Через мгновение оттуда: бу-бу-бу...
ОРАКУЛ
Я вижу Сад, людей: на счастья крыльях,
Они ликуют, веселятся, славят Муз
И Диониса. Благовонья воскурили,
Свои сердца друг другу отворили —
И крепок душ любовный их союз.
Их четверо, а раньше было трое:
Среди них Марко, а теперь Анфей.
Ни йоты в нем от прежнего героя
И лучшего из Гренадерска сыновей.
Стоял он раньше за тебя горою —
Теперь же в новой укрепился вере
И даже в новое оделся платье...
Услышав это, превратился в зверя
Великий Рикс. Воскликнул он:
РИКС
Проклятье!
Бунтовщиков обязан покарать я,
И в том числе отступника. В дугу
Я всех согну. Поверить не могу:
Изменник – самый преданный и верный.
Печаль моя поистине безмерна.
И Рикс рукой, одетой в крагу
Кроваво-красную, клинок
Из ножен выхватил и шпагой
В припадке ярости рассек
Три раза воздух. На пороге
Явился Келлер в ту минуту
И видит: Рикс настроен люто.
И затряслись в коленках ноги.
Рикс Келлера учуял быстро
(Был у него звериный нюх
И обостренный также слух)
И обернулся он к министру,
И тот от ужаса потух,
Проговорил он, заикаясь:
КЕЛЛЕР
Зашел не вовремя я, каюсь.
РИКС
Какие вести ты принес?
КЕЛЛЕР
Пришла к вам женщина, мой бос
РИКС
Чего ей надо?
КЕЛЛЕР
Информатор
Она. Ума у ней палата.
Красавица на загляденье...
РИКС
На загляденье для слепого?
КЕЛЛЕР
Ой, извините, ляпнул снова.
РИКС
Что дальше?
КЕЛЛЕР
Местонахожденье
Известно ей и в Сад маршрут,
Смутьяны эти где живут.
РИКС
Мне по душе ее раденье.
Ее как имя?
КЕЛЛЕР
Серафима.
Босс, это дело поправимо.
РИКС
Еще б его ты не поправил!
Тебя бы я туда отправил,
Где и Иван телят не пас.
Зови.
КЕЛЛЕР
Исполнить ваш приказ
Спешу.
РИКС
Ты не болтай, спеши.
КЕЛЛЕР
Умна, красива, просто шик!
Включив тем временем «пропеллер»,
За Серафимой мчится Келлер,
А Рикс Великий занял трон
И торжествует втайне он.
И вот заходит Серафима:
Рыжеволосая, костер
Горит кудрей неугасимо.
Краса ее неотразима,
Но перед Риксом гордый взор
Она смирила. Разговор
Рикс начал с женщиной незримой.
РИКС
Ты Серафима?
СЕРАФИМА
Да.
РИКС
Зачем пришла ко мне?
СЕРАФИМА
Чтобы спасти вас, повелитель.
РИКС
Разбойников ты видела во сне?
СЕРАФИМА
Нет, наяву, и свет должна пролить я,
Чтоб хорошенько вы их разглядели.
РИКС
Мне это сделать будет нелегко.
СЕРАФИМА
Я думала, что вы очки надели,
Чтоб видеть в перспективе, далеко.
РИКС
А ты стервозная, смотрю я, шельма,
И твой язык напитан ядом зла.
Рикс снял очки – и обнажились бельма,
И женщина потрясена была.
СЕРАФИМА
Простите, мой патрон. Не знала.
РИКС
Ни в чем не виновата ты нимало.
Сказали мне, что преданный ты друг.
Но эти страхи не пустой ли звук?
В моих владеньях все прекрасно.
СЕРАФИМА
Вы так считаете напрасно.
Мятеж, крамолу выявила я.
РИКС
Да где такое?
СЕРАФИМА
Есть семья:
Их трое – мать, отец и дочка.
Они в Саду тайком живут,
Известен мне туда маршрут.
Их надо истребить, и точка,
Чтоб не развилась смуты лента.
РИКС
Представь скорее аргументы.
СЕРАФИМА
Им наши ценности, сокровища
Не что иное, как чудовища,
И государство гренадерское,
И ваша власть – явленье мерзкое.
В устройстве нашем видят ложь,
Все будто ею с толку сбиты.
В террариуме ядовитом
Живем, мол, Рикс им не хорош.
Для граждан, дескать, он кумир —
Кровавый, в сущности, вампир
И мрачный деспот, фанфаронит,
Чужую кровь пьет, паразит!
Мол, восседает грязь на троне,
А трон поганый – на грязи.
Везде, во всем для них – изъяны,
А люди наши – обезьяны.
И служат лишь из-за корысти,
Которая должна изгрызть их...
Мне не нужна, поверь, награда,
Но, чтобы не случилось впредь
Такое, кончить стоит гадов.
И должен Сад дотла сгореть.
РИКС
Ты, вижу, с ними хорошо знакома.
Зачем ходила к ним? Был личный интерес?
СЕРАФИМА
Поверьте, нет. И пусть звучит нескромно,
Причина здесь – ответственности пресс.
Я в этот Сад ходила как в разведку,
На воду чистую чтоб вывести смутьянов.
Сужденья их настолько были едки,
Что мне пришлось за дело взяться рьяно.
Быть равнодушной было невозможно.
Гражданский свой я исполняла долг.
РИКС
В твоих словах есть очевидный толк.
Но слову каждому поверить сложно.
Была неоткровенна ты немножко.
СЕРАФИМА
Мне подозрение такое – в сердце нож.
РИКС
В кого ты влюблена была как кошка? (Пауза.)
СЕРАФИМА
Я … влюблена…
РИКС
В Садовника – отца.
Отца семейства… негодяя, подлеца.
Хочу услышать правду, а не ложь.
Чего молчишь! Глаза не прячь стыдливо.
Я правды жду. Ведь ты не из пугливых.
СЕРАФИМА
Да, это правда, босс. Его любила я,
Подонка этого, безмозгло, тупо.
Как я виню себя за низкий мой проступок!
Мне мерзок он и вся его семья.
Свою вину заглажу, искуплю.
И поделом – урок овце паршивой.
К Садовнику я мести гнев коплю
И обещание даю – быть впредь правдивой.
РИКС
Правдив бывает лишь один оракул.
Мы в сторону ушли с тобой, однако.
Мне словно бельма эти гады.
Быть не должно такого впредь.
Да, ты права, убить всех надо,
И должен Сад дотла сгореть.
Нашлю на этот Сад я рать.
Веди гвардейцев, Серафима.
Ты, как огонь неугасимый,
Должна смутьянов покарать…
СЕРАФИМА
Как вам я благодарна! Вас люблю я.
Была от трона Серафима в шаге.
Рикс протянул ей руку в красной краге.
К ней женщина припала в поцелуе.
РИКС
В тебе есть ум. Такая мне нужна.
Кругом полно растяп пустоголовых.
Нуждаюсь я в притоке крови новых
Помощников. Поддержка мне важна.
Еще мне нужен… близкий друг, жена.
Кто б разделил со мною этот трон.
СЕРАФИМА
Готова я на все для вас, патрон!
* * *
И вострубили в Гренадерске трубы,
И начался карательный поход,
И Серафима воинов ведет —
Людей и Сад они безжалостно погубят.
Она шагает в черном одеянье,
Горящие скрестила факела,
Чтобы спалить цветущий Сад дотла
И совершить кровавое деянье,
Чтобы сбылось, что прежде прокляла.
И час настал – от ужаса кровь стынет:
Сад выжжен весь, и места нет мертвей.
Эфалия, Анфир, Анфея и Анфей
Убитые лежат. Кругом одна пустыня,
А Серафима созерцает свой трофей
С величественным видом, как богиня.
Горда сознанием, что проучила дерзких
Отступников от правил гренадерских...
КОНЕЦ
II
НАРЦИСС
I
На огневидном троне гневная Юнона
В своем дворце небесном восседала,
Окутанная белым покрывалом.
Ее венчала царская корона.
А трон стоял среди семи столпов,
Сверкавших золотом. Они держали кров
На туче темно-синей, влаги полной,
Чреватой извержениями молний.
И плавали по этим грозным водам
Среди кувшинок, лотоса и лилий,
То вверх взмывали с плеском сильных крылий
Два белых лебедя под сводом.
Из радуги возник он семицветья.
