- Просто, он одни из тех отцов… которые не любят своих детей.
Это было трудно сказать вслух.
- Так было всегда?
- Нет, наверное… Когда была жива мама, мы чаще общались. Иногда, даже весело было! – я не успела
смахнуть слезу и она упала на мои сложенные руки. – Мама была той ниточкой, которая связывала нас. А
когда ее не стало, он стал совсем чужим. Порой мне казалось, что он меня обвиняет в ее смерти…
- Латти, - нежный голос Виктора, прорвал мою сдерживающую слезы стену, и они хлынули потоком. –
Крошка…
Эскалант обнял меня, поглаживая по спине и рукам.
- Когда я был мальчишкой, у меня была самая частая детская мечта – иметь щенка, – заговорил Виктор. – И
однажды, на мой восьмой день рождения, родители мне подарили маленького лабрадора. Моему счастью не
было предела! Я назвал его Чаком и проводил с ним все свободное время…
Я улыбнулась, представив красивого темноволосого мальчугана, с ямочками на щечках и черными густыми
ресницами обрамляющие огромные темные глаза.
- … Особенно я любил играть с ним на одной из самой красивой в мире поляне, недалеко от дома. Это было
наше тайное место с Себастьяном и Чаком. Мы сбегали туда украдкой с уроков, хранили свои сокровища,
летали на велосипедах… Чак прожил полтора года, а потом умер. Для меня это было страшным ударом. Очень
тосковал. Но большую боль мне причиняли напоминания о моем друге: его ошейник, мяч, который он любил
грызть и даже места где мы часто играли. В том числе и та полянка. И знаешь, что я сделал?
- Что? – с чувством сострадания спросила я, подняв к нему лицо.
Эскалант смотрел вдаль, погрузившись в воспоминания, поглаживая мою руку.
- Я избавился, от всех тех вещей. И даже перестал бывать в местах, которые ассоциировались у меня с Чаком.
Так мне было легче пережить эту утрату.
- Мне очень жаль… - прошептала я, положив голову обратно ему на грудь.
- Отец очень любит тебя, – как мораль своей истории, подвел итог Виктор. – Просто каждый раз, когда он
смотрит на твое лицо или слышит твой голос, он вспоминает твою маму, свою жену. А это очень тяжело. Он
выбрал не тот способ борьбы со своей болью, как и я когда-то. Нельзя отказываться от тебя. Он поймет это,
вот увидишь.
114
Растроганная его поддержкой, я поддалась искушению и поцеловала, на минутку коснувшись волнующих
меня губ.
- Спасибо, – шепнула я, обнимая Виктора.
- Не за что, крошка.
Мы обнимали друг друга, наслаждаясь этим.
- Мне пора, Латти, – тяжко вздохнул Эскалант. – Куча работы ждет меня. Проводишь?
Глава 29
День шестой. Искусственность
У Виктора появилось очень много забот с новой должностью, а ответственность зашкаливала. Но все же он
находил время, чтобы позвонить или написать мне сообщение. Это было очень приятно для меня и ново для
него, в чем он и признался.
Я не чувствовала земли под ногами. Постоянно улыбалась, даже на парах. Перемена во мне не прошла
незамеченной для окружающих.
Адриан был как всегда скептичен. Постоянно напоминал мне о прежних похождениях Виктора, рассказывал о
его бывших «подружках на одну встречу», даже кидал ссылки на их страницы в соцсетях.
Меня это жутко выводило из себя, и мы ссорились. На выручку приходил оптимизм Марии.
Она мечтательно вздыхала, причитая, когда же повстречает свое счастье с ростом не менее ста восьмидесяти
сантиметров, ну и... кое какими другими достоинствами.
Тетушка, была нейтралитетом. Она радовалась за меня, но все же порой проскальзывали предупреждающие
фразы или обеспокоенные взгляды.
Университетские сплетники копались в моей биографии. Отношения с Виктором Эскалантом сделали меня
чересчур популярной. Даже разговоры о похождениях и предпочтениях Маркуса отошли на второй план.
Кстати, Виктор все же поговорил с ним. Когда и как, я так и не узнала. Однажды, самый стильный парень
нашего университета подошел ко мне, когда я сидела на перемене в дворике с Эйдом и Мари. Стараясь
говорить как можно громче, он попросил у меня прощение, чем привлек еще больше внимание ко мне.
Проглотив кусочек шоколадного мафина, который откусила перед его появлением, я выдавила из себя
примирительную фразу. Обескураженные мы с Мари и невозмутимый Эйд смотрели, как король всего
университета удаляется с высоко поднятой головой.
Догадавшись, кто повлиял на него, я написала Виктору с вопросом, что же он сделал. Через минуту Эскалант
прислал ответ: «Я сказал ему, что ты – моя».
Мое недовольство по поводу нарушенного обещания Виктора не встревать в наши университетские
конфликты моментально испарилось. И я, расплылась в умиленной улыбки, почувствовав себя засахаренным
медом, который становиться жидким на водяной бане.
После опубликованных череде наших с Виктором фото, на мою страницу в «Фейсбуке» стали ссыпаться
угрозы от обезумевших скрытых и явных фанатов моего парня. Меня, человека привыкшего к скромности и
непопулярности, это очень беспокоило. Особенно, когда я прочитывала некоторые сообщения. Долго не думая,
я переадресовала все присланные мне угрозы, на электронный адрес Эскаланта подписав: «Это цена за
удовольствие быть с тобой».
А потом ограничила доступ к своей странице. По крайней мере, там меня они достать уже не могли. Вот от
студентов я так просто защититься не могла. Я ловила на себе взгляды, обрывки фраз доносились до моих
ушей. Может, конечно, говорили не обо мне и все это плод фантазии. Так бывает, когда чересчур остро
воспринимаются пересуды окружающих.
Не смотря на договоренность с местной прессой, меня все же донимали и журналисты. Виктор, сказал, что
долго это продолжаться не будет, просто необходимо соблюдать отчетность.
115
Отцу я так и не решилась сказать. Отчасти, я боялась. Что в гневе он заберет меня из Испании. А также, из-за
накалившейся политической обстановки в моей родной стране. Я проследила новости, написала о своих
переживаниях отцу. Но он отмахнулся от меня. Как всегда.
***
Середина сентября радовала нас своим теплыми деньками и ясным небом. Хотя изредка выдавались
дождливые дни. Именно таким слишком влажным и было утро четверга.
Кутаясь в уютный белый кардиган, я вышла из авто Мари. Подруга предложила мне руку и место под
широким укрытием ее стильного зонта из коллекции Диор. Так мы влились в поток студентов,
направляющийся к центральному входу в наш гуманитарный кампус.
- Я все же сомневаюсь, стоит ли мне идти не готовой к профессору Перальте! – недовольно бурчала Мария.
- Надо было не отвлекаться на Ксавьера, а учить «Теорию переводов»! – усмехнулась я.
- Ха! Я же не ты. Как так можно - одновременно и учить, и болтать с Эскалантом.
- Мы вчера не болтали совсем, – загрустила я.
И это была правда. Мы не виделись уже два дня. Только созванивались и переписывались.
Мой телефон завибрировал, но я не рискнула отвечать под дожем. Мы уже были почти у входа, когда я
услышала знакомый клаксон и обернулась. Мое сердце подпрыгнуло, когда я увидела красную «Де Томазо».
- Смотрите-ка, - съехидничала Мария, проследив за моим взглядом. – И кого же она выберет: зануду
профессора или парня на красном спорткаре?
- Я сейчас! – проигнорировала я замечание подруги и, отобрав у нее зонт, направилась к Эскаланту.
- Долго же ты думала! – услышала я недовольство подруги.
Но все мои мысли были заняты уже появляющимся из автомобиля Виктором и мокнувшим под дождем.
Может что-то случилось? Перебирала я в голове все возможные обстоятельства, заставившие его появиться
здесь перед работой.
Я подошла к Эскаланту, как всегда, идеальному - в коричневой рубашке и черном костюме.
- Привет! Что-то случилось? – обеспокоенно вглядываясь в его шоколадные глаза.
- Да, – серьезно молвил он. - Я соскучился.
Я облегченно улыбнулась. Этот человек задевал струны моего сердца и создавал мелодию.
- Это очень мило, но мне пора на занятия… - я, быстро оглянувшись, коротко поцеловала его в губы.
Виктор в раз оживился и удержал меня, обняв за талию.
- Тогда я украду тебя! – шепнул он мне в губы, поцеловав в ответ.
Чувствуя, что сейчас соглашусь, я с трудом отклонилась от него.
- Виктор, мы нарушаем правила!- пыталась воззвать его к рассудительности. – Ты, кстати, тоже опаздываешь
на работу.
- У меня свободный график.
Он продолжал тянуться ко мне.
116
- Значит, тебе повезло – у тебя не будут вычитать баллы за опоздания! – уворачиваясь от его губ, я получила
