В этом плане выдающийся российский историк, автор термина «геополитика» Н.Я. Данилевский рассматривал прогресс не как универсальный вектор, а как спектр развития равноправных культурно-исторических типов, обеспечивающих многообразие мира как условие развития цивилизации в целом.
Сегодня прогресс прямо связывают с «умной экономикой», отражением которой являются не столько конкурентоспособные продукты и услуги как объекты управления, сколько «умная» система управления социально-экономическим развитием, включая адекватный выбор базовых ценностей и стратегических целей, эффективную архитектуру ответственности и конкурентоспособные технологии управления. И всё это требует денег и внимания власти не меньше, чем строительство АЭС, суперЭВМ и Сколково.
Что касается выбора целей, то кризис лишний раз подтвердил вывод комиссии Саркози, сделанный в докладе «Измерение эффективности экономики и социального прогресса» об опасности подмены целей условиями их достижения. Имея значительный запас золотовалютных резервов как условие финансовой стабильности, мы не обеспечили даже условий экономической стабильности, не говоря о целях и темпах развития, включая рост ВВП – как ключевую из выбранных стратегических целей.
При этом ВВП, безусловно, является важнейшим показателем, но, как справедливо отмечал Дж. Кеннеди, «это не то, ради чего стоит жить». И, может быть, поэтому даже восьмикратный рост ВВП Азербайджана и более высокий, чем у России, индекс конкурентоспособности не изменили вектор миграции между Баку и Москвой.
Если вас вывели или вы сами выбрали ложную цель, то у вас есть шанс компенсировать издержки за счёт реализации других целей. Если вы выбрали ложную систему координат или у вас её вообще нет, то вы не достигнете ни одной из целей. Поэтому крайне важен выбор показателей и критериев успешности прогресса.
За последние годы высшее политическое руководство страны приняло ряд принципиальных решений в сфере планирования социально-экономического развития, формирования стратегических карт и архитектуры пространства показателей качества.
Третий год ведётся оценка результативности деятельности федеральных и региональных органов исполнительной власти: анализируется степень достижения целевых показателей, отслеживается динамика достигнутых результатов, а также планы по повышению результативности.
В соответствии с правительственным постановлением ведётся разработка карт проектов по реализации Основных направлений деятельности Правительства Российской Федерации на период до 2012 года. Большинство этих проектов, которых насчитывается около пятидесяти, являются межведомственными и могут охватить около 35 процентов бюджетных расходов.
Утверждена разработанная Минфином России программа повышения эффективности бюджетных расходов на этот же период. Одновременно предлагается реструктуризация бюджетного сектора и создание большой сети автономных учреждений. Представляется, что без надлежащей системы контроля за качеством и доступностью услуг населению, а также за управлением бюджетными средствами существуют значительные риски при реализации намеченных мер. Принятие программы требует новых методов аудита проектов и программ – от мониторинга транзакций до Performance Audita.
Добавлю, что различные направления реформирования управления в государственном секторе слабо скоординированы между собой. Материалы проверок Счётной палаты свидетельствуют, что система показателей отчётности пока слабо связана со стратегическими целями и доктринальными документами, включая послания президента, Концепцию долгосрочного развития страны до 2020 года, а также с эффективностью бюджетных расходов. Отсутствует общая стратегия внедрения принципов управления по результатам.
В условиях отсутствия в нашей стране аналога Административного бюджетного управления США или Госплана СССР несбалансированность целей, ресурсов и мер, а также отсутствие системы синхронизации их изменений может привести к росту рисков ведомственного сепаратизма не меньших, чем риски регионального сепаратизма.
Пакт Манклоа – договор, подписанный во дворце Манклоа между политическими партиями, профсоюзами и работодателями о согласии с условиями и принципами развития Испании после Франко, включая принцип справедливого распределения тяжести кризиса между регионами и социальными группами.
При этом очевидно, что без формирования целостной информационной модели как платформы взаимодействия между властью, бизнесом и обществом проблему сбалансированного устойчивого развития не решить. Бизнес, как всегда, будет стремиться национализировать или интернационализировать издержки и приватизировать прибыль. Государство, явно проигрывая бизнесу в использовании возможностей передовых информационных технологий управления активами, рискует остаться в роли статиста процессов перемещения материальных и финансовых ресурсов в ущерб интересам общества.
НАЦИОНАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ РАЗВИТИЯ
Очевидно, что для обеспечения эффективности стратегического планирования в нашей стране необходимо создать систему достоверных, в том числе юридически значимых, докладов и данных, включая результаты прогнозирования, планирования и реализации процессов социально-экономического развития, представляемых федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления, а также иными субъектами социально-экономического развития.
На основании этих данных должна быть сформирована единая нормативно-информационная база, содержащая сведения о национальных, федеральных, отраслевых, региональных и муниципальных стратегиях, программах, проектах и планах социально-экономического развития, а также реестры характеризующих их целей, показателей и критериев социально-экономического развития.
В этой связи Счётная палата осуществляет ежегодный аудит реализации целей Концепции национальной безопасности, Концепции долгосрочного развития и Основных направлений деятельности Правительства Российской Федерации. Мы ужесточили контроль за реализацией масштабных долгосрочных программ и учитываем, в частности, качество проработки стратегий и проектов, их реализуемость и результативность, определяем источники повышения эффективности использования ресурсов в контексте общенациональных проектов.
Такие подходы применимы и к контролю исполнения федерального бюджета. Принципиально важным является то, что стратегический аудит, аудит эффективности наряду с традиционным финансовым аудитом позволяют органам внешнего государственного и муниципального контроля охватить весь цикл использования бюджетных средств: от разработки проектов до получения конечного результата.
В России положение усугубляется нерешённостью проблемы учёта, регистрации и оценки ключевых национальных активов. До сих пор не завершено формирование электронной базы данных по федеральному имуществу.
Сегодня количество объектов, учтённых в Реестре федерального имущества, за последний год увеличилось с 671 тысячи до 1,2 млн. единиц, а их стоимость возросла с 31,8 трлн. рублей до 95,3 трлн. рублей, что, безусловно, является достижением Росимущества, учитывая, что год назад на учёте состояло чуть более 300 тыс. объектов на 31 трлн. рублей. При этом в отчёте Минфина по бюджету за 2009 год впервые были отражены активы казны в виде акций на сумму 3,9 трлн. рублей при 189 млрд. рублей на конец 2008 года.
При этом средняя оценка стоимости одного гектара Русской земли составила около 50 копеек, а капитализация имущественного комплекса страны в целом сегодня в десятки тысяч раз меньше, чем таких стран, как Южная Корея и Япония. А, как известно, от уровня капитализации прямо зависит объём инвестиций как условие модернизации экономики страны.
По оценке перуанского экономиста Эрнандо де Сото, стоимость только нелегализованных активов так называемых окраинных государств, в том числе стран СНГ, составляет более 93 трлн. долларов США.
Стоимость нематериальных активов, учтённых в Реестре федерального имущества по состоянию на 1 января 2010 года, составила всего 1,5 млрд. рублей, из которых интеллектуальная собственность – 1,4 млрд. рублей (в том числе в казне Российской Федерации только 9 млн. рублей) при ежегодных расходах бюджета только на гражданские НИОКР в сотни миллиардов рублей. Таким образом, доля учтённых в собственности Российской Федерации нематериальных активов в ВВП составляет только 0,004 процента при кратном превышении доли нематериальных активов ведущих компаний и развитых стран мира над стоимостью материальных активов.
