написанные мной в чикагской квартире, принесли утешение этой женщине в тот момент, когда христиане умирали за свою веру, а красивейший город Ближнего Востока превращался в руины.
Еще одна жительница Бейрута написала мне, что, благодаря моей книге «Что удивительного в благодати?», она стала лучше относиться к партизанам «Организации освобождения Палестины», отобравшим у нее квартиру. Читая подобные письма, я думаю: В действительности я имел в виду хроническую болезнь, а не гражданскую войну, и соседей, включающих громкую музыку, а не врывающихся в твой дом партизан. Бог снова и снова удивляет меня, используя слова, написанные несовершенным мной со смешанными мотивами, для того, чтобы принести плод такими способами, которые я не мог даже вообразить.
Один мой друг как-то сказал: «Слова, которые ты записываешь, и книги, которые ты издаешь, подобны твоим детям. Ты стараешься для них, как можешь, но, в конце концов, они покидают тебя и начинают жить самостоятельно. Ты уже не можешь контролировать, куда они пойдут, и на кого повлияют». Очень правильно сказано. Эта книга представляет собой подборку из моих «детей», увидевших свет за несколько десятилетий в двадцати двух книгах и сорока пяти статьях. Здесь также представлены некоторые фрагменты из моих неопубликованных трудов. Пересматривая их, я благодарю Бога за привилегию работать со словами и за те невероятные мосты, которые они навели.
«Мы читаем, чтобы знать, что мы не одиноки», — сказал один из студентов Клайва Льюиса в фильме «Страна теней». Это правда, и те из нас, кто пишет, делает это в отчаянной надежде, что мы не одиноки.
Филип Янси, Колорадо, весна 2009 года
Слово к читателю
«Дневник благодати» — это сборник из 366 выдержек из произведений Филипа Янси для чтения на каждый день. Все они сбалансированы по длине, а в некоторые были внесены незначительные редакторские правки для большей ясности текста и адаптации его к данному изданию.
Размышления, посвященные каким-то особым датам (например, 11 сентября), освещены в соответствующих главах, в то время как некоторые тематические материалы сопоставлены с определенными периодами (например, политические темы обычно сгруппированы возле дат выборов, а Рождество рассматривается в декабре). Кроме того, некоторые главы следуют церковному календарю, из-за чего возникает проблема: даты основных событий в церковном календаре меняются из года в год. Мы разместили такие темы на свое усмотрение, начиная с ранних дат. Так что, например, смерть и воскресение Иисуса рассматриваются с 13 марта по 1 апреля. В идеальном варианте читатель, следующий церковному календарю, должен начать эти темы за две недели до Пасхи, а пока это время не придет, переходить к последующим тематическим главам. Аналогичным образом, Вознесение и Пятидесятница рассматриваются 5 и 15-18 мая, хотя на самом деле даты, соответствующие этим событиям, варьируются из года в год.
Библиография в конце книги дает исчерпывающую информацию о первоисточниках приведенных здесь отрывков.
Январь
1 января
Розеттский камень
Остановитесь на минуту и поразмышляйте о Божьей точке зрения. Бог есть Дух, не связанный временем и пространством, однако Он то и дело использовал материальные объекты (пылающий куст, огненный столб и т.д.), чтобы видимым образом заявить о Себе на планете Земля. Каждый раз Бог прибегал к какому-либо предмету, чтобы передать послание, после чего двигался дальше. Однако в Иисусе мы видим нечто совершенно новое. Бог стал одним из творений на этой планете — событие, не имеющее аналогов, неслыханное, уникальное в полнейшем смысле этого слова.
Бог, наполняющий вселенную, сжался до того, чтобы стать крестьянским ребенком, которому, подобно всякому земному младенцу, нужно было учиться ходить, говорить и одеваться. В Своем воплощении Божий Сын сознательно сделал Себя «ущербным», обменяв всеведение на мозг, который слово за словом учил арамейский язык, вездесущность — на две ноги или, в лучшем случае, — осла, всемогущество — на руки, достаточно сильные для того, чтобы пилить дерево, но слишком слабые для самозащиты. Вместо того чтобы созерцать одновременно сотни миллиардов галактик, Он смотрел на узкие улочки Назарета, груды камней в Иудейской пустыне или многолюдные улицы Иерусалима.
Благодаря Иисусу, мы теперь можем не сомневаться в Божьем желании близости. Действительно ли Бог хочет близких отношений с нами? Иисус отказался ради этого от Небес. Став человеком, Он восстановил первоначальную связь между Богом и людьми, между видимым и невидимым мирами.
Ричард Нибур провел очень меткую параллель между Божьим воплощением во Христе и Розеттским камнем. До обнаружения этого камня ученые могли лишь догадываться о смысле египетских иероглифов. Но вот, настал незабываемый день, когда они нашли темную каменную плиту, на которой на трех разных языках был высечен один и тот же текст. Сопоставив переводы, ученые расшифровали иероглифическую запись и наконец смогли ясно увидеть мир, доселе затянутый для них туманом.
Далее Нибур отмечает, что Иисус дает нам возможность «восстановить нашу веру». Мы можем довериться Богу, потому что мы доверились Иисусу. Если мы сомневаемся в Боге или считаем Его непостижимым и недоступным для познания, то самое лучшее лекарство для нас — всегда взирать на Иисуса, Розеттский камень нашей веры.
Из книги «В поисках невидимого Бога»
2 января
Увеличительное стекло веры
Я также представляю себе Иисуса, как «увеличительное стекло» моей веры. Позвольте объяснить, что я имею в виду. Я являюсь гордым обладателем Оксфордского словаря английского языка, содержащего толкование всех английских слов. Присоединившись к клубу книголюбов, я получил специальное однотомное издание всего за 39,95 долларов. Оно содержит полный текст словаря, и единственный его недостаток заключается в настолько мелком шрифте, что никто на свете не сможет прочитать его невооруженным глазом. Тогда я купил хорошую лупу — такую, как у ювелиров, размером с блюдце, на шарнирном креплении. Теперь с ее помощью (и иногда — при поддержке еще одной, ручной лупы) я могу исследовать смысловые глубины любого английского слова.
Благодаря своему словарю, я узнал об одной особенности увеличительных стекол. Когда я навожу лупу на какое-нибудь слово, в ее центре (т.е. в точке фокуса) мелкий текст выглядит четким и резким, а ближе к краям линзы постепенно расплывается. Я усматриваю в этом точную аналогию. Иисус стал фокусной точкой моей веры, и я постоянно учусь точнее фокусировать на Нем лупу своей веры. В моем духовном странствии, как и в своей карьере писателя, я долго блуждал на окраинах, ломая голову над неразрешимыми вопросами: проблемой страданий, головоломкой молитвы, гранью между предопределением и свободной волей и
