Согласно общепринятому определению, лобби называют группу или организацию, активно подталкивающую посредством подкупа, угроз или пользуясь дружеским расположением к принятию определенного, выгодного ей решения. Сам по себе лоббизм не является преступлением или общественно порицаемым деянием – вопрос лишь в том, какие интересы навязываются обществу таким образом. «Ваххабитское (исламистское) лобби» в России действует в ряде направлений, содействуя реализации интересов как исламистских кругов в целом (в том числе пока не перешедших к силовой борьбе против российского государства), так и непосредственно вооруженного исламистского подполья.
Северокавказскому, да и всему российскому обществу навязывается комплекс вины в отношении исламистов, взявших в руки оружие, «разъясняется», что на этот путь их толкнули «семья и школа», т.е. законопослушное окружение, якобы не обеспечившее экстремистам должных условий для их самореализации в качестве мусульман, а также внушается, что исламизм в его экстремистских, противоречащих Конституции и иным российским законам формах, неизбежно победит, и вопрос лишь во времени его окончательного торжества. Как правило, это проделывается в неявной, иногда иносказательной форме, что затрудняет идентификацию лоббистов и борьбу с ними.
Итогом распространения подобных настроений является создание в северокавказском социуме атмосферы апатии и безнадежности, внедрение в него идеи невозможности противостояния распространению исламистского влияния и в конечном итоге полной «сдачи» сторонников светского пути развития. На федеральном уровне «ваххабитское лобби» преследует те же цели, дополняя их парализующим страхом, который должен испытывать российский обыватель при одном звуке слов «исламизм» и «Кавказ».
Целенаправленность, с которой «ваххабитское лобби» проводит интересы своих «клиентов», заслуживает серьезного внимания, поскольку обращена против российских государственных интересов и российской государственности как таковой. Главным двигателем этого процесса является ряд российских экспертов, журналистов и общественных деятелей. Далеко не всех из них можно назвать идейными сторонниками исламизма, однако преувеличивать финансовый мотив их деятельности также не следует. «Ваххабитское лобби» начало складываться по крайней мере несколько лет тому назад и к настоящему времени представляет собой единую медиа– и экспертную машину высокой степени управляемости. Приведем лишь несколько примеров, иллюстрирующих основные направления деятельности «ваххабитского лобби».
Пожалуй, наиболее показательной стала реакция его представителей на взрывы в московском метро, случившиеся 29 марта 2010 г. Российская умма, судя по заявлениям, отражающим ее интересы политологов и публицистов, оказалась не готова резко отмежеваться от террористов (!). Происламистские эксперты попытались если не полностью оправдать исполнительниц терактов, то, во всяком случае, найти для них смягчающие обстоятельства, а также максимально затушевать религиозную составляющую происшедшего, объясняя терроризм исключительно социально-экономическими причинами. Неготовность осознать истинные истоки терроризма в обозримом будущем может осложнить положение мусульман, усилить негативные тенденции недоверия и противостояния между различными частями российского общества.
На общем фоне выделялся материал старшего научного сотрудника Института востоковедения РАН Руслана Курбанова. Высказанные в нем мысли показались автору настолько важными, что Курбанов, несколько видоизменяя текст, опубликовал его по крайней мере в трех различных изданиях как в Москве, так и на Кавказе. «То, что московское метро взрывало не кавказское вооруженное подполье, очевидно, – начинается вариант, вышедший на Islam.ru. – Даже если официально будет объявлена именно “имаратовская” версия, и даже если кто-то из самих “лесных” возьмет на себя последние теракты, слишком многое говорит о том, что это не так». Применительно к московским событиям его версия строится на единственном допущении: взрывы прогремели не в тоннелях, где глушится сигнал мобильной связи, а на станциях, значит, предположительно, бомбы были взорваны принудительно. «Таким образом, становится очевидным, что подорвавшиеся женщины, скорее всего, были не убежденными смертницами, сами нажавшими на кнопку взрывателя, – делает вывод Руслан Курбанов. – На их месте могла оказаться любая, кого попросили передать знакомым сумку или пакет» (как поясняет автор, «по широте кавказской души»). Террористок-де использовали втемную, «а прибегнуть к такой тактике сегодня может кто угодно». Характерно, что он продолжал развивать эту версию и когда после терактов прошло полмесяца, а следствию и общественности стало известно много новой информации, в том числе о личностях террористок.
Описывая ситуацию на Кавказе (которая, по его мнению, «вне всякого сомнения, сложнее и непредсказуемее в долгосрочной перспективе, чем это было каких-то лет пять назад»), автор статьи оперирует понятиями, вызывающими по меньшей мере недоумение. Он называет уничтоженных боевиков Ясина Расулова, Абу Загира Мантаева и Анзора Астемирова не иначе как «радикалами-интеллектуалами» исламистского подполья, «дагестанскими и кабардинскими интеллектуалами, вышедшими на тропу войны» (Астемирова – «боевым лидером и правоведом в одном лице»), упирает на то, что они сыграли ключевую роль в сознательном отходе кавказских боевиков от практики захвата заложников и ударов по мирным жителям. «Очевидно и то, что сегодня через взрывы в московском метро вновь реализуется масштабная многоходовая провокация по разжиганию антикавказской и антиисламской истерии и фобий для придания нового импульса процессам разрушения общего российского социального, культурного и политического пространства, – делает он логичный для подобных построений вывод. – А проще – процессам отрыва Кавказа от России».
Отметим, что реакция Курбанова на теракт в московском аэропорту Домодедово, происшедший 24 января 2011 г., была абсолютно такой же. «Ведь никто еще не доказал, что подорвавшийся смертник был кавказцем, – пишет он в своем блоге на сайте Общественной палаты РФ. – Ведь никто еще не доказал, что этот смертник прибыл с территории Имарата Кавказ, а не, скажем, с какого-нибудь московского бомжатника, будучи накаченным психотропными веществами. Ведь еще никто не доказал, что это действительно был убежденный смертник, а не подстава». По мнению этого политолога, теракт планировался именно для того, чтобы вызвать у россиян «первую реакцию массового сознания – Снова этот Кавказ!» Но даже если за случившимся действительно стоит кавказский террорист-смертник, «самые громкие теракты на Кавказе последних лет, даже с использованием смертников, уже давно не совершаются диверсантами Имарата Кавказ в одиночку»: за ними, бездоказательно убежден Руслан Курбанов, стоит успешная «смычка определенной категории боевиков с определенной категорией высокопоставленных оборотней в погонах». «Не могу исключить, что сейчас между двумя фигурами, одна из которых может находиться в лесах Ичкерии, а другая в пределах Садового кольца, не обсуждается план нового теракта, – заключает аналитик Курбанов. – Учитывая логику роста дерзости терактов, возможно, что в качестве новых целей рассматриваются олимпийские объекты в Сочи или спортивные объекты Чемпионата мира по футболу в России…» Что это, как не попытка перевалить с больной головы на здоровую, попытавшись представить виновными в терактах не исламистов, а правоохранительные органы и силовые структуры? Напомним, ответственность как за взрывы в метро, так и за теракт в Домодедово взял на себя глава Имарата Кавказ Доку Умаров.
В статье «Эволюция “леса”», увидевшей свет через две недели после терактов в метро, Курбанов ставит вопрос по-другому: «Какой “лес” более выгоден самой России, или, вернее, политической элите России? “Лес”, как нарождающийся политический конкурент, но воздерживающийся от кровавых ударов по мирным жителям? Или “лес”, как кровавый хищник, наносящий неожиданные удары в самое сердце огромной державы, но окончательно дискредитированный в качестве политического конкурента?». Уточним, речь идет об исламистском вооруженном подполье. Как видим, Курбанов просто не рассматривает иную, единственно верную альтернативу: полное уничтожение «леса» и отказ от включения его представителей в российскую общественно-политическую жизнь.
Квинтэссенция того, что хочет донести до российской публики этот эксперт и его единомышленники, выражена в одном из выступлений Руслана Курбанова на телеканале Russia.ru. Рассуждая о причинах «взрывной активизации боевиков в последний год и массового притока молодежи в горы», Курбанов признает, что таковыми являются «не социально-экономические проблемы, не коррупция, не безработица: сегодня в лес, в горы уходит огромное количество состоятельных ребят». «Молодые мусульмане уходят в ряды боевиков из-за того, что они в современном мире, в современной России не могут найти для себя возможности реализоваться в качестве мусульманина, сохранив при этом самоуважение к себе как к человеку, следующему религии чистого единобожия», – констатирует Руслан Курбанов. Сделать это им, оказывается, не позволяют «коррумпированные региональные власти», «грубо действующие правоохранительные органы, не разбирающие между умеренными и радикальными мусульманами», а также «замшелое духовенство, которое не приемлет обновления своих рядов». Кавказское мусульманское сообщество находится в состоянии бурного возрождения, отмечает Курбанов, заключая: «Если этой бурной возрождающейся социальной энергии молодых ребят не дать выход, не канализировать их в созидательное, конструктивное русло, то они все равно найдут себе выход – но выход через кровь, через насилие, влившись в ряды радикальных группировок». Логично предположить, что альтернативным выходом, по мысли Руслана Курбанова и его единомышленников, является инкорпорация исламских фундаменталистов в государственные и общественные структуры, т.е. фактическая «сдача» светского российского государства воинствующим адептам средневековых религиозных ценностей.
