Скучала ли я? Да.
Хотела ли я выслушать, что он мне скажет? Да!
Только вот мужчина не появлялся, а я старалась не думать о том, что с ним сейчас происходит. Лишние мысли из головы выбивались в тот момент, когда комнату озарял мягкий свет и в углу загорались пара голубых глаз.
Говорить с волком я не могла физически, а вот ящерка моя ластилась к нему и неизменно ложилась спать в его компании.
– Селеста! – раздался голос матушки и звук распахиваемой двери в спальню. – Ах, ты уже не спишь… Умница. Спускайся на завтрак!
– Хорошо, мам. Я сейчас спущусь.
За эти месяцы я превратилась в идеальную дочь, которая вышивала, рисовала картины, читала исключительно «правильную» литературу и не говорила ни слова против. Матушка светилась изнутри глядя на меня, но чем ярче была радость мамы, тем мрачнее становился отец. Попыток со мной поговорить он не предпринимал, а я не стремилась откровенничать. Мне казалось, что моя боль принадлежит только мне и делиться ею я ни с кем не хотела. Не время было…
Всё изменилось в тот момент, когда я, замерла в ожидании таких родных голубых волчьих глаз, а они так и не появились…
Из ночи в ночь я ждала, и ждала, и ждала, но в углу было пусто. Даже ящерка моя вела себя печально, не подавая признаков радости или хотя бы воодушевления. Возвращение в академию на этом фоне выглядело совсем плачевно…
Что же случилось?
Спустившись на завтрак, я застала своих родителей с напряжёнными выражениями лица. В воздухе витал запах недосказанности и резко завершённого разговора, но у меня не было желания вникать в их проблемы. В последнее время они часто ссорились, поэтому я уже начала привыкать…
– Ты готова? – спросил папа, когда я съела свой завтрак подчистую.
– Да, конечно. – Встала я из-за стола и подошла к поднявшейся маме.
Крепко обняла стройное тело и утонула в тёплых объятиях. На этот раз маму ничего не сказала, поэтому и расставание было быстрым.
Ехали в карете молча. Отец напряжённо смотрел в окно, а я смотрела на него, желая в этот момент только об одном – знать, о чём он думает. Только этому не суждено было сбыться. Подъехав к академии, мы вылезли из кареты, и отец мягко коснулся моего локтя, привлекая внимание.
– Что-то не так? – спросила я у него.
– Нет. Просто в академию больше не пускают никого. Только адепты. Мы с тобой теперь увидимся только на следующих выходных. Я буду ждать тебя здесь.
– Откуда такая строгость? – с недоумением уточнила я.
– После произошедшего…, – замялся папа, – новый ректор принял необходимые меры, чтобы обезопасить учеников.
– Новый ректор? У нас что, поменялся ректор?
– Ступай, малышка. Всё узнаёшь на месте.
И отец наскоро меня обнял, а потом пулей влетел в карету, и она со свистом стартовала, уезжая прочь.
Мне это всё ужасно не нравится…
Войдя внутрь, с облегчением заметила, что ничего не изменилось. Всё тот же ухоженный двор академии, чистые дорожки и здание общежития, виднеющееся за углом.
Сандра встретила меня громким криком и очередными крепкими обнимашками, а потом потащила на завтрак, где, не умолкая, рассказывала о том, что происходило тут в моё отсутствие, будто не говорила никогда мне этого прежде…
– А где сон Торад? – перебила я девушку, которая, услышав вопрос, захлопала глазами, словно заводная кукла.
– Селеста, ты уверена?
– Как никогда.
Девушка зарылась в сумке, а потом достала мне номер студенческой газеты месячной давности, где с изображения на меня смотрел инквизитор. Внизу была подпись:
«…назначен ректором академии магии…»
– Значит, он в кабинете?
Сандра кивнула, а я поднялась на ноги.
– Не ходи за мной, ладно?
Не знаю, зачем я шла туда, но желание наконец-то поговорить было просто нестерпимым. Шла, не разбирая дороги, порой задевая плечами пролетающих мимо адептов.
В приёмной сидела миловидная оборотница-секретарь, которая при виде меня скривилась и произнесла:
– Ректор попросил его не беспокоить, милочка. Иди и выбери другой объект для вожделения.
Я осмотрела занятный экземпляр глупости с ног до головы. Классическая юбка-карандаш обтягивала стройные бёдра, а длинные ноги заканчивались туфлями на высоченной шпильке. Белая блузка была расстегнула на пару пуговиц, чтобы кокетливо обнажился верх кружевного белья. Лицо было идеально ровным, а причёска лежала волосок к волоску. Губы были обильно накрашены красной помадой, а глаза подведены чёрным карандашом, очерчивая пушистые ресницы.
– Понравилось? – изогнув бровь, поинтересовалась незнакомка.
Я улыбнулась и двинулась к двери, игнорируя крики секретаря, а также её попытки меня остановить. Распахнув дверь, я застыла при входе и уставилась на лицо мужчины, сидящего за столом и внимательно изучающего какие-то бумаги.
– Я же просил, меня не беспокоить. – Пробормотал сон Торад, переворачивая страницу. – Что опять?
И тут наши взгляды встретились. Время остановилось, нарушаемое только тиканьем часов с кукушкой, которые висели на стене справа от меня.
Мужчина сглотнул, не отрывая от меня взгляд, а меня вдруг переполнила смелость, непонятно откуда взявшаяся. Оторвав взгляд от мужчины, я бегло осмотрела кабинет и наткнулась взглядом на диванчик для гостей, который стоял неподалёку и я мысленно приказала ему загореться. Пламя, взвившееся вверх, не ранило окружающие предметы, а я снова повернулась на нового ректора.
– У вас уши не горят, господин ректор? – склонив голову произнесла я.
Сон Торад молчал, пожирая меня взглядом, но попыток потушить огонь не предпринимал.
– Вы разговаривать разучились?
– Кхм, – прочистил горло мужчина, – у вас какие-то конкретные претензии, адептка Вирдон?
– А как же «моя ящерка»? – улыбнулась я.
– Но, я думал…
– Плохо ты думаешь, волчок. Очень и очень плохо. Куда ты дел моего шерстяного? Я спать уже без него не могу!
Что-то неуловимо изменилось между нами в этот момент, а волк, будто ждал моего зова, явился передо мной, понуро опустив уши.
– Больше так никогда не делай, понял меня? – прошептала я ему, а он завилял хвостом, словно преданный пёс, поставил голову для чесания. – И передай своему хозяину, что вертихвостка в приёмной явно мешает его невесте жить спокойно.
– Ты сама можешь всё это сказать своему жениху. – Прозвучало прямо рядом со мной, а потом меня заключили в крепкие объятия. – Я без тебя умер, моя ящерка.
Эпилог
– Детка, просыпайся! Ты опоздаешь!
– Бррр…
– Говард! Вставай, тебе говорю!
– Мам, ну сейчас встану… Ещё немножко…
Внезапно неведомая сила, стянула с парня одеяло, а потом и подожгла пижамные штаны, где-то в районе пятой точки. Говард взвизгнул и подскочил, скинув с себя остатки сна.
– Сколько живу, столько и ведусь на это. – Пробурчал парнишка и побрёл в ванную. – Я встал!
Завтрак, поездка в академию и распределение, где, ну, конечно же, парень попал на факультет огневиков.
– Поздравляю тебя, сынок. Ты умница! Мы гордимся тобой!
– Мам, ну, прекрати. – Пробурчал Говард, уворачиваясь от материнских тисканий.
– Сын, ступай заселяться. – Произнёс отец, приобнимая со спины маму, останавливая тем самым попытки дотянуться до лохматой макушки сына.
– Адепт сон Торад! Немедленно пройдите за куратором!
Парень подпрыгнул, пожал руку отцу и позволил матери смокнуть себя в щеку и умчался навстречу приключениям.
– Селеста, родная, ему восемнадцать. На него все смотрят. Это нормально.
– Я не могу никак привыкнуть, что он уже взрослый. – Надула губы симпатичная шатенка, обнимая своего мужа за талию и утыкаясь ему в грудь.
– Привыкнешь. Теперь у нас достаточно времени только для нас. – Генри сон Торад подарил нежный поцелуй жене, а потом замер.
Не верящим взглядом посмотрел на свою супругу, которая, очаровательно краснея, только что сообщила ему самую потрясающую новость. Подхватил на руки свою самую прекрасную леди и закружил на месте.
