Травматические симптомы воздействуют не только на наше эмоциональное и психическое состояние, но и на наше физическое здоровье. Когда не обнаружено никакой другой причины для физического недомогания, то наиболее подходящими кандидатами становятся стресс и травма. Травма может сделать человека слепым, немым или глухим; она может вызвать паралич ног, рук или того и другого; она может вызвать хронические боли в шее и спине, синдром хронической усталости, бронхит, астму, желудочно-кишечные проблемы, сильный предменструальный синдром, мигрени и массу так называемых психосоматических расстройств. Любая физическая система, способная связывать неразряженное возбуждение, вызванное травмой, действует по ясным правилам. Блокированная энергия будет использовать любой аспект нашей физиологии, доступный для нее.
ОтрицаниеМногие люди, пострадавшие от травмы, живут в состоянии смирения по отношению к своим симптомам, даже не пытаясь найти способ вернуться к более нормальной и здоровой жизни. Отрицание и амнезия играют важную роль в укреплении этого смиренного состояния. И хотя у нас может появиться искушение критиковать или осуждать людей, которые отрицают, что были травмированы (утверждая, что на самом деле ничего не произошло), очень важно помнить, что это (само по себе) является симптомом. Отрицание и амнезия — это не выбор, который человек делает по своей воле, они не свидетельствуют о слабости характера, дисфункции личности или предумышленном обмане. Эта дисфункциональная траектория отпечатывается в нашей физиологии. В момент травматического события, отрицание помогает сохранить способность к деятельности и выживанию. Однако, если отрицание — хроническое, то оно становится слабо адаптивным симптомом травмы.
Для того, чтобы аннулировать эффекты отрицания или амнезии, требуется большое мужество. То количество энергии, которое высвобождается, когда это происходит, может быть огромным, и его нельзя приуменьшать или недооценивать. Этот момент имеет большой значение для травмированного человека.
ГледисИстория Гледис может показаться смешной и нелепой, но она правдива и вполне соответствует тем переживаниям, которые можно ожидать в случае типичного отрицания. Процесс выхода из отрицания или амнезии может быть облегчен при поддержке семьи, друзей и терапевтов, но время, подходящее для этого пробуждения, определяется исключительно биологическими и физиологическими факторами.
Гледис была направлена ко мне своим врачом, который лечил у нее заболевание щитовидной железы. Терапевт-интернист не смог обнаружить физическую причину ее повторяющихся приступов острой боли в животе. Встретившись с ней в первый раз, я был поражен ее напряженным, испуганным и настороженным выражением. Казалось, что ее глаза вот-вот выпрыгнут из орбит, что является не только классическим признаком гипертиреоза (hyperthyroidism), но также страха и хронической сверхбдительности. Я спросил ее, чувствует ли она себя испуганной, и испытывала ли она когда-либо травму. Она ответила, что нет.
Зная о том, что иногда люди отрицают травму, я перефразировал свой вопрос и спросил ее, переживала ли она за последние пять лет что-либо особенно пугающее или причинившее ей огорчение. И вновь она ответила — нет. Пытаясь усилить ее поддержку, я сказал, что недавние исследования показали, что большой процент среди населения пережил что-либо пугающее за последние пять лет.
«В самом деле?» — ответила она. «Ну, несколько лет назад меня похитили. Но это не было так уж страшно».
«Ни капельки?»
«Нет, вовсе нет».
«Что же произошло?»
«Ну, я каталась на лыжах в Колорадо с друзьями, и мы должны были идти на ужин. Подъехал мужчина, открыл дверь своей машины, и я села в нее. Но он не поехал в ресторан».
«В тот момент вы испугались?»
«Нет, было ощущение безопасности, ведь все это происходило во время выходных для катания на лыжах».
«Куда же он поехал?»
«Он привез меня к себе домой».
«Разве вы не испугались, когда он не поехал в ресторан, а вместо этого отвез вас к себе домой?»
«Нет, ведь я не знала, зачем он привез меня туда».
«Ясно. Что же произошло потом?»
«Он привязал меня к своей кровати».
«Это было страшно?»
«Нет, ведь ничего не произошло на самом деле. Он только угрожал мне. Да, возможно, я немного испугалась. У него на стенах висело много разных ножей и пистолетов».
«Но вы не были напуганы по-настоящему?»
«Нет, ведь ничего не произошло».
В тот день Гледис ушла внешне очень спокойной. Ее утверждение о том, что она не была напугана во время похищения или в какой-либо другой момент, все еще преобладало в ее переживаниях. Больше она не возвращалась.
История Гледис хотя и экстремальный, но в то же время типичный пример отрицания. Отрицание держит травмированного человека в своих тисках до тех пор, пока примитивные процессы, охраняющие систему, не решат отпустить его. Мы можем выйти из состояния отрицания из-за того, что почувствуем себя в безопасности, или когда другое событие инициирует «воспоминание», или из-за того, что наша биология скажет: «Довольно». Наряду с тем, что есть вещи, которые друзья, любимые и терапевты могут сделать, чтобы помочь (например, вмешательство), чувствительность ко времени является решающим моментом для того, чтобы эти попытки оказались успешными.
Чего ожидают люди, пережившие травмуМаленькая девочка, к которой пристает собственный отец, застывает в своей кровати, потому что она не может убежать и тем самым спастись от страха и позора всего пережитого. Из-за того, что ее активная защитная реакция бегства приостанавливается, способность ребенка к нормальной ориентировки в ответ на внешние раздражители меняется. Она уже не будет реагировать на них с любопытством и ожиданием. Ее действия будут скованными и замороженными страхом. Звук шагов, на который нормальный ребенок реагирует живым ожиданием, у ребенка, ставшего жертвой инцеста, пробудит цепенящий ужас.
Когда инцест носит продолжительный характер, ребенок реагирует на него привычным замиранием в состоянии иммобилизации. Тем не менее, у детей, которым угрожают, иммобилизация становится дисфункциональным симптомом их травмы. Дети становятся жертвами и в психологическом, и в физиологическом отношениях, и это состояние они проносят через всю свою жизнь. Они будут не в состоянии совершить полноценный переход от иммобилизации назад, к возможности активного бегства, не зависимо от ситуации, в которой они себя ощущают. Они настолько отождествляются с беспомощностью и позором, что у них буквально не остается никаких ресурсов для того, чтобы защитить себя в момент нападения или подвергаясь давлению.
Все люди, которые испытывают повторяющиеся потрясения, начинают отождествлять себя с состоянием тревоги и беспомощности. Сверх того, они привносят эту беспомощность во множество других ситуаций, воспринимаемых ими в качестве угрозы. Они принимают «решение» о том, что они здесь бессильны, и продолжают множеством разных способов доказывать эту жертвенность самим себе и другим людям. Они отдаются во власть чувству беспомощности даже в тех ситуациях, когда у них есть ресурсы, чтобы справиться с ними. Иногда (притом, что известно как контрфобическая реакция), они могут попытаться опровергнуть то, что им не нравится в самих себе, намеренно провоцируя опасность. В обоих случаях они ведут себя как жертвы, и их поведение способствует дальнейшей жертвенности (виктимизации).
Профессиональные преступники говорят об использовании языка тела при выборе своей жертвы. Опыт научил их, что определенные люди не будут защищать себя так же хорошо, как другие. Они отыскивают сигналы, выдающие их потенциальную жертву, проявляющиеся в скованных, не скоординированных движениях и в дезориентированном поведении.
Последний витокПо мере того, как симптомы травмы все больше усложняются, их паутина начинает охватывать все аспекты переживаний пострадавшего человека. Эти симптомы имеют физиологическое основание, но к тому времени, как их развитие дойдет до последнего витка своей нисходящей спирали, они будут уже не только воздействовать, но и фактически управлять также и психическими аспектами наших переживаний. Больше всего здесь пугает то, что немалая доля этого воздействия останется неосознанной.
Воздействие травмы может быть не вполне осознанным, но оно, без сомнения, полностью активно. Травма хитрым способом вносит свой вклад в мотивы и побуждения нашего поведения. Это означает, что человек, которого ударили в детстве, став взрослым, будет чувствовать себя вынужденным ударять других. Энергия, стоящая за его потребностью атаковать, является ничем иным, как энергией, которая удерживается в его травматических симптомах. Это неосознанную навязчивость можно преодолеть только сильными волевыми действиями, до тех пор, пока энергия не разрядится.
