– Сейчас мы посмотрим, как нам тебя употребить… Сначала определим, что ты такое есть…
Я почувствовал, как в мою сторону потянулись созданные ею магические щупальца и быстро деформировал свой кокон, таки образом, чтобы толщина кокона, с обращенной к старухе стороны, была минимальной. Одновременно я принялся быстро лепить несколько недлинных, но толстых магических жгутов.
Щупальца, ровно сиявшие розовым, коснулись моего кокона, и бабушка тут же удивленно бормотнула:
– Да ты, оказывается, со способностями!.. Но тогда почему ты?..
Один из щупалец с усилием продавил кокон и коснулся моего тела. Кожей я, конечно, ничего не почувствовал, но бабуля немедленно, и чуть разочарованно, констатировала:
– А вот в чем дело, способности твои невелики… Но все-таки ты хозяину сгодишься!..
Руки ее продолжали шевелиться, однако ритм этого шевеления и его… амплитуда заметно изменились. Я понял, что пора действовать.
Сотворенные мной жгуты стремительно метнулись к творившей заклинание старухе. Один из них прилип к шевелящимся рукам, оплел пальцы и сковал запястья, второй опутал ноги и прилепил их к полу, третий, обернувшись несколько раз вокруг шеи, вспух, перекрывая старушке дыхание и задирая голову к низкому потолку.
– Что такое?! – просипела бабушка и нехорошо выругалась, – Чтоб ты дохлой жабой подави…
Договорить она не смогла – воздух в ее глотке кончился а новую порцию я ей набрать не дал. Незаконченное заклинание медленно таяло над ее головой.
Удерживая в левой руке нити управления жгутами, я щелкнул пальцами правой, и над темной фигурой вспыхнуло яркое, чисто белое сияние. Из мрака вынырнула хрупкая, древняя женщина, с темным платком на голове, закутанная в темный же, изношенный до дыр халат неопределенного цвета. Открытыми оставались только ее сжатое в морщинистый ком лицо и столь же морщинистые руки, дергающиеся в бессильных попытках закончить начатое заклинание.
– И чем же это ты, бабушка, тут занимаешься?.. – полюбопытствовал я.
Из клубка морщин вдруг коротко блеснуло острым, ярко-синим взглядом, тут же, впрочем погасшим, и вместо ответа послышался короткий хрип. Впрочем, другого я и не ожидал, поскольку сам же… перехватил бабушке горло!
– Так и быть, бабуля, я тебе удавочку чуть-чуть ослаблю, но смотри не балуй, а то башку отвинчу!..
Шевельнув указательным пальцем левой руки, я чуть ослабил давление на горло старушки.
– Исабис бубис фуркункул дагис… – немедленно начала хрипеть настырная бабуля. – Карба…
Я снова перекрыл ей верхние дыхательные пути, и заклинание, уже начавшее вырисовываться над головой колдуньи, снова растаяло. Выждав несколько секунд, я проговорил:
– Возможно, ты глуховата и не очень хорошо меня расслышала?.. Ну что ж, я чело… маг покладистый, попробуем еще раз! Но я тебя предупреждаю, если ты и сейчас примешься за свои колдовские штучки, не обессудь – расчленю на части, а части разошлю в разные места… Поднебесной.
И я снова чуть отпустил свою магическую удавку.
Старушка слабо всхлипнула и вполне разборчиво проговорила своим скрипучим голоском:
– Ты, выкидыш дохлой крысы, посмел бросить свое дохлое заклинание против верного слуги великого мага Поднебесной!.. Ты даже представить себе не можешь, что ожидает тебя…
Я снова перекрыл старухе кислород и с усмешкой поинтересовался:
– Дорогуша, ты что, совсем не в силах оценить ситуацию?.. Это ты без пяти секунд дохлая крыса, и твой хозяин, будь он хоть десять раз великим магом, уже никак не может повлиять на твою судьбу… Так что, бабашка, все в твоих… э-э-э… устах – будешь дальше ругаться и колдовать, не будешь больше дышать… Никогда!
Подождав несколько секунд, чтобы мои слова дошли до одурманенного самомнением мозга колдуньи, я со всей возможной суровостью проговорил:
– Повторяем вопрос! Чем это ты, бабушка, здесь занимаешься?.. Говори!..
И снова отпустил удавку.
Старушка с жутким всхлипом вдохнула воздух и вдруг ее крошечное тельца начало… раздуваться. Почти мгновенно укутывавший ее темный халат туго обтянул стремительно увеличивающиеся телеса, а затем лопнул сразу во многих местах и начал расползаться лохмотьями. Из образовавшихся прорех выглянула мохнатая бурая шкура, стянутые магическими жгутами ручки и ножки нехорошо задергались и через мгновение превратились в здоровенные мохнатые лапы, снабженные дюймовыми когтями. Платок давно свалился с увеличившейся раза в три головы, и только маленькое, сморщенное личико не менялось, постепенно превращаясь в небольшую морщинистую проплешину на шерстяном мохнатом шаре головы!
Признаюсь, что столь стремительные, жутковатые изменения, проходившие на моих глазах, на секунду испугали меня. Я оцепенел, не зная, что надо предпринять в ответ, но тут бабуля прохрипела:
– Что, голубок, струхнул?! Это тебе не в допросы играть, это настоящая магия, до которой тебе никогда не дорасти!!! А теперь я буду тебя убивать… И умирать ты будешь медленно и тяжело!!!
Да-да, именно такая надпись была на одном из кувшинов, стоящих на полке в нашей столовой – «Медленно и тяжело». Вот, значит, кто поил постояльцев павильона с нежным названием «Облачный Лепесток» настойками из незримых кувшинчиков!
Возможно эта, совершенно не связанная с происходящей на моих глазах трансформацией, мысль и вывела меня из оцепенения. Прикрыв глаза я вдруг сразу же понял, что на самом деле тело моей пленницы не меняется! Значит дело было в чем-то другом. Быстро, почти автоматически, я прочитал заклинание «Истинного Зрения» после чего снова взглянул на бабулю.
Все то же маленькое тельце спокойно сидело на лавке со стянутыми руками и ногами, с перехваченном жгутом горлом, а вот ее розовато мерцающий кокон раздувался, дергался из стороны в сторону, словно желая оторваться прочь от неподвижного тела! Я даже не предполагал, что можно таким способом управлять собственным коконом Силы!
Узнав все, что меня интересовало, я рассеял наведенное заклинание и вновь посмотрел на свою пленницу. На месте бабки, стояло огромное косматое существо, напоминающее помесь медведя и гориллы. Поняв вверх здоровенные когтистые лапы, оно угрожающе наклонилось в мою сторону, выставив вперед безглазую морду.
Надо было что-то делать!
И тут мне пришла в голову довольно простая мысль. Магический кокон у бабули был не слишком велик, не более пятидесяти сантиметров в самом плотном месте, увеличив его до размеров топтавшейся у стены зверюги, старушка не могла не сделать его очень… разряженным. Выхватив из своего кокона прядь Силы, я свернул из него вихрь и, сильно его раскрутив, метнул в зверюгу…
Эффект превзошел все мои ожидания – огромная, шерстяная, на вид очень плотная туша неожиданно стала еще более разбухать и при этом… терять четкие очертания, расплываться, рваться на куски темными туманными прядями!..
И в этот момент старуха… завыла! Завыла жутко, низким вибрирующим голосом!.. Посланный мной вихрь метался вокруг бабки расшвыривая в разные стороны ее разбухший, но реденький кокон, и та, чувствуя, как уходит, испаряется привычное ощущение Силы тоскливо вопила от беспомощности, обреченности, немощи!..
Через несколько секунд передо мной снова сидела маленькая сгорбленная фигура в рваном халате, с непокрытыми волосами и морщинистым личиком, залитым слезами, а розоватое сияние вокруг ее тельца исчезло. Признаться мне стало жалко старую колдунью, однако я задавил непрошенную, несвоевременную жалось и, сделав шаг вперед, сурово произнес:
– Ну как, наигралась, старая, или тебе показать настоящую магию?!
Бабка замотала головой, продолжая подвывать, но теперь ее вой звучал жалобно, обиженно, а через секунду он превратился в… скулеж…
– Так чем ты здесь занималась?.. – снова спросил я чуть мягче, чем мне, может быть, хотелось бы, и ослабил магическую удавку на ее горле.
Скулеж прекратился, и на меня из морщин лица снова глянули синие глазки.
– Не знаю, каким образом ты обманул то, что сторожит тебя в «Облачном Лепестке», но оно все равно до тебя доберется, а затем и до всех твоих друзей, включая собаку! Ты не представляешь, что будет с тобой после этого, и только я могла для тебя что-то сделать!.. – она вдруг заговорила протяжно и самозабвенно, словно мечтая о чем-то сладостном или смакуя неслыханное удовольствие.
