– Она была замужем? – спросила Снежный Бутон.
– Нет, – ответил Вэй-Фан. – Почему ты спрашивашь?
Снежный Бутон глубоко вздохнула.
– Откуда твоя семья?
– Из Лояна, – ответил он, и Снежный Бутон расслабилась.
– О, уже лучше. У меня было ужасное подозрение на твой счёт.
– Ужасное? – Вэй-Фан посмотрел на неё.
– Ну, ты напомнил мне мою мать. А та тварь, что приходила ночью, говорила кое-что о нас с тобой. И о моей матери. Мне кажется, она знает что-то обо мне. Что-то личное. – девушка рассмеялась, вздохнула и почувствовала, как уходит напряжение. – Знаешь, а я ведь – приёмыш, – сказала Снежный Бутон и почувствовала на глазах слёзы. Она не знала, откуда они пришли, почему вдруг нахлынули.
Вэй-Фан с сочувствием смотрел на неё.
– Тут нечего стесняться, – сказал он мягко.
Она кивнула, смаргивая слезинки.
– Знаю. Но есть кое-что ещё. Я уверена, моя мать любила меня. Она иногда становилась жёсткой, даже слишком, но никогда не была злой. Она была воином ушу. Ну, я сказала, что меня удочерили, но на самом деле… – Снежный Бутон помолчала. – Проблема в том, что у моей матери был и другой ребёнок. Мальчик. И этого мальчика забрала любовница местного судьи. Её звали Фан. Хотя я не знаю, как пишется её имя. Он родился в тот же день, что и ты. Когда я тебя увидела, то подумала, что ты вполне мог бы быть тем мальчиком. Мне стало страшно. Но ты никак не можешь им быть, ведь ребенка украли в Ганьсу.
Снежный Бутон улыбнулась. Вэй-Фан помолчал. Он смотрел вниз, на камешки в своей ладони. Ронял их, потом снова подбирал, думая обо всём, что услышал.
– Ганьсу? – переспросил он. Его голос был хриплым. Он откашлялся и улыбнулся. – Мой отец был судьей в Ганьсу. У него было ханьское имя. Мы переехали в Лоян, когда мне было два года.
– Где он был судьёй? – спросила Снежный Бутон.
Они оба говорили шёпотом.
– Ланьчжоу.
Снежный Бутон потянулась и взяла его за руки.
– Судьба свела нас вместе, – сказала она. – Вот только зачем?
Вэй-Фан посмотрел на неё и подумал, какая же она красивая.
– Я тоже спрашиваю себя об этом, – ответил он.
Глава 23
Князь Тэ ходил взад-вперёд, и голос его становился всё громче.
– У меня только что умер отец. Не успели мы похоронить его, как в первую же поминальную ночь дом мой подвергся нападению. В воротах моего дома был убит человек. Я думал, что сам умру. Да я почти умер! Это ли нужно моей семье? Нет! Это ужасно! Трудно вообразить себе что-либо худшее. Люди из магистрата задают вопросы. Скоро обо всём узнают во дворце. В следующий раз мы так просто не отделаемся. И что я тогда скажу? Как объясню свои поступки? Я не виноват во всём этом. Моя мать принимает опиум. Она не ела уже два дня. Старейшины клана Тэ просят меня о встрече. А моя жена? О! Моя жена! Она отказывается спать со мной, пока я не избавлюсь «от этого проклятого меча».
– Вы всё рассказали своей жене? – спросила Шулень.
Господин Тэ остановился.
– Разумеется! – воскликнул он. – Как я мог поступить иначе? Муж не должен иметь секретов от жены, вы и сами это знаете.
Шулень и Снежный Бутон переглянулись.
– На самом деле не знаю, – ответила Шулень.
Господин Тэ сел и снова вскочил. Он был слишком поглощён собственными проблемами и не обратил внимания на её слова.
– Меч не может больше оставаться здесь, – сказал господин Тэ.
– Вы правы, – ответила Шулень.
– То есть вы согласны? – растерянно спросил он.
– Да. – Шулень кивнула. – Его нельзя оставлять тут, но и вынести его безопасно мы тоже не можем.
– Не понимаю, – сказал господин Тэ.
– Я подумаю над этой задачей, – ответила Шулень.
Господин Тэ снова сел. Это было резкое, неестественное движение. Ноги подогнулись под ним, словно мастер-кукольник перепутал поддерживавшие их нити. Господин Тэ переводил взгляд с одной женщины на другую и вытирал пот с лица.
– Это действительно хорошие новости. Госпожа Шулень, прошу меня извинить, я погорячился. Но на меня столько всего навалилось! Однако ваши слова меня обнадёжили. Пожалуйста, придумайте что-нибудь. Моя жена не желает спать под одной крышей с этим мечом. Я уверен, есть какое-то решение.
– Не волнуйтесь, господин Тэ, – ответила Шулень, – мы обязательно что-нибудь придумаем.
* * *
Снежный Бутон плелась вслед за Шулень, полностью погрузившейся в свои мысли.
– Учитель, у вас есть план? – спросила девушка.
– Нет. – Шулень покачала головой. – Пока нет. Зато есть идея. Мне нужно поговорить с Молчаливым Волком.
И они направились к внутреннему двору, где разместились Молчаливый Волк и его воины.
Шулень вошла во двор к бойцам, Снежный Бутон – за ней. Завидев её, Вэй-Фан поднял голову, и их взгляды встретились. Лицо юноши было мрачным. Она заметила гнев в его глазах, но он быстро отвернулся.
«Я знал, что она не была мне матерью, – говорил его взгляд. – Мне досталась проклятая наложница, а ты заполучила мою настоящую мать!»
– Как ты? – спросила Снежный Бутон, подходя к нему.
– Прекрасно, – ответил он.
Она присела на корточки и наклонилась к нему. Они были связаны через Цзяолун. Она чувствовала это. Чувство было новым и странным.
– Не сердись на меня, – мягко попросила девушка.
Вэй-Фан посмотрел на неё. Он злился на свою мать. На свою приёмную мать, воровку детей. Больше, чем когда бы то ни было до этого.
– Я вовсе не сержусь на тебя, – сказал он и замолк.
– Это не моя вина, – добавила она.
– Знаю, – кивнул он. – Мне жаль, что так вышло, но я не сержусь на тебя. Я злюсь на мать, которая так и не сказала мне правды.
– Как она могла это сделать?
– Могла хотя бы попытаться. Она вечно хотела всё контролировать. Она знала! Знала, что моя настоящая мать была воином ушу, поэтому и запретила мне заниматься. Если бы не она, я стал бы великим воином.
Снежный Бутон не знала, что ответить. Правда ранит лишь поначалу, но потом её острые края притупляются. С тех пор как она узнала, что является приёмной дочерью, девушка много раз воображала свою настоящую мать, всегда – полной противоположностью Цзяолун. Мягкой, заботливой, нежной, любящей. Ей стало жаль женщину, которой она не знала, но которая выносила её в своём чреве. Снежный Бутон вздохнула.
– Она хотела сына, – просто ответила она.
– Она похитила меня, – сказал Вэй-Фан. – Сделала так, как было лучше ей. У тебя было моё детство и мать – воин ушу. А у меня – глупая наложница! Знаешь, как я тосковал по учителю? Но она запрещала мне даже просто читать истории о воинах. И теперь-то я знаю, почему!
Снежный Бутон не перебивала его. Он был зол и снедаем завистью. Она знала его мать, а он – нет. Наконец, Вэй-Фан замолчал и поднял голову.
– Прости, – сказал он. – Я не подумал.
До них доносились голоса Шулень и Молчаливого Волка.
– А ты не знаешь, кем был мой отец? – спросил Вэй-Фан.
– Немного, – сказала Снежный Бутон.
– Расскажи.
Девушка помолчала. Она не хотела говорить ни о чём, что могло бы его расстроить ещё больше, но иногда людям нужна правда, пусть даже горькая правда.
– Мать говорила о нём лишь пару раз, – сказала она, внимательно наблюдая за его реакцией. – Он был великим воином. А ещё – степным разбойником. Его звали Тёмное Облако.
– Тёмное Облако? – переспросил Вэй-Фан.
Она кивнула.
– Никогда не слышал о таком. Почему же они не остались вместе?
– Мать была непростой женщиной. Мне кажется, она не могла оставаться с одним мужчиной. Думаю, ей не нравилось чувствовать себя покорной. Она была жестокой. И иногда мне совсем не нравилась.
– Как её звали?
– Кого?
– Мою мать.
Снежный Бутон покачала головой и рассмеялась.
– Её звали Цзяолун.
Вэй-Фан поднял взгляд.
– Но я встречался с ней, – воскликнул он.
– Это невозможно.
– Нет, встречался! Цзяолун пришла в храм Западного Лотоса. Она была больна. Адский Дай потребовал, чтобы она сразилась с ним. Я пробыл там всего месяц или два, когда она появилась. На губах у неё была кровь. И она знала, кто такой Адский Дай. Плюнула ему в лицо, когда он дотронулся до неё. «Цзяолун, – сказал он, – я знал твоего учителя Нефритовую лису. Думаешь, ты сражаешься лучше её?»
Снежный Бутон закусила губу и покачала головой. Она не хотела слушать окончание истории, но Вэй-Фан продолжал рассказывать во всех подробностях.
– Она сражалась хорошо, но была слаба. Её окружили, но всё равно она выступила против воинов Западного Лотоса.
– Да, она болела, – сказала Снежный Бутон. – Но была полна решимости тебя найти.
– Она и нашла, – Вэй-Фан покачал головой, – только я не знал об этом. И я видел, как она умерла. Я был там, когда её убили.
Снежный Бутон закрыла глаза.
– Это был Адский Дай, – сказал Вэй-Фан. – Он зарубил её. А я ещё радовался за него. Мы все тогда радовались.
Снежный Бутон открыла глаза. Вэй-Фан смотрел на неё, словно был прокажённым.
