Мать с удивлением смотрела на свою дочурку: прожив долгую жизнь, пережив в этой жизни столько бед и несчастий, разных событий и даже трагедий, она нутром своим почувствовала, что с девочкой происходит что-то новое и ранее неведомое. Но ничего не спрашивала – о чем же спрашивать? Отчего ты веселая? Отчего тебе радостно? Только один разговор затеяла, что лето нужно им продержаться, а в осень кроликов и коз сдадут на мясо, а на полученные деньги купят Зайнап новую одежду и обувь, ведь в училище будут разные студенты, нельзя, чтоб она была хуже всех одета. Купить же предстояло все: платья, пальто, ботики. О себе эта, совсем еще молодая женщина, забыла навсегда, ей бы Звездочку свою в люди вывести…
Подошла пятница, Зайнап опять заговорила о военном городке, что им с Лариской нужно вместе позаниматься, что таких качелей нет даже в городском саду, что новое кино показывать будут. Она и травы уже свежей нарезала на три дня вперед, и в доме все блестит, и все сухие ветки с деревьев и винограда она спилила и в сарайчик снесла – будет, чем печку зимою растопить.
– Что тебе там, медом намазали, что ли?
– Ну, мамочка, ну, цветочек мой, ну, пожалуйста! В понедельник я засяду за учебники, мы с тобою съездим, сдадим документы в педучилище, отпусти меня на выходной!
Мать смотрела на девочку с удивлением – что ее так тянуло в военный городок? И с пониманием – что дите видит во дворе? Коз, кур, кроликов, их бесконечное кормление и чистку клетей? Бесконечное выдергивание сорняков в огороде? Уступила, но с оговоркой:
– Брынзу я сделала, яиц собрала, кроликов утром забью и с утра пораньше поедем на базар, сама я тачку не дотащу. После можешь бежать в городок, денег на автобус и кино дам. Кате отвезешь молока, яиц.
Глаза девочки засветились таким счастливым ожиданием, что матери на мгновение стало страшно: что же так сильно влечет ее дочку в городок? Конечно же, не занятия с Лариской.
Утром с самым рассветом поднялись, Зайнап коз подоила, мать товар в тачку уложила – и поплелись они с этой тяжелой поклажей через весь почти город на базар.
Мать торговала, а Зайнап снова с любопытством рассматривала людей, снующих в поисках нужного товара. Особенно ее привлекали неторопливо и несуетно рассматривающие дорогие поделки и украшения богатые покупатели, нарядные женщины, украшенные серьгами и перстнями, с высокими прическами, в нарядных шелковых платьях. Как же ей хотелось надеть такое же платье, большущие серьги в уши и надеть на каждый палец по перстню с огромными драгоценными камнями! Ее малюсенькие сережки уже как будто бы срослись с ее ушками, их и не видно было. А у этих теток были такие серьги! Закрыв глаза, Зайнап представила себя, идущую в шелковом платье, на высоких танкетках, с серьгами, висящими до самых плеч, с перстнями на всех пальцах, и обязательно под руку с этим, «своим» лейтенантом! У нее аж под ложечкой засосало, в ушах зазвенело и из глаз искры засверкали!
Мать отпустила девочку, велела завтра до обеда вернуться, дала немного денег. Девочка не стала ожидать автобус, стремглав пустилась домой – нужно было переодеться в единственное нарядное платьице и втиснуть свои растоптанные ножки в туфельки, взять гостинцы для тети Кати. К обеду Зайнап уже была в городке, встретили ее радушно, обедом накормили и отпустили с Лариской погулять, на качелях покататься. Девочки стали отпрашиваться в кино, фильм был заграничный, новый, и сеанс был вечером. Не хотелось Ларискиной матери их отпускать, но они так красочно рассказывали о фильме, так убеждали, что мать уже и сама с ними собралась пойти. А вот это уже было совсем ни к чему!
– Ну, может быть, и не так интересно, может, мы и не пойдем, нагуляемся, на качелях покачаемся и вернемся пораньше домой, – отступая от прежних убеждений, застрекотали девочки.
Уж так им хотелось хоть один-два танца с лейтенантами оттанцевать! Помчались они к площади, но качели их сегодня вовсе не интересовали. Мороженого в киоске не было, купили леденцов и лимонаду, уселись на скамейке поближе к танцплощадке и стали с нетерпением ожидать «своих» лейтенантов. Ждали-ждали, уже третий танец закончился. А тех все не было.
– Будем ждать, пока кино не кончится, – Лариска решительно не собиралась отступать.
Сеанс закончился, народ из клуба стал выходить на площадь, обсуждая фильм. Девчонки хоть краем уха пытались уловить, о чем кино, – вдруг мать расспрашивать начнет.
Примчались и быстренько спать улеглись. Но не до сна им было, опять принялись шептаться да гадать, отчего же это лейтенанты сегодня не пришли?
– Меня мама в следующий выходной уже не отпустит, дел у нас много и к экзаменам нужно готовиться. Точно не отпустит!
– Да ладно, я пойду, там возле штаба или возле Военторга погуляю, может, кого-нибудь из них встречу.
– И что, подойдешь? Заговоришь сама? Лариска, это же страшно! О чем ты говорить будешь?
– Ну, я просто поздороваюсь, может, они сами разговор начнут. Если спрашивать будут, что сказать? Если «твой» о тебе спросит?
– Не знаю. Но не говори, где я живу, что мы коз и кроликов держим, ну… ну, что мы бедные.
Девочка тихонько всхлипнула и вдруг – от переживаний, ожидания, да и встала она ни свет ни заря – заснула на полуслове.
Утром Зайнап по привычке проснулась с восходом солнца, тихонько оделась, чмокнула спящую подружку в щеку и бесшумно выскочила за порог.
Прошла еще неделя, Зайнап с мамой съездили в училище, сдали документы. Оказывается, там еще и конкурс есть! Нужно хорошо готовиться, чтобы поступить и чтобы стипендию дали. Девочка в приемной комиссии понравилась всем, и отметки у нее в свидетельстве об окончании школы были хорошие, всего две четверки. Но все равно готовиться нужно серьезно. Днями забежала Лариска, мать ее и отец решили, что она должна закончить десятилетку, а потом поступать в институт, вот ездили в новую школу, документы сдавали.
Лариска училась слабее Зайнап, вообще, если бы они сидели на разных партах, ей бы не у кого было списывать домашнее задание и диктанты. А на контрольных Зайнап сначала делала задание для нее, по ее варианту, а потом успевала сделать все для себя.
Зато Лариска была доброй, всегда делилась с подружкой завтраками, ей мать бутерброды с сыром и колбасой делала. А иногда или ленточку, или заколку дарила. И иногда не смеялась, что Зайнап в обносках ходит. Дружба у них была хорошая, независтливая – с самого первого класса.
Лариска влетела в калитку, увидела подружку и ее маму и застрекотала:
– Здравствуйте, тетя Галя, вам мама привет передавала и спасибо за гостинцы. Как вы вкусно брынзочку делаете, никто так не умеет. Мама на базаре покупает, она мокрая и вонючая, папа ее не ест, и мне не нравится. А вашу мы за два дня съели, спасибо, тетя Галя!
И потащила Зайнап за калитку, и нашептывать стала, что видела тех лейтенантов, они с какими-то взрослыми девушками были. Но когда вдруг увидели Лариску, подошли к ней и стали спрашивать, где это мы пропадаем?
– Мой меня под руку взял, а твой все спрашивал, где ты? Я пообещала, что мы в субботу к началу танцев придем, они нас будут ждать.
– А эти взрослые девушки? Они красивые? А какие у них платья? А серьги какие?
– Да было мне время их рассматривать! Главное, что наши парни будут нас ждать! Давай придумывай что-нибудь, чтоб мать тебя отпустила!
– Лариса, Зайнап, идите сюда, девочки, где вы там спрятались? – голос матери прервал разговор.
– Ой, тетя Галя, у нас в воскресенье будут гости, мама просила, чтобы вы свежую брынзочку сделали, а Зайнап в субботу привезет. Мама деньги заплатит.
– А чего ж до субботы ждать. Бери сегодня, я как раз свежую сделала, она спокойно два дня пролежит, а денег никаких не нужно. Погоди, я сейчас из погреба достану.
– Нет-нет, тетя Галя! У нас такие важные гости будут! Нужно все свежее, еще и кролика мама просила забить, – девочка врала так истово и так прямо смотрела в глаза, что не поверить ей было нельзя.
– Хорошо, – согласилась мама Зайнап, – я перед субботой собью свежую брынзу и кролика приготовлю, пусть твоя мама гостей с почетом принимает.
Лариска от восторга наступила своей сандалией на босую ножку Зайнап, та от боли взвыла, но тут же все простила своей подруге, и они вместе захохотали и закружились, взявшись за руки.
Исполнилось желание, Зайнап мчалась в городок, укорачивая путь – прямо по горячему песку, босиком. Когда ножка наступала на кустик чудом проросшей травки, ощущение прохлады приятно щекотало ее ступни, которые, несмотря на беготню босиком, оставались нежными и розовыми.
Очень Катя удивилась щедрому и неожиданному подарку, деньги Зайнап по маминому велению никак не стала брать. Подумала Катя и придумала: что-нибудь надо из нарядов Лариски подарить Зайнап. Стали примерять, все ей подходило, во всех платьицах она была как цветочек – то полевой тюльпанчик, то звонкий колокольчик, то скромная незабудка.
Лариске, глядя на нарядную подружку, вдруг стало жалко отдавать свои красивые вещи, она загрустила, опустила голову и вышла в другую комнату, а Зайнап, стягивая с себя яркий штапельный сарафанчик, устыдившись желания получить подарок, застенчиво сказала:
