Культурное шоу
Тайка, играющая на национальном инструменте
Шелковый промысел известен еще со времен Сукотайского королевства, то есть уже 500 лет. Остатки тканей, найденные при раскопках, свидетельствуют об их родстве с южно китайским стилем, что, в свою очередь, косвенно подтверждает версию о массовой миграции населения из Китая. Но, как это часто бывает, с развитием промышленности шелковый промысел начал быстро умирать, не выдерживая конкуренции с ткацким станком.
Спас уникальную культуру тайского шелка, как ни странно, американец Джим Томпсон. Он обосновался в столичном районе Сиам и занялся возрождением старинного промысла на современной основе. Его мощная рекламная кампания по всему миру и учрежденная корпорация «Jim Thomp son Thai Silk Co» вывели продукцию в разряд элитных. Томпсон внедрил ряд технологических новшеств в процесс изготовления и окраски, улучшающих потребительские свойства, и построил крупнейшее в мире предприятие по ручному изготовлению шелковой ткани.
И даже его таинственное исчезновение в 1967 году способствовало рос ту продаж, окутав бренд «Jim Thompson» ореолом таинственности. Выпавшее знамя под хватила популярная в народе принцесса Сирикит, щеголяя на публике одеждами из традиционного тайского шелка. Можно смело сказать, что две эти харизматичные личности обеспечили процветание шелковой индустрии на многие годы вперед.
Гораздо меньше с рекламой повезло другим культурным достижениям Таиланда – театру, литературе и живописи. За исключением «Рамакиена», написанного еще королем Рамой II, другими значимыми литературными достижениями тайцы похвастаться не могут. На его вечных сюжетах борьбы тайского добра с бирманским злом основаны классические театральные представления «кхон». В них участвуют одновременно десятки танцоров, одетых в маски и пышные костюмы. Современная версия «кхона» под названием «лакхон» использует сюжеты новых пьес и по оформлению гораздо утилитарнее. Театр теневых кукол «нанг талунг» считается ближайшим родственником малайско-индонезийского «ваянг кулита», с их виртуозными кукольниками, управляющими тенями сразу нескольких своих подопечных. Сюжеты взяты из того же классического «Рамакиена».
Танцовщицы
Но все это, увы, дела давно минувших дней. XXI век, с его засильем массовой культуры, глобализировал и эту сторону тайской жизни. Традиционную музыку, напоминающую выступление оркестра глухих музыкантов на расстроенных инструментах, заменила вполне удобоваримая для европейского уха продукция многочисленных тайских роки поп-групп. С театральных площадок публика перетекла в кондиционированные залы мультиплексов, где показывают вполне качественные фильмы местных режиссеров (самые знаменитые из них – боевики «Том Ям Гунг» и «Онг Бак»). Пока другие страны Индокитая такими достижениями похвастать не могут, современная тайская культура широким потоком идет на региональный экспорт, и в каждом Буддой забытом кхмерском или бирманском селе гремят песни какой-нибудь бангкокской поп-звездульки.
И конечно же, одним из символов тайского образа жизни следует считать знаменитый на весь мир муайтай, тайский бокс.
Никаких позорных перчаток! Никакой жалости к противнику! Одно правило: никаких правил! Таким был тайский бокс на протяжении столетий. Переломы, травмы, серьезные ранения и даже смерть были обычным явлением на ринге вплоть до 30-х годов прошлого столетия, когда были приняты некоторые ограничения. Но и поныне тайский бокс остается самым жестким спортивным поединком в мире. Он соединил в себе боевое искусство и религиозные ритуалы. Во время боя звучит традиционная музыка в исполнении живого оркестра, бойцы выходят в повязках, оберегающих от злых духов. После обязательной молитвы следует гипнотизирующий танец «рам муай». Трудно сказать, кого больше он гипнотизирует – участников или публику, но зрители сами впадают в некий транс и зачастую страсти в зале кипят куда сильнее, чем за канатами. Наконец, бойцы снимают повязки с головы и в течение пяти трехминутных раундов лупцуют друг друга руками и ногами куда только можно, а можно им куда хочешь. Единственной защитой служат эластичные бинты, намотанные на кулаки и ножную кость. Музыканты тоже переживают и по мере ужесточения боевых действий завывают все громче и громче. Если бой – не представление для туристов, то звон от увесистых тычков хорошо слышен даже с большого расстояния, а тяжелые нокауты означают обычный исход поединка, воплотившего вековую агрессию, скрытую за маской буддийского спокойствия. Количество школ муай-тай в стране не поддается подсчету, в них занимается более 70 000 человек. Самые сильные среди них становятся национальными героями, как Най Каном Том, попавший в плен к бирманцам в 1784 году. Там этот Том брутально избил 10 лучших местных бойцов и был отпущен за свою доблесть на свободу. В его честь каждый год празднуется День боксера.
Торговец на реке Чаопрая, Бангкок
Образ жизни
Среднестатистический житель Бангкока – это «коренной маасквич», родом из глухой провинции во втором поколении. Поскольку альтернатива в виде Чианг Мая довольно слаба и до Петербурга никак не дотягивает, то всех «понаехавших тут» бангкокцы считают неотесанной деревенщиной.
Быть этническим китайцем в Бангкоке, а это чуть ли не половина всего населения, – не преступление, как в Индонезии, а вполне почетная миссия. В руках китайской общины сосредоточена экономическая и политическая власть (бывший премьер Таксин Чинават – китаец, заработавший не один миллиард долларов). У остальных приезжих шансов покорить столицу не так много.
Юные сиамки
В столице на заработках
Вечный санук
Эмигранты из Бирмы и Камбоджи исполняют роль таджиков, вкалывая на стройках, тайцы из Исаана шоферят в такси и таскают тюки на рынках, а их жены и подруги пополняют собой фаланги и когорты жриц платной паттайской любви. Индусы варятся в собственном котле Маленькой Индии, попутно заправляя во множестве магазинов индпошива и занимаясь мошенничеством.
Тайцы их ненавидят, а в Бангкоке популярна поговорка: «Если увидишь гадюку и индуса – убей индуса, ведь гадюка не сделала тебе ничего плохого». Остальные «истинные бангкокцы» работают в бесчисленных офисах, занимаются торговлей и обслуживанием. Их образ жизни почти не отличим от аналогичных во всех крупнейших мировых мегаполисах. Все те же забеги на работу и домой, посещения торговых центров по выходным и короткий отпуск на морях, благо они неподалеку. Небольшие отличия заключаются прежде всего в раннем подъеме, зачастую с рассветом, привычке есть на улице и соблюдении религиозных обрядов, вошедших в плоть и кровь.
Жители Паттайи сильно отличаются от своих сограждан в силу местной специфики. Засилье богатеньких буратино породило жадность, вороватость и стремление заработать деньги любой ценой. Иногда поведение туристов рождает настоящую ненависть среди местных, и тогда «тайские» форумы начинают пестреть сообщениями о стычках.
В целом тайцев отличает буддийское спокойствие и стремление к получению удовольствия от жизни. Три основных принципа тайской ментальности – это «санук» (хорошее расположение духа), «сабай» (плотские удовольствия) и «суай» (наслаждение красотой).
В последнее десятилетие Бангкок и Паттайя наводнились переселенцами-экспатами из Европы и Северной Америки. Они скупают на корню квартиры в элитных районах, дабы провести остаток жизни недалеко от моря, в тепле и ласковых объятиях тайских женщин. Многие фаранги живут в Таиланде годами, не выучив мало-мальски местный язык.
Для них существует меткое определение «farang bubble» – «фаранговский пузырь», состоящий из домов, ночных заведений, ресторанов и борделей «для белых», внутри которого они вращаются, не пересекаясь с жизнью настоящего Таиланда. Для остальных же тайский язык – насущная необходимость, так как английским в основной своей массе тайцы не владеют и владеть не хотят.
По своему благосостоянию бангкокцы резко выделяются на фоне небогатой провинции. Здесь сосредоточено до 70 % всего автопарка, а чуть ли не каждый второй доллар, заработанный в стране, имеет столичное происхождение. Если для всего остального Таиланда зарпла-та в 6000–7000В (около 200$) считается нормой, то в Бангкоке доход в пять раз выше – отнюдь не редкость. Правда, и расходы здесь соответствуют. За свое местоположение жители столицы платят втройне, но попробуйте вытащить их обратно в родную деревню!
Паттайцам же остается только мечтать о таких доходах, а самые высокооплачиваемые среди них, увы, – представительницы древнейшей профессии. Бурлящая ночная жизнь и дрыхнущие до обеда туристы наложили печать на всю местную жизнь. Здесь она начинается не раньше 10 утра, когда потихоньку начинают открываться магазины, кафе, обменные пункты и прочие объекты туристической инфраструктуры.
