Взяв небольшую паузу, я собрался с мыслями, формулируя собственную задумку. Откровенно говоря, изначально меня просто бесила необходимость постоянно использовать вместо нормальной бумаги куски кожи, это чертовски неудобно. Собственно, на переговорах с Рендарианом я и понял, что у меня совершенно ничего не готово для этих самых переговоров. Однако был и еще один момент.
— Все дьяволы моего домена без исключения, — заговорил я негромко, а магия вновь усилила голос, — наделены мощным чародейским даром. Это факт. Однако практически никто его не развивал, и с этим нам как раз будет помогать имперская школа магии. С помощью станка и технологий создания дешевой бумаги, которую нам также предоставят Стеллеры, наш домен получит столько учебников, чтобы хватило на всех. Печатая их сами, мы не будем зависеть от Империи, и тем более никому в ней не дадим знать о том, что дьяволы стремительно растут, как волшебники. Когда все будет готово, мне потребуется ваше полное содействие в распространении печатных книг. На этом у меня все. Есть вопросы?
Спросила молчавшая всю встречу Ада. Жрица, конечно, знала о договоренностях, но сказать было нужно, раз никто не дошел до этого вопроса сам. Этот прием мне тоже, можно сказать, продемонстрировал Рендариан, когда заставил меня подыграть во время неудавшегося переворота.
— Как тебе удалось их подчинить? — спросила жрица.
— Их глава присоединился к культу дьявола, — усмехнулся я. — И так как других наследников у него не осталось, единственный, кому Рендариан передаст трон — это дитя нашей же жрицы Кориалис, обоих, как вы знаете, уже благословил Асмодей. Рендариан верит, что в случае его непослушания, я прерву жизни обоих: и Кориалис, и ее сына. Также верно и обратное: пока жрица и ее сын остаются нам верны, я не трону главу рода. Я понятно объясняю?
— Да, мой архидьявол.
— Запомните вот еще что, — велел я, постучав пальцем по подлокотнику трона. — Дьяволы, присягнувшие мне на верность — превыше всего. Если возникнет необходимость, я пожертвую кем угодно ради безопасности своего домена. Жизнь отдельного смертного или даже их тысячи не стоят ни капли дьявольской крови.
Мой взгляд остановился на Азиль.
— Но это не значит, что я не стану наказывать того, кто это заслужил. На этом у меня все.
О наличии других дьяволов упоминать не стал. Пока что от этой информации им все равно ни жарко, ни холодно, а я уже заявление сделал. И Ирел, которому в основном оно предназначалось, все понял правильно. Глаза старого хитреца блеснули перед тем, как наместник Зестолгоя покинул домен.
* * *
Камор, столица Ликании. Дьяволица Азиль.
Сразу же, как только магия архидьявола вернула наместницу обратно, она бросилась в свои комнаты, не обращая внимания на растерянно смотревших вслед ликанов. Дим вырвал ее прямо с переговоров о завершении поселка, но сейчас мысли дьяволицы были далеки от вопросов по работе.
Хлопнув дверью в свои покои, Азиль подбежала к зеркалу и вгляделась в свое отражение. Кривой рог бросался в глаза, превратив прекрасную внешность дьяволицы в отвратительное посмешище.
Вцепившись в волосы, наместница раскрыла рот в немом крике, не в силах отвести взгляда от своего нового облика. Как назло, вспомнились картинки, которые рисовали ликаны, где наместница отображена с потрясающей точностью. И этих картинок было много. И теперь любой, хоть сколько-то следящий за жизнью собственного народа ликан с удивлением обнаружит эти проклятые изменения.
Азиль вздрогнула, прекращая бесполезные рыдания, и вновь перевела взгляд на зеркало. Пришлось потратить на его доставку времени больше, чем требовалось на работы с поселком гноллов.
Дома не достроены, так как кровельщики не спешили работать зимой. А без них не хотели трудиться отделочники. Мебельщики закончили свою часть, однако не поставишь же кровати в снег, невозбранно попадающий в дома сверху?
Зима ведь, говорили они с удивлением. Зима ведь, думала и сама дьяволица.
Сжав кулаки, наместница взглянула на себя и, выдохнув, направилась наружу. Теперь, получив такое наказание, она снимет с них три шкуры, но дело свое они сделают. А всех, кто говорил про зиму, ждет медленная и мучительная казнь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Уж Азиль-то в этом толк знает.
* * *
Крепость в лесу беров. Дьявол Эгос.
Настроение было превосходным, а потому улыбка никак не желала сходить с лица наместника, вернувшегося с собрания. Даже, кажется, морозный воздух пах куда приятнее, чем обычно.
Подчиненные беры смотрели на Эгоса с опаской. Счастливым его еще никто не видел, а вот способным в мгновение ока взорваться яростью и переломать все кости виновнику порчи настроения — постоянно. Но на всякий случай обитатели крепости не сговариваясь решили не попадаться тому на глаза без крайней необходимости.
Эгос же гулял по своей личной территории, глядя, как усердно трудятся его работяги, и чувствовал, что жизнь прекрасна. А с учетом надвигающейся войны с нагами — станет прекраснее вдвойне!
Осталось дело за малым: переместить учения на границу с пещерами, чтобы оттуда в случае необходимости и нанести удар. Что с той стороны наги не выставили никакого заслона, вероятно, вовсе не догадываясь о наличии прохода, наместник уже знал. А уж прыткого и умеющего тихо передвигаться в лесу дьявола найти — вообще не проблема.
Правда, оставался еще не решенным до конца вопрос с торренами, и оголять границу собственных владений Эгос не собирался. А потому требовалось как можно скорее усилить пограничные гарнизоны, чтобы беры и ликаны не успели подохнуть раньше, чем ушедшие на завоевание дьяволы придут на выручку.
Архидьявол сказал все правильно: обычные смертные должны умирать во славу дьяволов. И раз уж у Эгоса есть возможность выгадать из этого немного пользы для своего народа, он сделает это без колебаний.
С этими мыслями он вошел в жилую комнату. За последние недели здесь многое изменилось: отданная в дар орчанка по имени Ксатта преобразила личное пространство наместника. Стены украшали сшитые шкуры, на полу лежали ковры из толстой мягкой шерсти.
Сама женщина не пыталась как-то повлиять на решения дьявола, хотя он и подозревал в ее слишком спокойном принятии собственной судьбы нечто зловещее. Потому бдительности не терял и всегда следил за тем, как себя вести.
Узнав хитрость и прозорливость архидьявола, Эгос был уверен, что Ксатта — на самом деле шпионит для Дима и докладывает напрямую о каждом шаге наместника беров. А потому опозориться было просто нельзя. Пример Азиль это доказывал.
Глава 17
Крепость Ольх. Дьявол Дим.
Я сел за стол и устало потер лицо. Путешествие, которое я совершил на территорию Империи, наглядно показывало, насколько мы отстаем от драконидов. Столь мощное государство не дрогнуло, даже лишившись своего лидера.
Восстание, поднятое главами Гильдии Искателей, с треском провалилось. И хотя Рендариан предоставил мне выкладки по потерям, но что такое гибель ста двадцати тысяч населения, когда у тебя его сто миллионов? Революция задохнулась в зародыше, в итоге еще больше укрепив власть императора.
А что у меня? Стоило отвести взгляд, как собственные наместники решили, будто можно работать спустя рукава. И вот как мне после этого полагаться на них всерьез?
Ирел устроил кровавую баню для одного орочьего клана, отказавшегося ковать оружие по моему заказу. Эффективное решение, казалось бы, но теперь в Зестолгое начались мелкие перебои с поставками. Возникли простои в работе кузниц, что сказывалось на всей нашей армии. Саботаж чистой воды, но поймать за руку пока никого не удалось. Или старик специально не ловит?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Эгос усиленно копит войска, тренирует бойцов, но при этом экономика беров уже на пределе и не справляется. К весне они либо восстанут, либо начнут помирать от голода. Наместник этого то ли не видит, то ли не желает обратиться за помощью к Азиль, у которой мяса слишком много, но вместо того, чтобы сбросить цену и сбыть его, она оставляет запасы гнить впустую.
