Дети были охвачены горем и ужасом. Что за напасть? Сперва Черный Дуглас, затем граф Мори. Два главных друга, главных защитника… Один за другим…
Их отчаяние и печаль были так велики, что ни Джоанна, ни Давид даже не могли плакать. Слезы пришли позже.
Все теперь изменилось вокруг них. Шепот, обрывки слов, слухи… В любую минуту Джоанна ждала чего-то непредвиденного — плохого, страшного… Особенно тревожно было ей по ночам. Она понимала, как они малы — она и Давид, — как беспомощны и неумелы.
Ее не слишком удивило, когда в разговорах о смерти графа Мори все чаще и явственней стало звучать слово «яд», уверенней заговорили о том, что он был отравлен. И наверняка это сделали приспешники Эдварда Бейлиола, которые рассеяны всюду. И здесь, в замке, тоже… Ведь это так легко — немного подмешать в пищу или в питье…
Да, все стало по-другому после смерти Мори.
* * *
Королю Эдуарду было известно о потрясениях, грозивших Шотландии. Больше того, он желал их, так как до сих пор сгорал от стыда, вспоминая неудачный поход в эту страну. Но тогда он был мальчишкой, желторотым птенцом. Теперь подобное уже не повторится, если появится новая возможность совершить поход… Если появится…
Он все больше верил в то, что судьба определила ему продолжить дело великого деда. И начать надо с покорения Шотландии, которую совсем выпустил из рук его немощный отец Эдуард II, а Роберт Брюс воспользовался этим и сумел добиться значительных успехов. Но Роберт Брюс теперь мертв, а на троне — маленький ребенок. Правда, за ним стояли две могучие фигуры: Черный Дуглас — ох, стыдно вспоминать, как чуть было не оказался у него в плену! — и граф Мори. Однако их обоих тоже нет в живых и, значит…
Его мысли на этот раз были прерваны прибытием во дворец шотландского барона Генри де Бьюмона, который просил, чтобы король его тотчас же принял. Бьюмон был из тех, кто ранее перешел на сторону англичан, за что в Шотландии его лишили всех земель и имущества. На этот раз явился он не один.
— Милорд, — сказал он королю, — здесь находится Эдвард Бейлиол. Он желает вас видеть во что бы то ни стало.
— Бейлиол? — переспросил Эдуард. — С какой целью?
— Он хочет говорить об этом сам, и немедленно.
— Хорошо, я, пожалуй, приму его…
Бейлиол… Бессильный сын бессильного отца… Эдуард уже был наслышан о них обоих. Чего он может хотеть? Ответ только один — чтобы Англия помогла ему надеть корону шотландского короля…
Эдуард решил подождать, пока тот сам сообщит о цели визита.
— Милорд, — начал Бейлиол, — оба шотландских регента скончались недавно один за другим.
— Знаю, — ответил Эдуард. — Говорят, Мори был отравлен. Так ли это?
— Откуда мне знать, милорд?
«Однако ты скорее всего прекрасно знаешь, — подумал король. — Уверен, это дело рук твоих сообщников».
— А Дуглас? — продолжал Эдуард. — Зачем полез в эту дурацкую драку? Разве у него не было важных дел в Шотландии?
— Милорд, он поступил так, как считал нужным… Я пришел к вам сказать, что моя страна сейчас в смятении. Она потеряла двух людей, которые могли ею управлять и делали это, как считают многие, вполне достойно… Но сейчас… Вам ведь известно, что король и королева у нас совсем еще дети.
— Да, и это знаю, — сказал Эдуард, — поскольку королева — моя сестра.
— Они избрали взамен умерших регентов графа Мара! Но он слаб и ничтожен! — воскликнул Бейлиол. — Ему не потянуть государственные дела на своих немощных плечах.
— И чего вы хотите от меня? — надменно спросил Эдуард.
— Помощи, милорд! Вашей помощи… Мой отец, как вам известно, был королем Шотландии. Я — его законный наследник. Если вы поможете мне восстановить справедливость, я обязуюсь признать вас сюзереном [8] и выполнять все, что положено мне как преданному вассалу.
Эдуард молчал… Вот оно! Вот начало того, о чем он мечтал, чего добился его дед с помощью оружия и что утратил отец… Теперь надо действовать… Но ведь это означает низложение родной сестры, а также нарушение заключенного договора и более того — выплату за этот грех двадцати тысяч фунтов папе римскому.
— …Милорд, — продолжал Бейлиол, — в браке между вашей сестрой и мальчиком Давидом, разумеется, не было того, что называют исполнением супружеских обязанностей. Поэтому он легко может быть расторгнут. Если я стану королем Шотландии, то обещаю жениться на вашей сестре… А также вернуть вам Бервик…
— Довольно, — прервал его Эдуард. Ему была неприятна эта торговля. — Я не смогу помочь вам. И не позволю вашему войску проходить через Англию или действовать на ее территории.
— Это ваше последнее слово? — спросил Бейлиол.
Эдуард ответил не сразу, он заметно колебался, и в его собеседнике возродилась надежда.
— Это решит парламент, — произнес наконец король.
* * *
Эдуард выжидал. Но Бейлиол, к его удивлению, не терял времени даром и собирал флот у берегов Англии, чему Эдуард не препятствовал. Затем претендент на шотландский престол отправился морем на север, к мысу Файф, где и высадился со своей армией. Вскоре произошла битва с войском, верным королю Давиду, во главе которого стоял новый регент, граф Мар. В сражении тот был убит, после чего армия победителя беспрепятственно дошла до Скуна, где Бейлиол был коронован на шотландский престол.
Джоанна и Давид узнали обо всем, что произошло, и были полны страха — что с ними теперь будет? Правда, Джоанна вела себя намного спокойнее, чем ее малолетний супруг, продолжая уверять всех вокруг, что брат спасет их.
— Вот увидите, — говорила она, — он пройдет через всю Шотландию, и тогда этот противный Бейлиол побежит, как заяц…
«Противный» Бейлиол прислал к ним гонца.
— Милорд, — сказал тот, обращаясь к мальчику, — король Шотландии поручил мне передать вам его предложение.
— Не знаю никакого другого короля, — высокомерно ответил Давид. — Король здесь я.
— Видимо, уже нет, милорд, — последовал ответ. — Король Эдвард де Бейлиол шлет вам свои приветствия и объявляет, что, если вы публично откажетесь от права на корону, он обязуется обеспечить вам свободный и безопасный выезд из Шотландии или разрешит, если пожелаете, остаться в любой части страны.
— Как великодушно с его стороны, — насмешливо сказал мальчик, и Джоанна, присутствовавшая при разговоре, укрепилась в уважении к этому «малышу», как она его про себя называла, — в уважении, которое почувствовала еще ранее. — Передайте Эдварду де Бейлиолу, — продолжал Давид, — что мы чрезвычайно сожалеем о его наглости, а также что королева и король Шотландии будут пребывать в своей стране там, где пожелают, и ни в чьих разрешениях не нуждаются.
