—Ммм, —видимо испытывая нешуточную боль, жертва нападения охранника издавала мычащие звуки.
—Не стой там, иди сюда! —не прекращая держать и бить бомжа, позвал меня Виталий.
—Замок не захлопнется? — уточнил я, на что получил лишь успокаивающий взмах рукой.
Выпустить дверь и дойти до охранника заняло с десяток шагов, после чего я перехватил всунутые мне в руки рукав и капюшон одежды бомжа. Буквально удерживая избиваемое тело на вытянутых руках, я с некой отстраненностью наблюдал, как разошедшийся охранник выбивает серии ударов с двух рук по ребрам и животу едва стоящего на ногах человека. Показавшийся вначале бомжом, сейчас он больше походил на наркомана, уж больно мало веса имелось в удерживаемом мной за «шкирку» человеке.
—Совсем нарики оборзели, — подтверждая мои догадки, выдохнул охранник, отступая от «жертвы» на пару шагов: — скоро в Бистро уже ширятся начнут, а статья только за хранение и распространение в законе есть!
—Отпускать? — произнес я, после чего разжал пальцы и выпустил мокрую ткань чужой одежды.
Пнув еще пару раз наркомана, Виталий вяло махнул мне рукой, то ли прощаясь, то ли приглашая вернуться в Бистро. Дождь на улице зарядил особенно сильно, и я решил переждать непогоду под крышей, до комендантского часа между первым и вторым КАДом оставалось еще два часа. Двинувшись вслед за парнем, я не утерпел и обернулся назад. У стены здания, там, где произошло «наказание», тело скорчившегося наркомана оказалось практически не различимо в ночных сумерках двора.
Запустив меня внутрь, Виталий закрыл замок двери служебного хода, после чего направился вглубь производственных помещений. На кухне всё оборудование уже было выключено, за исключением электрического чайника, подсвечивающего закипающую воду синим светом. Достав банку растворимого кофе и пару кружек, Виталий поставил их на стол, словно приглашая присоединяться.
—Спасибо, — присаживаясь, я не стал отказываться.
—Чтоб на улице стало не так грязно! — словно тост произнес охранник перед тем, как сделать первый глоток из удерживаемой в руках кружки.
Не сообразив, как с ходу поддержать разговор, я лишь кивнул, после чего начал пить обжигающе горячий кофе. Продрогнувший организм с благодарностью воспринял «подаваемое» тепло, и я почувствовал, как постепенно расслабляюсь. Оказалось, что с момента избиения бомжа, часть моих мышц до сих пор оставалась напряжена, а я этого даже не заметил. Охранник Виталий по жизни чаще молчал, так что не было ничего удивительного в том, что и сидя за столом он хранил молчание.
—И часто нарики попадаются? — поставив опустевшую кружку на стол, задал я единственный вопрос, который сумел придумать.
—Раз в неделю стабильно, —еще не закончив пить кофе, Виталий сделал очередной глоток и неожиданно продолжил, - раньше чуть не каждую смену приходилось «воспитывать», теперь реже, только залетные попадаются, местные уже все знают, что рядом с Бистро ширяться себе дороже.
—И что? — поинтересовался я и, сообразив, что вопрос прозвучал не очень внятно, уточнил: — помогает?
—Нет конечно, курьеры закладки рядом с метро продолжают делать, а нарики, как дозу получат, сдержаться не могут и сразу принимают, — глянув на меня и чуть помявшись, охранник видимо припомнил, что я ему помог, и пояснил: — я их с нашей территории гоняю потому, что если рядом надут остывшее тело от передоза, то муниципалы к Бистро прицепятся, мол точка сбыта и все такое, «устанем» взятки раздавать.
Сделав вид, что сказанное мне понятно и вполне укладывается в понимание мира, я какое-то время еще посидел, не зная, как потактичнее уйти. Виталий тем временем расстегнул пуговицы на рукавах форменной куртки, видимо и на него выпитый кофе оказал согревающий эффект.
—Что это у тебя? — заметив выступающую из-под края манжеты часть татуировки, я попытался понять, как она выглядит целиком.
—Тату, — оттянув рукав к локтю, Виталий продемонстрировал на запястье тату синей головы быка с торчащими в сторону ладони изогнутыми рогами, кончики которых издавали красноватое свечение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
—Круто! —похвалил я качественно выполненный рисунок, не понимая, откуда у простого охранника деньги на светящуюся в полумраке помещения тату.
—Дед Саид делал, он в нашем ауле лучшим мастером был, — со сдержанной теплотой в голосе, произнес он.
Сидевший напротив меня парень имел лишь иссиня-черные волосы, более же он ничем не отличался от тех, кто родился и вырос в столице. Если бы не оговорка об ауле, в котором видимо он жил в детстве с дедом, я бы никогда не заподозрил у Виталия родственных связей с выходцами из союзных республик. Глянув ещё раз на тату, я молчаливо кивнул головой, соглашаясь с тем, что тату прикольная.
Разговор далее заглох, я не знал, о чем еще спросить, а Виталия видимо ничего не интересовало в моей жизни. Взяв грязную кружку, я встал из-за стола и отошёл к раковине, где и помыл посуду. Время на часах показывало начало одиннадцатого вечера, пора было идти домой. Заглянув в раздевалку, где оставил ранее промокшую, а сейчас чуть подсохшую куртку, я накинул её на плечи и двинулся на выход. Виталий тоже вышел из кухни и сейчас ждал меня у выхода.
—До завтра, — попрощался я с Виталием, оказавшимся не таким уж и плохим парнем.
—М.. э... Игорь, —охранник выпустил меня на улицу и, прежде чем закрыть дверь, почему-то замешкался, подбирая слова: - когда у тебя заканчивается испытательный срок?
—Дней через десять, —мысленно прибавив выходные к рабочим дням, ответил я.
—Ну, тут такое дело, в общем, тебя не оставят в основном штате, —наконец-то произнес он.
— Это еще почему?! —возмутился я, как если бы сообщивший мне эту новость охранник принял такое решение самостоятельно и сейчас его озвучил.
—Дело не в тебе, тут просто так заведено, каждые два-три месяца берут на испытательный срок новенького, а в конце заставляют мыть пол, чтоб человек легче соглашался с фактом увольнения, — хмуро объяснил он и потянул железную створку на себя.
—А… э… Виталий?!.. —словно это могло что-то изменить, я попытался что-то сказать, но лишь остался стоять перед закрывшейся передо мной дверью.
Не раз и не два я уже слышал подобные истории, когда вчерашних школьников брали на испытательный срок, где заставляли работать на износ, пользуясь их неопытностью и энтузиазмом. Как правило, итог всегда был один — работодатель безжалостно увольнял парней и девчонок, как только до последних доходило, что они работают практически бесплатно. Оказавшись в такой же ситуации, мне потребовалось какое-то время на осознание того, что ради меня никто не собирался делать исключений, и я ничем не отличаюсь от остальных неудачников.
Дождь продолжал накрапывать, и я, пару раз сморгнув и утерев рукой скопившийся в уголках глаз гной, двинулся в сторону дома. Пешая прогулка по полупустым тротуарам не мешала размышлениям, и я, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, перебирал в голове события, которые привели меня к сложившейся ситуации. И чем больше я об этом думал, тем быстрее скатывался в состояние неадекватной злости.
«—Прислуживать, терпеть хамство, угождать в надежде на чаевые?!» — молча психовал я, сжимая кулаки.
Эмоции, испытанные за все время работы в Бистро, накладывались друг на друга, усиливая негативный эффект. К сожалению, физически устранить причину раздражения не имелось никакой возможности, и мне оставалось лишь еще больше и глубже уходить в собственные переживания. В какой-то момент времени мне вновь стало трудно дышать, и я постарался успокоиться. Ходили слухи, что одним из побочных свойств использования эм-энергии, было излечение тела носителя от всех болезней. К сожалению, мои приступы появились после перенесенной болезни, которая вместо того, чтобы наделить меня сверхспособностями, «подарила» приступы то ли астмы, то ли асфиксии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Занятый своими мыслями, я и не заметил, как оказался перед подъездом собственного дома. Впрочем, зная теперь, что меня специально будут заставлять быть «уборщицей», я успел составить примерный план дальнейших действий поведения на рабочем месте в оставшиеся дни. Даже если ничего не получится, и меня всё равно уволят, я, как минимум, смогу избежать исполнения тех обязанностей, которые мне не нравятся. Успокоенный данными мыслями, я уже в более адекватном состоянии открыл замок домофона и зашёл в свой подъезд.
