кто богат, свою коврижку
Только в одиночку любит есть.
Суета, недуг всё это тяжкий!
Зря выходит, труженик копил,
С миру брал по нитке на рубашку.
Сляжет обездоленный бедняжка,
Если раньше не собьют с копыт.
Сто детей родил, но грошик медный
На себя не тратил, на развод
Всё пускал, дешёвые обеды
Ел в столовой… Царь на то поведал:
"Выкидыш счастливее его.
Солнца он не знал, ему покойней,
Чем тому, добра кто не вкусил".
Как там до рожденья в женском лоне,
Что за страсти зреют в эмбрионе -
Царь нам этой тайны не раскрыл,
Но снаружи всё предельно ясно -
Дело рук годится лишь для рта,
А душе людской не насыщаться.
С власть имущим глупо препираться,
Жить в согласье — тоже суета.
Глава 7. Эклектик был Екклесиаст
Эклектика — сбор разных знаний,
Учений, верований каст.
Да взять Священное Писанье,
Кто спорить в том со мною станет –
Эклектик был Екклесиаст.
В написанной царём картине
Мазки различные видны,
В конце не то, что в середине,
И только мудростью единой
Все мысли объединены.
Но кто сказал, что это плохо,
Когда учёный человек
В своих скупых и сжатых строках,
Вместивших многие эпохи,
Законспектировал свой век?
При власти, при деньгах, при славе,
Не нищ сумой, умом не сир,
Чтоб рассуждать вне всяких правил -
День смерти выше он поставил,
Чем день прихода в этот мир.
Ходить в дом плача об умершем
Куда главней, считал мудрец,
Чем пировать — ведь разомлевших
От пьянства и совсем не евших
Ждёт одинаковый конец.
С подобным кто ж не согласится….
И как поведал царь царей:
От смеха злы людские лица,
Но если горе приключится,
То скорбь их делает добрей.
Печаль в своей одежде мрачной
Не отправляется на бал,
Где высший свет в мазурке скачет.
И сердце мудрых в доме плача,
А сердце глупых там, где гвалт.
Уж лучше слушать обличенья
От мудрого, чем в песнь глупца
Вникать с особенным почтеньем
И ждать какого-то значенья
От ламца-дрица-гопцаца.
Смех глупых — что в костре терновник,
Треск хвороста из-под котла,
В котором плавает половник…
И слышать нам уже не внове,
Что это тоже суета.
А притесняющий кого-то
Иной влиятельный мудрец,
Каких бы ни достиг высот он,
С ним ясно всё до подноготной –
Глупец и в Африке глупец.
Подарки портят сердце! Много –
Волнение… За что дают?
А мало — гнать таких с порога,
С неподающим надо строго…
А люди — просто ни в тую,
Какой порыв на них накатит?
Что если ультрафиолет…
И лет на восемь? В результате:
Подарков на всю жизнь не хватит,
Кардиограмма — хуже нет,
Таблеток груда на подносе,
Левосторонние шумы
И санитары с миной постной…
И если сердце на износе –
Беги подарков, как чумы.
Конец всегда начала лучше,
Ведь человек кузнец и жнец…
А вот меня сомненья мучат.
Добавлю я на всякий случай –
Это смотря какой конец!
Коваль, судьбы своей дневальный
В орало меч уже ковал,
Да сам попал на наковальню…
Когда б он знал итог финальный,
Ковать бы век не начинал.
Прослыть высокомерным скверно,
А терпеливому — почёт.
Но есть в истории примеры –
Терпение, когда без меры,
Большие бедствия влечёт.
Не будь на гнев поспешен духом,
Не бей в пятак в один момент.
Ведь гнев гнездится в сердце глупых…
Коль от сердечных — можно в ухо…,
Что ждать от тех, в ком сердца нет?
С чего вдруг безобразий разных
Случалось в прежние века
Гораздо меньше? Ждать напрасно
Ответ. С таких вопросов праздных
Умней не стать наверняка.
Вчера не лучше, чем сегодня,
Сказать иначе — ерунда.
И как бы ни было вам больно,
Валить на время недостойно,
У каждых лет своя беда.
Прекрасна мудрость при наследстве,
Кто бы поспорил — здесь я пас.
Бог создал всё не без последствий,
А что не всем под солнцем место –
Прав, как никто, Екклесиаст.
Здесь ни отнять, ни приумножить.
Исправить то, что Бог кривым
Содеял прежде, невозможно.
И правило то непреложно
Что для царя, что для вдовы.
Попав во дни благополучья,
Гуляй от пуза, потребляй…
А сброшенный пинками с кручи
С бомжом, таким же невезучим,
О смысле жизни размышляй.
Всего царь мудрый насмотрелся –
Как праведников люди бьют,
За праведность везут в Освенцим.
А нечестивцы с чёрным сердцем
В нечестии своём живут.
Какие к Богу здесь вопросы?
Не выправить, что Он кривым
Содеял. И ему несносно
Взирать с небес на кровососов
И рыб, гниющих с головы.
На ленту липкую всех гнусов
Не поместить, а значит, впредь
Бесчисленные их укусы
(Чтоб этим тварям было пусто)
Ещё терпеть всем и терпеть.
Не будь к другим ты слишком строгим,
Но глупости не потакай.
И если ты, как все под Богом,
Своею следуешь дорогой,
В кювет ослабших не толкай.
Не выставляйся слишком мудрым,
Не любит умников народ,
И по доносу утром хмурым
Уполномоченный из МУРа
Определит тебя в расход.
Не будь безумен и не буйствуй,
Не выделяйся в гуще масс
И в сферы высшие не суйся.
Когда везде царит безумство,
На жизнь лишь мудрым выдан шанс.
От чьей-то дури сатанея,
Не будь упёртым как ишак.
Своим путём одноколейным
Иди до окончанья дней ты,
А для толпы оставь большак.
Нет праведника в мире, чтобы
Творил добро и не грешил.
На слово всякое особо
Не вымещай обиду, злобу
И поквитаться не спеши,
Прости обидчику злословье,
И ты злословил ведь не раз…
Всё было для царя не внове,
И только истинной любовью
Не отболел Екклесиаст.
Той хворью поражённый с детства
Болеть я не переставал.
В момент особых интервенций
Лечили мне бальзамом сердце
Царя великие слова.
«Нет горче женщины на свете,
Ей в горечи уступит смерть.
Мужчин любовью безответной
В силки затянет и в тенета,
Она сама по жизни сеть.
Оковы — руки женщин, ноги.
Склонённый у её колен
Притянут будет. Перед Богом
Лишь доброму не знать острога,
А грешный попадёт к ней в плен.
Я верности искал причину.
И обыщи весь белый свет -
Найдётся в мире без личины
На тысячу один мужчина,
