— Мы выяснили вероятное имя, — сообщила Делла супругу.
— Хорошо, — ответил король, взбивая пальцами новый парик, который был значительно кудрявее, чем все прежние сто пятьдесят.
Посмотри на меня, яростно подумала Делла. Посмотри на свою дочь!
Но король вместо этого смотрел на свое отражение в зеркале. Он даже послал себе несколько воздушных поцелуев.
Покрепче прижав к себе дитя, Делла повернулась к Румпельштильцкину, который как раз смотрел на нее. Нельзя солому превратить в золото, сказала сама себе королева. Кое‑что в жизни — это просто солома, а кое‑что — золото. Просто нужно уметь отличать одно от другого.
Она прошла мимо короля, взяла юного лесного эльфа за руку, заглянула в его темные глаза и сказала:
— Забери нас с собой.
Румпельштильцкин обнял ее и шагнул, как всегда, в проход между мирами.
Разумеется, король разослал глашатаев объявить, что случилось. А что до Румпельштильцкина и Деллы, то они жили долго и счастливо. И именно Румпельштильцкин выбрал имя для маленькой королевской дочери. Он назвал ее Абигайл, что означает «папина радость».
ЛЯГУШОНОК
В давние времена, когда принцы имели манеру уходить из дома в поисках своей судьбы, а старые морщинистые женщины оказывались ведьмами, принц по имени Сидней проходил мимо колодца, где старуха попросила его помочь набрать воды.
Ведра у старухи не было, и у Сиднея ведра не было. Но принц слышал много сказок о трех сыновьях, которые ехали себе по дороге и повстречали необычную старушку. Два старших сына всегда оказывались грубиянами и попадали в неприятности, а младший сын был неизменно вежлив, и потом старушка одаривала его подарками, которые помогали ему в поиске. Сидней был средним сыном, но всегда старался быть вежливым со всеми, даже когда ничего не искал.
Но пожилой даме его усилия показались недостаточными, и в следующее мгновение принц понял, что он — зеленый пучеглазый лягушонок, что доказывает: порой иметь ведро лучше, чем быть почтительным и вежливым.
— Так вот, отвратительная тварь! — заявила старуха, и это было совсем нечестно, потому что она же сама его таким сделала. — Быть тебе лягушонком, пока прекрасная принцесса не покормит тебя со своей тарелки и не уложит спать к себе на подушку.
Путешествовать верхом на коне гораздо быстрее, чем скакать, особенно если ноги твои длиной меньше фута. Сидней потратил несколько дней, чтобы отыскать ближайший замок, а когда он добрался туда, он даже не знал, кому этот замок принадлежит.
Когда смотришь из травы, все выглядит по‑другому, но принц был уверен, что незнаком с людьми, которые здесь живут. Он надеялся, что среди них найдется и принцесса. Сидней пропрыгал через подъемный мост в пыльный внутренний двор. Там были лошади, собаки и цыплята. Люди там тоже были, но высоко‑высоко. А еще там было много‑много ног. И многие из них ходили так быстро, что принц подумал, что на него могут наступить. Колодец он отыскал, но на сегодня он был сыт колодцами по горло. Принц торопливо запрыгал к тихому и хорошо ухоженному садику.
В саду находился прекрасный пруд со свежей чистой водой и лилиями. Сидней прыгнул в него и почувствовал себя как в раю.
Пока что‑то не ударило его по голове так, что он чуть было не утонул.
Отплевываясь, Сидней выплыл на поверхность в то самое мгновение, когда к пруду подбежала красивая девушка одних с ним лет.
— О нет! — воскликнула девушка. — Мой золотой шарик!
— Прошу прощения, — сказал Сидней. — Вы принцесса?
Девушка не ответила. Она упала на скамью возле пруда и расплакалась.
Сидней, который все равно плавал в пруду, опустил голову и увидел, что шар лежит в иле как раз под ним. Он подшлепал к берегу.
— Простите, пожалуйста, — повторил он. — Вы принцесса?
— Что за олух! — возмутилась девушка, не поднимая взгляда. — Разумеется, я принцесса. Я что не похожа на нее?
— О нет, что вы, очень похожи, — с воодушевлением признался Сидней. — Вы очень привлекательная принцесса. Думаю, мы с вами можем помочь друг другу.
— Не нужна мне твоя помощь, — сказала принцесса. — Мне нужен мой золотой шарик.
— Об этом я и говорю, — сказал Сидней.
Принцесса наконец‑то соизволила посмотреть на него.
— Ты можешь достать мой шарик? — спросила она.
Принц кивнул.
— Ну так доставай!
— Хорошо, — сказал Сидней. — Но позволишь ли ты мне в награду поесть из твоей тарелки и поспать на твоей подушке? Я принц, видишь ли, только заколдованный, и это единственный способ разбить чары.
Принцесса скривила ротик от отвращения.
— Мне нужен шарик. Это папино пресс‑папье, и мне не разрешают с ним играть.
— Я много не съем, — убеждал ее Сидней. — И посплю на самом краешке, я не займу много места.
— Ну ладно, — согласилась принцесса.
Сидней нырнул в воду. Шарик был тяжелый, но, приложив все силы, принц ухитрился подтащить его к берегу, где принцессе оставалось только протянуть руку и взять игрушку. Пока девушка вертела шарик в руках, чтобы убедиться, что он цел, Сидней запрыгнул на скамью.
— Ну вот, — сказал он, но тут девушка стряхнула воду с шарика, окатив принца с головы до ног.
Сидней закашлялся, а когда отдышался, девушки рядом не было.
— Подожди! — позвал он, увидев, как ее платье мелькает за деревьями. Но она не подождала.
К тому времени как он выбрался из сада, пересек двор и проник в замок, принцесса уселась за стол вместе со всей семьей.
Сидней постучал в дверь столовой.
— Эй! — заорал он. — Эй, принцесса!
Он услышал, как король спрашивает:
— Что это за шум?
— Ничего, — ответила девушка.
— Принцесса! — горланил во всю глотку Сидней. — Это я, принц‑лягушонок! Ты случайно забыла меня в саду!
Опять раздался голос короля:
— Он говорит, что он — принц‑лягушонок. Что это значит — ты забыла его?
— Я не знаю, — сказала девушка.
— Ты пообещала помочь мне! — Сидней не привык так кричать, у него начало саднить горло.
— Ты пообещала ему помощь? — спросил король.
— Нет, — сказала принцесса.
Другого пути не было, и Сидней крикнул:
— За то, что я вернул золотой шарик, который служит твоему отцу пресс‑папье и которым ты играла и уронила в садовый пруд!
— Золотое пресс‑папье, от которого на мой стол сегодня натекла вода? — уточнил король.
— Ничего об этом не знаю, — отрезала принцесса.
Должно быть, король стукнул кулаком по столу. Сидней услышал, как задребезжали тарелки.
— Обещание, — сказал король, — есть обещание. Впустите лягушонка.
Прибежали слуги и открыли большие золотые двери.
Сидней пропрыгал в столовую, украшенную зеркалами и хрустальными подсвечниками с сотнями подмигивающих свечей. Принц прыгал, пока не добрался до кресла принцессы.
— Что ты в точности ему пообещала? — спросил король у своей дочери.
— Я не помню, — сказала принцесса.
— Что я поем из твоей тарелки, — напомнил девушке лягушонок, — и что я посплю на твоей подушке. А я пообещал, что съем самую малость и буду спать на самом краю.
— Обещание есть обещание, — повторил король.
Принцесса подняла Сиднея, но не слишком бережно, и бросила на белую льняную скатерть возле своей тарелки из китайского фарфора.
Лягушонок пощипал листик салата с края тарелки.
Тогда принцесса прижала салфетку ко рту и издала несколько звуков, словно ее тошнило.
— Я закончила, — возвестила она, отодвигая тарелку.
— Значит, можешь встать из‑за стола, — ответил король. — И не забудь своего маленького друга.
Принцесса подхватила Сиднея и понесла вверх по лестнице в спальню, спотыкаясь на каждом шагу.
— Благодарю вас! — прокричал лягушонок королю.
— Ужасное животное, — прорычала принцесса. — Наябедничал про пресс‑папье! Теперь у меня будут неприятности.
— Сама виновата, — откликнулся лягушонок. — Зачем было бежать так быстро, что я не поспевал за тобой? А теперь ты положишь меня на свою подушку?
— Я положу тебя на подушку! — вскричала принцесса. — Но сначала я швырну тебя об стену!
И изо всех сил запустила лягушонком в стену.
— Ох! — застонал Сидней, падая на пол.
— А вот и подушка! — сказала принцесса, метнув ее в него.
Но как только подушка коснулась головы принца, к Сиднею вернулся его прежний вид и размер.
— Ого! — воскликнула принцесса.
Вот теперь ей действительно грозили серьезные неприятности. В ее спальне находился посторонний мужчина, а отец ни за что в жизни не поверит, что это тот же самый человек, который попал сюда в виде лягушки. Принцесса уже слышала, как отец поднимается по лестнице со словами: «Что там за суматоха?»
Но принц — а перед ней определенно стоял принц — был невероятно красив, и девушка уже влюбилась в него, так что, наверное, некоторые неурядицы с родителями можно будет уладить.
— О! — сказала принцесса, складывая молитвенно руки. — Прости меня. Но отец сделает так, что ты не пожалеешь. Мы поженимся, и он отдаст тебе половину своего королевства…
