рядом. Особнячок за кованой оградой подмигивал им окнами, а фон гудел от множества психотов, собравшихся вместе. Дверь им открыл Салмон.
— Наконец-то! Только вас и ждали.
В столовой на первом этаже собралась куча народа. Раза в два больше, чем Андрей уже видел.
— Мы делимся, — шепнула Алиса, — когда нет подходящих убежищ. Так безопасней.
Психоты шумели, из кухни притащили блюда с закусками, кто-то открыл шампанское.
— Друзья!
Джакалик повысил голос, призывая к тишине.
— Мы снова успешно перебазировались. Все группы добрались без происшествий. Ура!
Зазвенели бокалы. Андрей пригубил, ощутил пузырьки на языке, и вдруг почувствовал себя здесь своим. Вокруг радовались, шутили, хлопали друг друга по плечам. Но главное — эфир был полон эмоций и красок. Одиночество закончилось.
К нему подошла Алиса. Улыбнулась, положила руку на плечо.
— Я рада, что ты с нами.
Близость психеи отозвалась мурашками по спине. А через эфир почудился сладкий «запах» интереса, совсем не дружеского. В этот раз Андрей решил не упускать своего шанса.
Машина бичевания. Часть 1
Полтора года назад
КОМИССАР: Назовите ваши фамилию, имя, отчество.
ПСИХОТ: Вы же знаете. Зачем опять все эти вопросы? Почему меня задержали? В чём меня обвиняют?
КОМИССАР: Миша! Три кубика блокатора ему. И до завтра в камеру.
ПСИХОТ: Нет! Не надо! Только не три! Пожалуйста!
Боль сопровождала теперь Андрея постоянно. Все оттенки её превратились в знакомых, почти родных. Любое движение превращалось в муку. Даже повернуть глаза стало невыносимо. Царица Боль заменила все чувства.
В себя он пришёл на бетонном полу камеры. Два на два метра, в высоту три. Душная утроба, пожирающая психота. Чрево, из которого должен был родиться кто-то другой.
— Встать!
Захоти Андрей выполнить команду — не смог бы. Мышцы не слушаются, то и дело сотрясаясь судорогами. Но вошедшему в камеру это не важно. Пара ударов под рёбра, и тяжёлая рука вздёргивает психота на ноги.
— На выход, падаль.
Сделать несколько шагов до двери он смог, но дальше колени подломились.
— Стоять!
И снова удары. Андрея подхватывают под руки, тащат по длинному коридору. Мигающие лампы без жалости распинают его тень на бетонном полу.
Первая остановка. Медицинский кабинет. Стены выкрашены зелёной краской до половины. Металлическое кресло, руки обхватывают резиновые фиксаторы.
— Два кубика блокатора ему. Возьми вторую версию, посмотрим, как зайдёт.
Игла без жалости тычется в вену. Жидкое пламя растекается по жилам, заставляя кричать.
— Заткни его! Да не бей, лучше вон ту штуку дай, пусть прикусит зубами. Ага, вот так.
Андрей корчится в кресле, выламывает зажатые руки, мотает головой. Пять, десять минут? Никто не считает.
— Всё, забирай. Готов.
Его снова тащат через подвальный лабиринт. Осторожно, двери открываются, конечная остановка.
— Добрый день, Андрей Николаевич.
Неудобный стул, привинченный к полу. Наручники жадными ртами хватают запястья за спиной. Не встать, не вырваться.
— Вы слышите меня, Андрей Николаевич? Соберитесь, вы должны отвечать на мои вопросы. Назовите ваши фамилию, имя, отчество.
— Вереск, — пересохший язык еле ворочается, — Андрей Николаевич.
— Дата рождения?.
Вопросы гвоздями пробивают череп. Андрей отвечает почти автоматически, едва находя слова среди липкого тумана. Надо выбираться! Срочно! Пси-масса, непривычно холодная, бьётся волной в границу разума.
Барьер! Андрей ощущает его всем существом. Там, где раньше была просто черта между «я» и «вовне», теперь стоит преграда. Сломать! Разрушить!
Крик ужаса и боли гремит по маленькому кабинету. Боже мой, что они сделали? Пси-масса, ударившись о стену, верещит раненой крысой. Как же больно!
— Аяяй! Андрей Николаевич, ну что же вы. Не надо баловаться с блокатором. Захотели взять меня под контроль? Естественное желание, понимаю. Увы, ничего не выйдет. У нас отличная «химия» для таких, как вы. Бежать не получится. А за попытку придётся вам объявить выговор.
Комиссар жмёт невидимую кнопку, вызывая «чёрного».
— Миша, ещё два кубика ему, за «побег». Первой версии, для воспитательного эффекта. И пусть до вечера подумает над поведением.
Разницу между версиями блокатора Андрей узнавал на собственном опыте. Первая — только вешки, расставленные по периметру разума. Но каждая попытка выйти за них каралась страшной мукой. Боль, в несуществующей второй паре рук, чесотка, охватывающая кожу изнутри, любое движение провоцирует слепоту… Живое безумие, вгрызающееся в мозг. Да, можно было добраться до «чёрных», но при одном воспоминании о таких рывках психот желал, чтобы его застрелили. Вторая — хлипкая стена, с трудом выдерживающая напор пси-массы. Но боль от попыток пробить барьер не давала сделать ничего. Третья… Впрочем, её он распробовал уже в ЛИМБе, на допросах обходились первыми двумя.
КОМИССАР: Кто является вашим руководителем?
ВЕРЕСК: У меня нет никакого начальства.
КОМИССАР: По чьему заданию вы ездили в Москву?
ВЕРЕСК: Не было задания. Меня позвали составить компанию…
КОМИССАР: Ещё раз — кто вам дал указание прибыть в Москву на встречу региональных руководителей?
ВЕРЕСК: Да никто не приказывал. Илья попросил…
КОМИССАР: Андрей Николаевич, вы тупой или меня за дурака держите? Давайте я наглядно объясню вам суть вопроса.
(На записи слышны глухие хлопки).
ВЕРЕСК: Нет! Не на… А-а-а-а!
Уколы блокатора, выжигающего вены, сменялись бетонным полом камеры, а затем креслом в допросной. Никто не церемонился с психотами — враги народа не имеют права на милосердие. Адвокат не положен ублюдкам рода человеческого, а следователь, прокурор и судья едины в одном лице. Комиссар ЧиКа никогда не милует, он только может дать поблажку, если ты отвечаешь на вопросы. Два кубика блокатора вместо трёх, вторая версия, а не первая — этого ждёшь как благословение. С каждым днём всё больше забывая, что может быть другая жизнь.
КОМИССАР: Кто помогал вам скрываться после проведения теракта в аэропорту?
ВЕРЕСК: Я же говорил, это никакой не теракт.
КОМИССАР: Андрей Николаевич, вы продолжаете меня расстраивать. Мы не обсуждаем формулировки. Я задаю вопрос, вы отвечаете. Или повторить процедуру?
ВЕРЕСК: Нет! Я больше не буду.
КОМИССАР: Хорошо, очень хорошо. Тогда вернёмся к нашему вопросу. Кто помогал вам скрываться после проведения теракта?
ВЕРЕСК: Никто. Я сам добрался…
КОМИССАР: Отвечайте по сути вопроса. Если я спрашиваю «кто», значит мне нужны имена, адреса и как человек выглядит. Ответ «никто» под эти условия не попадает.
ВЕРЕСК: Но я ведь правда, сам…
КОМИССАР: Тогда встретимся после процедуры.
ВЕРЕСК: Пожалуйста! Хватит!
В самом начале Андрею повезло. Чикист, который его допрашивал, был, кажется, из спецслужб. Всегда вежливый,
