— Конечно же я не выражаю их так часто. В основном я как и все удерживаю эмоции внутри. Но иногда делюсь недовольством или раздражением со своими подругами или родителями. — искренне ответила она и ее лицо приняло какое-то неопределенное выражение.
За разговором мы отошли подальше от дороги и присели на лавочку у стоящего рядом дома. Мы стали намного ближе друг к другу и я заметил нарастающее влечение. Горячая волна возбуждения пробежала и растеклась по телу. Я знал, что старик специально направил ко мне красивую девушку, чтобы обучая ее, я одновременно работал и над своим «основным препятствием».
Мы уселись и повернулись друг к другу. В тишине двора девушка стала для меня центром вселенной. Теперь я видел ее и только ее, она определенно была в моем вкусе. Я старался тайком разглядеть ее получше, скользя взглядом сверху вниз по ее темно-зеленому платью. Аромат ее духов завораживал и манил меня. Внезапно я ощутил нечто, зовущее меня из глубин сознания. Внимание, захваченное привлекательным образом, буквально слилось с девушкой и я фактически перестал существовать. Но через некоторое время я вспомнил о себе и перевел часть внимания на разгоревшуюся страсть. Сила, бурлящая во мне, под воздействием осознания молниеносно трансформировалась, наполняя меня энергией. Секунду спустя я стал заметно бодрее, пристально наблюдая и удерживая от развития сексуальное желание. Еще пара минут и я вновь стал в состоянии адекватно воспринимать свою собеседницу. На протяжении этой работы девушка ожидала от меня знака к продолжению разговора, зная, что я занят какой-то внутренней практикой.
— Смотри. — произнес я, восстановив равновесие и принялся объяснять. — Если человек, вызвавший отрицательные эмоции находится не с тобой, то все, что ты чувствуешь — ты чувствуешь одна. Он же в этот момент совершенно не при чем. Ему абсолютно плевать на твою злость или обиду. — я сделал паузу и посмотрел в глаза девушке, не теряя «четвертого контроля» — контроля за сексуальным влечением.
— Хм, ты прав. Я никогда не думала с этой стороны. — произнесла она замедленно, словно понимание захватило ее сознание и слегка притормозило мыслительные процессы.
— Следовательно испытывая например злость на кого-то, ты злишься на себя. Ведь человек тебя разозливший не разделит этой эмоции. Обижаясь или негодуя, ты направляешь это на себя. Если же ты обсуждаешь кого-то с подругами, вы тем самым усиливаете негатив друг друга и опять же делите его между собой. Таким образом если какой-то человек даже и заслужил порицания или злости, испытывать их, не высказывая ему это в лицо, нет никакого смысла. Так ты лишь усиливаешь отрицательное влияние обидчика. — закончил я и дал нам обоим время обдумать сказанное.
— Но что делать когда эмоции все-таки захлестывают тебя и ты пытаешься их наблюдать, но они не уходят? — спросила девушка, демонстрируя тоном голоса и взглядом повышенный интерес к разговору.
— Видишь, здесь как раз и кроется еще одна причина твоих неудач. Наблюдая, ты стараешься избавиться от эмоций, убежать от них. То есть борешься сама с собой. Одна часть тебя обижается, другая наблюдает за этим и не хочет обижаться. Ты считаешь наблюдение — волшебной палочкой, которая избавит тебя от негатива. Все работает немного по-другому. Наблюдаемое не всегда уходит мгновенно. Но дело еще в том, что пока ты во время наблюдения хоть краем мысли желаешь от чего-то избавиться, эмоции не пройдут. Потому что внутренняя борьба только подливает масло в огонь, не позволяя тебе наблюдать качественно. Нужно же чистое наблюдение, без какого-либо желания.
Девушка некоторое время молчала. Я тоже сделал небольшой перерыв и огляделся по сторонам. Нас окружали старые кирпичные пятиэтажки. Было тихо, вокруг ни души. Ветер раскачивал деревья, создавая приятный шелест в ярко-зеленой листве.
— Есть же наверное какой-то способ, который помогал бы лучше других? — спросила девушка с надеждой в голосе.
— Есть один способ, но не многие могут им пользоваться. Он все поставил на место, когда даже «игра» не в силах была мне помочь. — проговорил я и стал лихорадочно подбирать правильные слова, зная как люди относятся к тому, что я собирался ей сказать. — Но прежде чем я расскажу о нем, давай подведем итог. Большинство отрицательных эмоций «справедливых» или нет, ты испытываешь одна или с людьми, которые совершенно в них не виноваты. — я посмотрел на девушку, которая в этот момент мне молча кивала. — А человек, который якобы их вызвал, остается полностью безнаказанным. Если ты конечно не бросаешь ему свою злость или обиду прямо в лицо. — сказал я и усмехнулся. — Получается нет никакого смысла испытывать злость, раздражение, обиду, недовольство и другие отрицательные реакции. — я сделал непродолжительную паузу. — Если ты все эмоции переживаешь внутри, то лучшим решением будет испытывать любовь. — проговорив это, я остановился и посмотрел в горящие интересом, глаза девушки.
— Любовь? — сказала она медленно и задумчиво, но затем будто очнулась от наваждения и произнесла слегка возбужденным голосом: — Но как я могу любить человека, который просто бросил меня, когда я ему надоела. Не сказав ни слова, ушел к другой. — горячо закончила она, потеряв осознание.
— Ты меня не слушаешь. — тихо, почти шепотом сказал я. — Ты не должна любить его. Все, что ты чувствуешь — чувствуешь в первую очередь ты. В результате ты должна полюбить себя, ты любишь для себя. И этот способ лучший и самый простой. На любую отрицательную эмоцию у тебя будет один ответ — любовь. Даже с точки зрения законченного эгоиста это наиболее правильный выбор. — закончил я и перевел дыхание.
Девушка словно задумалась и в ее глазах отразилось состояние, которое я не раз наблюдал со стороны. Широко раскрытые глаза, чистый, немного ошеломленный взгляд. Почти полная неподвижность. Тишина длилась несколько минут, наполняя нас обоих светом осознания.
— Да, получается, что и правда нет никакого смысла плодить в себе негатив. Ведь его чувствую только я. — повторяла она, будто стараясь запомнить только что выученный урок. — Никогда об этом не думала. — она снова говорила замедленно, словно под воздействием гипноза.
— Когда у тебя снова возникнет какая-нибудь ненужная эмоция, просто вспомни для кого она имеет значение. Только не нужно силой выдавливать из себя любовь. Лучше действуй с юмором. Он послужит хорошим посредником.
Закончив предложение, я взглянул на часы. Подходило время для визита к старику. Я рассказал об этом своей собеседнице и мы вернулись на остановку. Прошло около пяти минут и я сел на нужный автобус, направляясь к офису учителя.
* * *
Старик сидел за столом, пристально рассматривая какой-то медальон. Он имел округлую форму и похоже был золотым. Подняв на меня взгляд, учитель открыл ящик стола и небрежно кинул вещицу внутрь. При этом он произнес:
— Мужчинам нельзя носить золото.
Так как я не питал особого желания носить хоть какие-то украшения, я не стал терять время на расспросы о вреде золота.
— Сегодня для тебя очень важный день. — проговорил старик смешливым тоном, подняв указательный палец вверх. — И я нисколько не преувеличиваю. Сейчас ты должен будешь решить: продолжать обучение у меня или у другого учителя.
Освоив «первый контроль», я стал почти неуязвим для любых неожиданностей или сюрпризов и спокойно, с улыбкой взглянул на старика, ожидая продолжения.
— Выбор учителя зависит от двух путей, которыми ты сможешь идти. — старик намеренно напускал таинственности, говоря необычным голосом секретного агента. — Первый путь — стать «мастером игры». Тогда твоей специализацией будут различные фокусы и трюки типа «осознания куклы» и галлюцинаций, которые я у тебя вызывал. А главной задачей: с помощью так называемой магии, завлекать талантливых людей. Как в свое время я сделал и с тобой.
Сейчас старик все-таки смог меня заинтриговать и я уловил возникающее желание всецело погрузиться в диалог.
— Мастер игры? — спросил я. — Я считал, это всего лишь метафорой.
— Это профессия. Каждый из нас выполняет свою работу. — говорил старик, переключившись на будничный тон. — Работу, которую он может делать лучше других. Я специализируюсь на «игре». — старик поднялся со стула и подошел к окну. — Мастер игры манипулирует реальностью, меняет свои образы с целью воздействия на ученика, дабы вырвать его из привычного состояния сознания. Мы ведем всю подготовительную работу, ломая устоявшуюся картину мира. Но затем наступает момент, когда от нас ученик переходит к другому учителю. Если только он не выбирает остаться на пути «мастера игры».
Слова старика были словно снег среди июльской жары. Какие-то специализации. Мы. Кто это еще такие — мы? Неужели есть какая-то организация, обучающая людей? В моей голове начало рождаться все больше и больше вопросов. Я почувствовал, что теряю контроль и волевым усилием прекратил мысленную атаку. Мое состояние внешне было полностью спокойным, но внутри зрели зерна тревоги смешанной с интересом. С одной стороны я не хотел уходить от старика, но возможность учиться у кого-то подобного ему по силе и знаниям вызывала у меня неподдельный энтузиазм.
