
Остатки магии забурлили, прожигая подушечки пальцев. Кулаки невольно сжались, что не скрылось от внимания Майи. Она примирительно вскинула ладони и отступила. Брови ее взметнулись, а губы приоткрылись.
— София, мы это уже проходили. Это я, правда.
Ее слова сняли напряжение с моего тела. Я опустила плечи и коротко выдохнула, подавляя внутри себя радость. Двоедушник не мог знать, что происходило в ту ночь с наступлением утра. Как и не помнила Майя, что именно творил двоедушник с наступлением ночи.
Стоп.
Стоп. Стоп. Стоп.
Что-то было не так. Что в ее словах определенно звучало непривычно. Я нахмурился, недоуменно смотря на Майю.
— Как ты ко мне обратилась?
Лицо Майи исказила гримаса. Басистый смех разнесся по всему дому. Где-то вдали прогремел гром, а за окном резко потемнело. Черный плотный туман пробрался сквозь распахнутое окно, накрывая полы тяжелом ковром.
— Эта идиотка называет тебя иначе?
Смысл слов дошел не сразу. Я ошиблась. Снова. Опять. И лишь когда пришла в себя и попыталась применить магию и призвать прах, на меня обрушилась такая сила и мощь, что из глаз посыпались искры, а в горле запекло. Что-то обжигающее хлынуло по рукам — кровь. Тело пронзило ошеломляющая боль, и я рухнула на колени, больше не сдерживая крик. Перед глазами все заплясало. Последнее, что я увидела — ухмыляющееся лицо двоедушника.
Глава 24
Майя
Сестрица распознала обман, но успела среагировать. На этот раз она недооценила план рыжей ведьмы, а я лишь воспользовалась возможностью и показала крохотную часть силы. Теперь сестрица валялась, оглушенная моей прекрасной магией, а я могла, наконец-то, заняться своим делом.
Жаль, что я не успела с Софией нормально развлечься и показать весь свой арсенал. Волосатые твари ждали. Они умоляли о смерти, дарованной моими руками. Просили выпотрошить их тела. Подзывали. Манили. Пришлось перешагнуть через сестрицу и направиться к оборотням, которые слишком долго ждали своей погибели. А вот когда я с ними расправлюсь, то двинусь еще дальше. И еще. И еще, пока не наткнусь на другую стаю. На других мерзких тварей. Я разорву каждое тело. Уничтожу любого, от кого будет разить этой вонью. А когда на планете не останется этих шавок, я приступлю к ведьмам. И к людям. Уничтожу все живое. Уничтожу весь мир.
Ведьма, что считала себя моей хозяйкой, стояла с довольной улыбкой, со сложенными руками на груди. Она предвкушала победу, но еще не знала, что также находиться в числе тех, кого я убью. Губы ведьмы слегка приоткрыли, однако я не позволила ей сказать и слова. Меня привлек запах юной волчицы, что стремительно приближалась к нам.
— Кого ты учуяла, моя дорогая? — прошебетала ведьма, приближаясь ко мне.
Я одарила ее убийственнм взглядом и оскалилась. Ведьма слишком много на себя брала. Обезумевшая, она пыталась контролировать каждый мой шаг. Каждый взмах руки. Каждый вдох. Но я не одна из тех, что послушно стояли за спиной. Рыжая ведьма расправила плечи и выкинула голову, пытаясь вернуть себе прежнюю власть. Я криво усмехнулась. Настанет день, когда и ее кровь окропит землю. Когда ее кости будут разбросаны повсюду, а я буду вдавливать их ногами в почву.
— Сюда идет волчица.
Глаза рыжей округлились и заметались. Она несколько раз облизнула губы, перекраивая свой глупый план.
— Оставь ее нам и следуй туда, куда хочешь, — ведьма изучила меня большими ореховыми глазами и как-то странно склонила голову, словно намекая о чем-то.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А та, что в доме? — Я не доверяла. Вдруг она сама решит расправиться с сестрицей, а мне оставит лишь рассматривать труп? Нет. Софию должна убить только я.
— Я решила немного изменить свой план. Не бойся, ты убьешь всех, кого пожелаешь, моя дорогая.
Презрение отразилось на моем лице. Люди этой ведьмы сами испугались и отступили, по их мнению, на безопасное расстояние.
— Ты и так убила самых лучших, пощади их. — Ведьма кивнула в сторону своих последователей, а я в ответ громко хмыкнула.
— Я никого и никогда не боюсь. А вот тебе, — я сделала несколько шагов ей навстречу. Теперь мне хорошо были заметны мелкие морщинки вокруг рта и глаз. Чуть искривленный нос и алый румянец на щеках. Ведьма испустила короткий вздох, а после задержала дыхание, но голову не опустила. — Тебе стоит переживать за свою жизнь. Если ты и смогла обдурить сестрицу, то со мной такие фокусы не пройдут. Я заставлю пройти тебя через такое, что ты будешь умолять его разорвать с тобой сделку.
Глаза ведьмы блеснули. Неужели она считала, что я не слышала ее перешептывания?
— Откуда ты знаешь?
— Меньше будешь болтать при мне, — прошипела я, склонившись к ее уху. — Или же ты наслаждаешься звуком своего голоса?
Я намеренно выводила ее, чтобы она перестала считать себя хозяйкой. Что за мерзкое слово затесалось в ее голове? Как она смеет предположить, что я и вправду могу кому-то подчиняться.
— Обернись, ведьма, — шепнула я, а сама нагревала кровь одного из ее друзей. Капюшон спал с головы, и я увидела взрослого темноволосого мужчину. Его кожа покраснела и вздулась, а из носа и изо рта полилась алая жидкость. — Он для меня никто, как и ты.
Пока мужчина медленно умирал, я развернулась и двинулась в сторону пиршества, которое планировала устроить через несколько секунд. Однако одна из тварей, чью вонь я учуяла, была определенно рядом со мной. Плевать, что ведьма решила поменять эти планы и захватить в плен тварь. Я сама вершила судьбы.
Я зашла в лес и остановилась за самым широким деревом, которое только смогла найти. Солнечные лучи пробивались сквозь ветви и опаляли мерзким светом все вокруг. Хотелось бы сейчас сменить день на вечер, но волчица могла заподозрить неладное и… пуститься в бега? Что может быть прекрасней? Охота за волком.
Стоило лишь подумать о тьме, как жизнерадостные лучи скрылись за плотными тучами. Земля под ногами завибрировала, отдаваясь покалываниями по всему телу. Эти вибрации пока ощущала только я, но еще немного, и волчица тоже их почувствует. Но она не успеет, потому что я заставлю деревья загнуться и окольцевать ее худенькое тельце. Позволю птицам исклевать ее карие глазки. А после проявлю жадность и безжалостно убью.
Убийство даст мне возможность не только вызывать жалкие кровавые дожди и трясти землю. Ведьма излила в меня всю скопившуюся злобу и ненависть. Наградила своей болью и отчаянием, а та в свою очередь преобразилась в смерть. Всем и всему. Но, ни ведьма, ни сестрица, не представляли, что я такое.
Волчица предусмотрительно кралась, однако вибрации услужливо мне подсказали, где сейчас шли ее пока еще целые ноги. Я приготовилась напасть, как внезапно вокруг меня вихрем закружились бабочки. Необычные бабочки с переливающими крыльями, словно кто-то щедро макнул их в какую-нибудь гадкую баночку с блестками. Идиотка Майя часто любила наносить их под глаза. Девица даже не замечала, как днем я пробиралась в ее разум и подсматривала, чем же таким важным она занимается. Обладая столькими возможностями, Майя только и делала, что пыталась угодить сестрице. Словно собственная жизнь ее не интересовала. А еще она постоянно чувствовала мерзкую вину. Этот кислый привкус отпечатался на языке, и даже я, в свое время жизни, постоянно ощущала его.
Ничего. Я расправлюсь с этими мерзкими бабочками, с волками, ведьмами, людьми, а после заставлю Майю исчезнуть из этого тела. Хотя, когда я все совершу — тело прекратить существовать. Истинная я вырвусь. Осталось лишь бабочек уничтожить.
