— Ну, что сейчас скажешь?
После этих слов раздался истерический хохот. После каждого толчка, изо рта девушки вместе с хрипом, вырывалась струя крови. Слов не было, но были глаза. И они смотрели на мучителей с… непередаваемым презрением.
Через четверть часа дом торговца грека был подожжён. Это поджег стал первым в городе и послужил сигналом для обезумевших толп убийц, мечущихся по улицам. Пожары начали вспыхивать один за другим.
Арут с возвышенности наблюдал за городом. Он видел, как пожары один за другим вспыхивают в городе и понял, что медлить нельзя. Он торопливо направился к опушке леса, где были спрятаны повозки и где оставались все его люди. Представ перед ними, Арут отрывисто произнёс:
— Адана горит. Даже с холма слышатся крики людей. Въезд в город никто не охраняет, что уже плохой признак. Я иду в город. Буду выводить людей. Если кто хочет остаться, я ничего не скажу. Там мы все можем умереть.
Арут оглядел лица людей. Никто не отвёл глаза. У всех был твёрдый взгляд. Арут кивнул.
— Хорошо. Но двое должны остаться охранять повозки. Остальные пойдут за мной в город.
Его взгляд упёрся в двух братьев — Вазгена и Арсена. Они с такой угрозой посмотрели на Арута, что тот молча отвернулся от них.
Выбрав двоих для охраны повозок, Арут со своими людьми, прихватив несколько ящиков патронов, немедленно двинулся в сторону пылающего города. Он выбрал восточную окраину, где подходы были не так заметны. Пригибаясь к земле, один за другим приближались фидаины к окраине. Они незамеченными добрались до небольшого оврага. Откуда до первых домов было не более трёхсот шагов. Фидаины немного передохнули и собирались двинуться дальше, когда к ним в овраг скатился какой-то человек с посиневшим лицом.
— Не убивайте меня, — сразу же закричал он на турецком языке, едва увидел вооружённых людей.
На лице фидаинов отразилось презрение. Они смотрели на этого человека, а Арут коротко спросил на армянском языке:
— Армянин?
Человек поспешно закивал головой.
— Да…да, — радости его не было предела, когда он понял, что попал к армянам.
— Что в городе твориться? — снова задал вопрос Арут.
— Убивают… всех армян убивают, — захлёбываясь, отвечал мужчина, — никого не щадят… турки везде.
— Где твой дом? Далеко?
— На окраине… здесь близко.
— Пошли, — коротко бросил ему Арут
При этих словах мужчина попятился. На лице его был написан ужас.
— Нет…нет, я не пойду. У меня дома турки…
— Турки? — взгляд Арута мгновенно помрачнел. Он подошёл к мужчине и, взяв его за шиворот, в упор спросил:
— Семья есть?
— Да.
— Да? Так ты семью бросил и убежал?
— Их было много…
— Мразь, — Арут еле сдержался, чтоб не пустить в него пулю. Вместо этого, он, взяв за шиворот, вытолкнул его из оврага. — Показывай, где твой дом. Иди, иначе богом клянусь, убью тебя. Ты смерти достоин не меньше, чем те, кто убивают твою семью.
— Их было много,…много, — бормоча эти слова и спотыкаясь чуть ли не на каждом шагу, мужчина повёл их к своему дому.
Они подошли к дому со стороны сада. Перебравшись через изгородь, они начали пробираться к дому, прячась за фруктовыми деревьями. Так продолжалось до тех пор, пока из раскрытого окна не раздался душераздирающий вопль. Услышав крик, Арут бросился внутрь дома. За ним побежали остальные. Прямо на пороге Арут встретился лицом к лицу с одним из нападавших. В глазах последнего появилось удивление, а в следующее мгновение он охнул и начал валиться на землю. Арут ударил его саблей по лицу. Ворвавшись в дом, он сразу увидел четырёх человек, которые обшаривали шкафы в доме, видимо, пытаясь отыскать дорогостоящие вещи. Не раздумывая, Арут поднял винтовку и, прицелившись, выстрелил. Один из четверых охнул. Вслед за этим за спиной Арута раздались выстрелы. Один за другим оставшиеся трое повалились замертво. Почти все фидаины стояли за спиной Арута. На звук выстрелов откуда-то сверху прибежал ещё один турок. Оказавшись лицом к лицу с армянскими фидаинами, он замер от страха и ужаса. В следующее мгновенье он развернулся, собираясь убежать, но его догнали, схватили и повалили на землю.
— Не убивайте, пока не узнаете, кто он и сколько людей вышли убивать на улицы города, — бросил Арут. Когда он говорил, снова раздался крик. Арут бросился по лестнице наверх и ворвался в комнату, откуда звучали крики. Увидев происходящее, Арут опустил нацеленную винтовку. В комнате лежало девять мёртвых тел. Тела двух женщин, лежащих на кровати, были обнажены. Лица обезображены. Все мёртвые тела принадлежали взрослым. Повсюду в комнате была кровь. Арут молча смотрел на мужчину, который сидел на полу и, рыдая, рвал волосы у себя на голове.
До уха Арута донёсся скрип. Он прислушался. Скрип доносился из соседней комнаты. Помедлив мгновение, он пошёл на звук. Дверь в соседнюю комнату, из которой доносился звук, была отворена. Войдя внутрь, Арут увидел своих людей. Столпившись, они безмолвно смотрели на… что- то. Раздвигая рукой своих людей, Арут двинулся вперёд. Рука Арута отодвигавшая стоявшего впереди фидаи, замерла на его плече. Скрип исходил из колыбели, которая по- прежнему качалась. Края колыбели были испачканы кровью. Арут, сжав зубы, заглянул внутрь и тут же издал стон бессильной ярости. Развернувшись, он направился в предыдущую комнату. Схватив, сидевшего по-прежнему на полу, мужчину за волосы, он потащил его за собой. Арут притащил его в комнату и, держа за волосы, приподнял его и заставил смотреть на… мёртвого младенца, лежавшего в колыбели.
— Смотри, — закричал Арут, — смотри… и живи с этим!
Он бросил рыдающего мужчину и резко вышел из комнаты. Арут спустился в сад. Следом за ним спустились все двадцать три фидаи. Все, молча, смотрели на Арута.
— Идём в город, — сквозь сжатые зубы процедил Арут.
Выстроившись в цепочку по одному, они начали выходить из дверей, ведущих на улицу. Улица была пуста. Они начали выдвигаться вперёд, вглубь города. Немного не дойдя до перекрёстка, они прижались к стенам. Так они и двигались, заглядывая в каждое разбитое окно и настороженно прислушиваясь к звукам. В нескольких шагах от перекрёстка слева от них послышались крики. Арут первым дошёл до угла и осторожно выглянул. Именно в этот момент около десятка убийц настигли мужчину в разорванной одежде и повалили на землю, готовясь растерзать. Издав глухой рык, Арут рванулся вперёд, даже не глядя, следуют за ним остальные или нет. Он сделал несколько выстрелов на ходу. Его люди так же открыли огонь. Раздались крики. Преследователи бросились врассыпную, оставив на земле два мёртвых тела и свою жертву, которая всё ещё была жива. Фидаины выпустили несколько пуль вслед, но преследовать не стали. Жертва оказался армянином. Он заплакал, когда увидел своих спасителей. Ему помогли подняться. Он был в крови, но пострадал не сильно.
— Бог слышит меня, — плача, говорил мужчина.
— Фидаи… наши фидаи… — мужчина дотрагивался рукой до их лиц и, не переставая, плакал от радости. — Скорей, умоляю вас, скорей,… спасите наших воспитанниц. Я учитель из гимназии Нерсесяна. Мы забаррикадировались изнутри, а я пошёл искать помощи. Там турки, они пытаются войти. Спасите, братья… в гимназии семьдесят воспитанниц и учителя. Мы старые, пусть нас убьют, но они… юные, чистые… что будет, если турки до них доберутся,… умоляю вас, не оставляйте их… Учитель опустился на колени перед фидаи и молитвенно сложив руки, протянул к ним.
Арут молча поднял его.
— Веди!
Обрадованный учитель вскочил как ребёнок и изо всех сил помчался в сторону, откуда только что прибежал. За ним по цепочке бежали фидаи. Все держали винтовки наготове. Учитель вёл их по маленьким улочкам, петлявшим по всему городу. По мере движения, им попадались на пути небольшие группы бесчинствующих мародёров. Не останавливая бега, фидаи давали несколько выстрелов в их сторону. Этого хватало, чтобы они в панике разбегались. Минут через пятнадцать пути они, запыхавшись от бега, достигли узкой улочки. Улочка вилась серпантином, спускаясь вниз, и выходила на одну из самых больших улиц города, где и была расположена гимназия Нерсесяна. В тот миг, когда отряд армянских фидаи появился на углу, большое четырёхэтажное здание гимназии было буквально облеплено со всех сторон яростно орущими убийцами. Входная дверь была взломана. Все окна на первом этаже перебиты. Из здания раздавались крики о помощи.
Учитель помертвел при виде того, что происходило с его гимназией.
— Мы опоздали, — прошептал он
— Ещё нет… — Арут верный себе бросился вперёд, на ходу разряжая винтовку в спины сгрудившейся возле входной двери толпы. Весь отряд открыл огонь. Они стреляли, перезаряжали и снова стреляли, пока не оказались в достаточной близости от входа в гимназию. Толпа убийц всё ещё не могла сообразить, что происходит. Откуда звучат выстрелы, пока не увидела искажённые от ярости лица армянских фидаи. Фидаины, выхватив сабли, вступили с ними в рукопашный бой. Арут дрался с особенным остервенением. Он прокладывал себе дорогу к двери, убивая одного за другим. Вслед за ним и прикрывая его, рубились два брата Вазген и Арсен. За ними остальные. Они держались сплочённо, что позволило в считанные минуты раскидать всю толпу от двери. Не выдержав ожесточенного натиска, убийцы, привыкшие к лёгкой добыче, начали рассеиваться по улице, отбегая от здания гимназии. Многие из них стреляли, как попало, лишь бы прикрыть собственный отход.
