Чувство тревоги возникло раньше, чем Булат проснулся. Изнуряющие тренировки и приобретённый опыт вырабатывают в организме ассасинов новые невероятные для обычных людей способности. Они на подсознательном уровне ощущают изменение обстановки, особенно те, которые таят в себе, пускай даже скрытую для остальных, угрозу. Применяя свои навыки, члены братства не просто чувствуют, скорей физически воспринимают настроение окружающих: страх, боль, ненависть, равнодушие, дружеское расположение, любовь. Всё имеет свои характерные цвета в глазах ассасина. Поэтому провести его напускными, якобы, благими намерениями, практически невозможно. Ассасин скорее всего сделает вид, что вроде как повёлся и поверил в вашу искренность, но не сомневайтесь, он будет осторожен и всегда наготове, чтобы в нужный момент остановить вас и выявить истинные цели ваших поступков.
Так и сейчас Булат отчётливо ощутил, что в лагере произошло что-то пугающее и необычное. Он несколько секунд прислушивался к людскому гомону и возбуждённым голосам, потом резко встал и посмотрел в сторону собравшихся, чуть поодаль от него, людей. Юсуф, Мурад, Джафар, Дин Ло и несколько слуг окружили двоих молодых людей, одежда которых была испачкана кровью. Похоже, парни пострадали в схватке с кем-то и были ранены. Дин Ло и Селим – один из проводников, хлопотали над раненными, обрабатывали их раны. Булат, чуть приблизившись, остановился и замер. Довольно далеко для обычного человека, но не для ассасина, желающего услышать разговор собравшихся. Применив свои способности, и как бы обратившись в слух, он стал отчётливо воспринимать каждое произнесённое в группе слово.
– Ты, знаешь, сын, почему—то я не очень удивлён твоим ослушанием, – говорил Юсуф, обращаясь к одному из раненных, – Сам пострадал – это ладно, пусть… Но ты своим поступком подверг смертельной опасности и тех, кого должен был охранять. И что мы имеем? Ты – ранен, Вэнь Ли – ранен, – он указал кивком на другого пострадавшего, – А хрупкая беззащитная девушка захвачена кем-то. Вообще, неизвестно где.
Он сильно расстроенный, махнув в сердцах рукой на Умара, резко развернулся, и отошёл в сторону. Между тем, Дин Ло достал какие—то инструменты и обращаясь к раненному произнёс:
– Умар, у тебя рассечение мышц спины с правой стороны, рука не действует и ты потерял много крови. Нужно срочно остановить кровотечение, а для этого рану необходимо зашить. С помощью вот этих игл я сумею обезболить участок тела, а потом займусь раной. Будет не столь болезненно, но всё равно придётся потерпеть.
Он с помощью Селима перевернул Умара на левый бок, чётко и сноровисто воткнул в нужные, только ему известные точки тела, несколько специальных игл и привычно начал зашивать рану. Потом всё тщательно перебинтовал. Закончив с Умаром, Дин Ло обработал ранение правого плеча и левого предплечья у Вэнь Ли. Окружение не без удивления наблюдало за манипуляциями китайского врачевателя, отмечая и его умение, и всю непохожесть его действий по сравнению с методами мусульманских врачей – хакимов.
Солнце клонилось к закату. Дин Ло и Юсуф стояли рядом и что-то возбуждённо обсуждали. Обратив внимание, на стоящего неподалёку Булата и, как бы приняв решение, они вместе направились в его сторону.
– Знаете, Булат-бей, мы пришли просить вашей помощи. У нас произошло непредвиденное: юная девушка, практически ребёнок, племянница господина Ло, Ю Лань, захвачена неизвестной вооружённой группой людей. Мы ничего не знаем о том, где она и что с ней, – сокрушённо сказал Юсуф.
Булат задумался ненадолго, и чётко произнося слова, ответил:
– Я постараюсь вам помочь, господа, при условии, что с этой минуты каждое моё распоряжение будет исполняться неукоснительно.
– Мы согласны, – Дин Ло и Юсуф, переглянувшись, закивали в ответ.
– Прежде всего, Юсуф-ага, немедленно отдайте распоряжение своим людям и предупредите остальных, чтобы они смотрели во все глаза и были готовы к бою. Возможно, именно сейчас за нами наблюдают и готовят план атаки на лагерь, – опять кивнув, караван-баши направился расставить по территории проводников и оповестить купцов со слугами о происходящем.
Когда он вернулся, ассасин продолжил:
– Как я понимаю – те двое молодых людей, которым вы – господин Ло, оказывали столь нетрадиционную в наших краях врачебную помощь, были непосредственными участниками события, связанного с исчезновением девушки? Первый из них ваш сын, Юсуф-ага, а второй приходится вам племянником, господин Ло… Мне кажется важным услышать их рассказы. Они в состоянии говорить и отвечать на вопросы?
– Думаю да. Оба могут говорить и отвечать… Но вот смогут ли рассказать нам всё, – слегка удивившись осведомлённости Булата, с сомнением ответил Дин Ло.
– Я бы всё таки попытался… Кажется их зовут – Умар и Вэнь?
– Да, уважаемый, – Юсуф, сделав приглашающий жест и направился к раненным, которых устроили недалеко под навесом.
Приблизившись, ассасин присел на песок и заговорил, обращаясь к обоим:
– Итак, господа, зовут меня Булат. Я – мамлюк, бывший капитан Стражи Его Величества мелика Египта. У меня много военных навыков, в том числе и таких, которые позволяли с небольшим отрядом перемещаться по тылам вражеских армий, находить нужные сведения, устранять врагов и предателей, и при этом оставаться в живых. А поскольку сейчас ваши старшие обратились ко мне за помощью, мне нужно знать во всех подробностях: как, где, когда и что с вами произошло? Говорить лучше по очереди, – потом, обернувшись к Дину Ло, попросил, – А вы, господин Ло, не могли бы помочь племяннику и переместить его чуть подальше отсюда, дабы своими разговорами мы не докучали ему, и он смог пока отдохнуть? Устройте его поудобней, и возвращайтесь. Всё о чём нам поведает Умар, мы должны услышать вместе.
Когда все собрались, Умар начал свой рассказ:
– Да, простит меня Всевышний и ты, отец! О твоём предостережении не приближаться к горе мне рассказал Вэнь, но позднее, когда всё уже произошло… Конечно, ты, и меня прежде предупреждал об этом проклятом святилище, и я до сих пор не понимаю, как Вэню и Ю удалось меня уговорить… Это всё Ю Лань… Этой юной пэри, разве можно в чём-то отказать? Возможно ли, не поддаться её обаянию?…
Всё казалось обычной прогулкой. Я был вооружён саблей и кинжалом, Вэнь взял с собой какой-то посох, Ю порхала впереди как яркая бабочка… То заметит ящерицу на камне, то, реющего в небе грифа, и всё её приводило в восторг. Всё было хорошо! Так мы подошли к скале. И тут меня кое-что насторожило: на обширной площадке перед входом в пещеру я заметил, довольно свежие следы пребывания людей. Были отпечатки лошадиных копыт, оттиски ступней, просыпанные в нескольких местах зёрна овса… Следы довольно свежие, может день, может два… Но потом, подумав, что всё это мог оставить, недавно прошедший в этих местах караван, я успокоился. Поэтому особо и не возражал, когда Вэнь предложил осмотреть пещеру.
Умар попытался чуть изменить положение тела и невольно застонал от боли. Юсуф заботливо помог ему устроиться поудобнее, и юноша продолжил своё повествование:
– Проход в пещеру оказался довольно просторным. Коридор делал несколько поворотов, но поскольку, не было боковых ответвлений, мы спокойно продвигались вперёд. Первым шёл я, за мной Ю, замыкал процессию Вэнь. Так мы вышли в небольшую, явно созданную природой залу. Непонятно, но откуда—то сверху падал слабый свет. В пещере было пусто. Ни людей, ни следов их пребывания… Конечно все мы почувствовали разочарование. Проклятое людьми капище злого бога и никаких намёков, или признаков на ужасы, царившие в этом месте в давние времена… Осматривая пещеру Ю прошла немного вглубь и отдалилась от нас. Как раз в этот момент, как будто, из под земли, появились вооружённые люди, много людей. Не говоря ни слова, они накинулись на нас. Я едва успел выхватить саблю, взял и кинжал – предстояло биться не с одним противником. Моя спина, чуть ли ни сама прижалась к стене, чтобы избежать нападения сзади. Так мы оказались разделены. Краем глаза я увидел, как оттеснили, и напали на Ю. Также окружили Вэня. Хрупкая девушка, применяя какие—то невероятные акробатические приёмы, билась с нападающими, как молодая львица со стаей гиеновых собак. Вэнь вертел своей палкой и перед собой, и над собой, и даже вокруг себя, при этом умудрялся разбивать атакующим головы и ломать кости. Ко мне бросились четверо или пятеро. Некоторое время мне удавалось успешно отбиваться и сдерживать их натиск. Но они нападали подвое, и одному удалось ранить меня в правый бок – в отместку я успел рассечь ему живот. Я чувствовал, как кровь пропитала мою одежду, правая рука почти перестала действовать, я уставал… Кажется мне удалось кому—то пронзить кинжалом грудь… Это последнее, что я помню из этого боя… Потом я потерял сознание…
