Тимошка благодарно махнул хвостом, поднялся и пошел в обратном направлении. Потом остановился и обернулся.
— Последний вопрос. Не знаешь случайно, где-нибудь есть черное озеро?
Кошка нарочито лениво повернула голову:
— Есть. Отсюда очень далеко. — Удовлетворенно понаблюдав за нервными подрагиваниями черных ушей, закончила: — В Серых горах.
В желтых глазах собеседника отразился неподдельный ужас, заставив кошку удивленно подскочить на месте и забыть о ленивой позе.
ГЛАВА 3
Сокрыто часто зло покровом тайны,
Как ни старайся, но спасенья не найдешь.
И неизбежно, пусть невольно и случайно,
Во тьме забвения бесследно пропадешь.
Вышла я из портала, как и рассчитывала, на окраине Дарона. Отсюда до нужного мне города было рукой подать. Поскольку спать не очень хотелось, а полная луна отлично освещала путь, я решила не дожидаться утра и бодро зашагала к городской стене. Затем, сунув сонной страже у ворот пару серебреников, благополучно вышла из города и направила свои стопы в сторону темнеющего на горизонте леса.
Путь пролегал через одну из деревень, расположившихся плотным кольцом вокруг города. Предусмотрительно запертые на ночь добротные ворота высотой в два человеческих роста пришлось преодолевать несколько непривычным для человека способом — а именно перепрыгнуть.
«Хорошо, что навыки не растеряла, — раздумывала я, стоя на узкой деревянной створке и выпрямившись во весь рост. — Главное, чтобы никто из жителей не увидел. Иначе такой вой поднимется…»
«Четвертуют, колесуют, распнут и сожгут, аки ведьму непотребную, по заборам резво прыгающую!» — язвительно поддакнул внутренний голос, значительно «добавив» энтузиазма моему настроению.
Впрочем, перечисленных видов наказания для меня одной было неприлично много, поэтому я не вняла голосу разума и, мягко спрыгнув на землю, пошла быстрым неслышным шагом по деревне. Конечно, можно было бы невидимую личину набросить, но сейчас лишняя трата магических сил мне совершенно ни к чему. Вполне достаточно заклинания бесшумности.
Высоко в небе светила полная луна, рассеивая ярким светом темноту, жители деревни крепко спали, вокруг царили покой и тишина. Лишь изредка из-за ворот лаяли собаки, потревоженные запахом незнакомого человека, да звонко пели цикады, спрятавшись в траве и на раскинувшихся вдоль заборов клумбах.
Деревня производила благоприятное впечатление: опрятные заборы, выкрашенные яркими красками, свешивающиеся прямо на дорогу под тяжестью урожая ветви яблонь и вишен, резные коньки крыш, крытых черепицей, и повсюду множество самых разнообразных цветов, словно жители решили превратить свою деревню в один большой цветник. Из-за пестрого изобилия в воздухе витал упоительный аромат.
Я быстро шла по спящей улице, наслаждаясь спокойствием, перебирая в памяти различные приятные моменты, и время летело незаметно. Несмотря на поздний час и приличную отдаленность от дома, моя душа пела и настроение было отличное. Разумеется, мысли возвращались к родным и близким.
Нужно будет купить в Рохане подарок Зарайне. Сестра обожает мою полную приключений работу и нередко просит взять ее с собой и научить всему, что умею. Я на уговоры не поддаюсь, поэтому отдариваюсь сувенирами. К тому же четыре года назад у сестры родился первенец, и Дейн ни на минуту не выпускает их обоих из-под своего бдительного ока. Снарядил толпу нянек и кормилиц вдвое больше, чем у Салема, а к жене приставил строй служанок.
Теперь, когда мой сын жалуется на чрезмерную опеку, я без зазрения совести привожу в пример кузена, после чего ему остается только молча вздыхать и ретироваться подальше от такой умной мамы, в глубине души признавая правоту услышанных высказываний.
Зарайну вполне устраивает бесконечный надзор служанок за собственной персоной. Более того, готова спорить, что подобное положение вещей ей даже нравится, по принципу: бдит — значит дорожит. Но я бы точно давно взорвалась не хуже пороховой бочки и закатила грандиозный скандал. Я же не бриллиант из сокровищницы, чтобы с меня глаз не спускали!
Но, к моему бесконечному счастью, Талейн отчетливо понимает, что подобные меры ко мне применять нельзя, поэтому я наслаждаюсь свободой, хотя, признаюсь, иногда приходится выслушивать претензии со стороны второй половины. Что ни говори, свобода слаще неволи. Не приучена я безвылазно в дворцовых стенах сидеть. Ничего тут не поделаешь. И вообще, с мужем мне повезло. Но я ему в этом нечасто признаюсь. А то еще возгордится, и тогда к нему, как говорится, на кривой козе не подъедешь.
Вообще, в отношениях с мужчинами поступки дороже слов. Мужчины, они мало говорят, предпочитая словам действия, того же ждут и от женщин. Лучше один раз сделать, чем сто раз пообещать. К тому же обидно, если поступки в итоге разойдутся со словами. В таком случае действительно лучше смолчать. По крайней мере, сработает эффект неожиданности.
«Если на свете и существует мудрость, то исключительно мужская, — просветил меня внутренний голос. — А женская мудрость зовется расчетливостью».
Ни ответить, ни возмутиться я не успела, потому что выросший перед носом забор прервал мои размышления на самом интересном месте. Пообещав себе вернуться позже к столь животрепещущей теме и отстоять свои права, я осмотрелась.
Узкая калитка была прочно заперта, другого выхода в пределах видимости не наблюдалось. Ну и ладно. Набрав в грудь воздуха, я прыгнула. Затем побалансировала на заборе, рассматривая с высоты узкую, протоптанную жителями тропинку в густой траве, по которой мне предстояло идти, и приземлилась в лопухи.
Лес значительно приблизился, возвышаясь пугающей громадой всего в нескольких десятках метров от меня. Отряхнувшись и вытащив из волос пару репьев, я упрямо пошла вперед. Убрала заклинание бесшумности, набросила защитный купол. Лес — не кладбище, бояться нечего, но осторожность никогда не помешает.
Под густыми переплетениями ветвей свет луны значительно убавился, вынудив меня создать небольшого светлячка. Конечно, так я становилась заметной для неприятностей, подстерегающих неосторожных путников в лесу, но, во-первых, была ночь и неприятности спали, а во-вторых, защитный купол надежно защищал от возможных агрессивных встреч. Вытащила из кармана яблоко (сорвала несколько по пути через деревню), вытерла его об куртку и принялась грызть, перешагивая через корни и обходя кустарники. Яблоки ощутимо оттягивали карман, но были вкусными.
Перед глазами неожиданно всплыл образ мужа, осуждающе качающего головой и глядящего на меня с укором в голубых глазах, менявших свой цвет в зависимости от настроения. Скорее всего, если муж злится (учитывая обстоятельства, по-другому и быть не может), то цвет его глаз должен быть серым, как небо перед грозой, так что нужно подкорректировать видение…
Я виновато вздохнула, ощущая неподдельное раскаяние за свой побег. Оставалось надеяться, что он нашел мою записку и сделал верные выводы. И по возвращении не будет гореть желанием открутить мне голову за самоуправство. В переносном, разумеется, смысле, поскольку муж у меня добрый, а я беззастенчиво пользуюсь его добротой. А глаза… пусть они будут пронзительно-голубыми, это будет означать, что Талейн не сердится и более того — очень рад меня видеть. К тому же я быстро вернусь.
Чувство вины и размышления отвлекли мое внимание, и внезапно я ощутила, как правая нога неумолимо уходит вбок, скользя куда-то вниз. Вслед за ногой потянуло все тело, прибавилось ускорение, а в лицо полетели комья земли вперемешку с травой. Открыв в немом крике рот, я покорно заскользила навстречу неизвестности, забыв от неожиданности нужные заклинания.
«Стремительный спуск по неизвестному маршруту! — завопил внутренний голос. — Бояться разрешается! Караул!!!»
Падение завершилось внезапно: именно в тот момент, когда я успокоилась и, вопреки истошным воплям разума, решила, что все обойдется благополучно, меня подбросило на каком-то корне, заставив перекувырнуться, и от души приложило макушкой обо что-то твердое. Сознание незамедлительно погрузилось во тьму и, что приятно, тишину.
Придя в себя, я обнаружила, что умудрилась проваляться в отключке до самого рассвета. Причем в довольно неприглядном виде: всклокоченные волосы, испачканная в земле куртка и порванные по шву штаны. Удивительно, что ноги себе не переломала. Хотя да, защитный купол охраняет от агрессии, увечий, магии и, собственно, смерти, но, к сожалению, не от острых сучьев и грязи. Так что я осталась живой и невредимой, но порядком потрепанной. Разумеется, внутренний голос разразился по этому поводу достаточно нелестными эпитетами в мой адрес, но я решила проявить чудеса стойкости и терпения, не поддаваясь на провокацию и не вступая в перепалку.
