сказок знать. А дуб вон, за околицей растёт, как раз какой надо. Старый, в три человеческих охвата, — дед кивнул в сторону калитки.
— И чего вы сидите? — Кузьма ткнул лбом домового и пихнул лапой Пихто. — Давайте быстрее, пока нас никто не опередил!
— Да что ты так всполошился-то? — Мефодий с дедом едва поспевали за котом.
— Как чего? Вот все прознают про цепь, точнее, что она из чистого золота, не успеем мы, отберут. А нам-то она нужнее. Это ж можно будет соседний участок прикупить, коров побольше завести, человеков опять-таки нанять. У нас одна человечья сила — баба Маша. Дети, внуки не в счёт! Не каждые выходные приезжают. А мы ферму организуем, будем сметану в мировых масштабах производить! Люди будут сено косить, коров доить, масло взбивать. Ух заживём!
— А если ещё один участок взять, то его можно малиновыми кустами засадить, черничкой, ежевикой, сливовыми деревьями, — подхватил мысль домовой. — Варенья наварим! И пусть дети в лес за грибами ходят. Насушим, засолим, на всю зиму хватит!
— Мечтатели, — дед, тяжело дыша, облокотился на дуб. — То дерево у Лукоморья растёт. И златая цепь там же. Вы как её добывать собираетесь?
— Как, как. Тот кот на пенсию когда-нибудь выйдет, я его место займу. Только знать надо, а стоит ли овчинка выделки. Вот сколько эта цепь весит? — кот, словно фокусник, достал откуда-то рулетку и принялся измерять ширину дуба, пытаясь определить длину цепи.
— А до Лукоморья вы как добираться собираетесь? — дед сел на траву, глядя, как Кузьма с Мефодием производят расчёты, то залезая на дуб, то слезая с него, то обходя с разных сторон.
— Придумаем. Сейчас тащи цепь, измерять будем! — кот сверкнул жёлтыми глазами в предвкушении обретения богатства.
— И где только взять цепь-то? — дед Пихто оглядывал участок: моток верёвки на заборе, ещё на одной бельё сохнет. Вот на велосипеде, что внук бабы Маши оставил, цепь есть. Но она совсем маленькая и в масле. — О! — взгляд деда упал на журавль. Хозяйка давно жаловалась, что колодезную цепь чистить надо, да всё руки не доходили.
— Мефодий, подь сюды! Давай, мы с тобой сейчас её снимем да дуб ей и обернём. Уверен, что та, золотая, с Лукоморья, ничуть не короче!
Сказано — сделано. Вот только цепь-то местами скользкая, а где и поржавевшая.
— Надобно почистить её, для чистоты эксперимента, — задумчиво почесал затылок Пихто.
— Это мы сейчас, это мы мигом!
Кот с домовым на пару секунд исчезли в дымке и тут же появились вновь с ведром, полным чистейшего речного песка, щётками и запасными звеньями. Закипела работа.
Через час цепь была как новая, начищенная, блестела на солнце белыми боками.
— Красота! — кот пару раз прошёлся по ней взад-вперёд. — Вот на такой и сказки рассказывать можно, и песни петь.
— Только кот учёный их целыми днями рассказывает. Вот ты, Кузьма, сметаны наешься и спишь полдня, а он песни поёт, людей да сказочных героев развлекает, — усмехнулся в усы дед Пихто.
— И что, совсем-совсем не отдыхает? — почесал лапой за ухом кот.
— А когда? Только остановись, русалка вновь к богатырям запросится, скажет, скучно на ветвях просто так, без песен сидеть. Кощей зачахнет, баба Яга к Черномору на пироги с мухоморами улетит, а после звёзды с неба себе на серьги таскать будет. Некогда спать, всех заинтересовывать надо, — начал было пояснять дед, да Кузьма перебил.
— Так что ж кот-то, как неучёный, он бы звено одно-другое продал, купил бы блюдечко с яблочком. Сам спишь, а оно страны заморские показывает, истории рассказывает. Я бы ещё скатерть самобранку взял…
— Это я у вас добрый, поработаете немного и на сиесту идёте, а там так нельзя! Служба! Понимать надо, — дед хитро смотрел на друзей и тихонько посмеивался.
— Так что, вот совсем-совсем не прилечь? — Кузьма разочарованно смотрел на толстую цепь, что сверкала новыми звеньями в солнечных лучах.
— Совсем. Сказано же, что днём и ночью ходит по цепи кругом.
— Не, я так не играю. Давайте обратно несите эту железяку к колодцу. А я на печь пойду, полежу. Устал что-то с вашим Пушкиным и его сказками. А вы как цепь обратно приладите, приходите, я вам на гармошке сыграю, а мышки кадриль станцуют, мы две недели её разучивали, — зевнул кот, развернулся, поднял хвост трубой и зашагал по тропинке к дому.
— Вот и хорошо, — довольно произнёс дед, — после того, как большое дело сделаешь, и отдохнуть не грех. Давай, Мефодий, помогай, а после пойдём чай с плюшками пить да песни слушать.
История пятая
Где Мефодий с котом о внуках мечтают
Мефодий налил в блюдечко чай, подул, шумно хлебнул и откусил от большой баранки? щедро усыпанной маком.
— Эх, у всех есть внуки, а у нас нет. Грустно.
— То есть, это как нет? — вылизывая лапу, удивился Кузьма. — А Гриша? Он один всех внуков стоит. Я уже не знаю, куда хвост от него прятать.
— Гриша — внук бабы Маши, а я про своих говорю, домовяток, — вздохнул домовой и долил кипяточку из самовара.
— Вот ты, дедушка, как думаешь, нужны нам внуки? — Мефодий вопросительно глянул на Пихто.
— У меня уже есть — вы! — жуя ватрушку, спокойно ответил дед. — Вас обоих ещё воспитывать и воспитывать. А чегой-то вдруг тебе приспичило?
— Да вот, давеча читала хозяйка сказку про Снегурочку. Ох и ловкая была девица! И хворосту из леса принесёт, и варежки свяжет, пирогов напечёт. Вот только в конце я не очень понял. Видимо, дед с бабкой слепили её плохо, она взяла и растаяла.
Мефодий щедро намазал булку мёдом, полюбовался, слизнул стекающую с края янтарного цвета каплю, удовлетворённо вздохнул, отправил бутерброд в рот и продолжил:
— Я хотел проверить, только вот снега теперь полгода ждать. А как придёт зима, слепим себе маленькую помощницу, пусть по дому шустрит. А то что мы всё сами да сами. Надобно смену растить.
— А ты по сусекам поскреби, — усмехнулся Пихто, — может, на колобка насобираешь. Тоже внучок, непослушный, правда, дома сидеть не хотел, всё приключений искал.
— Это по каким таким сусекам? — всполошился кот. — Нет у нас никаких сусеков, и в них тоже ничего нет.
— Это как нет? Я на прошлой неделе видел, как твои мыши ломоть сала тащили, а до этого мешок муки, — Мефодий аж поперхнулся от возмущения, — а ну, пошли проверим!
— Никуда я не пойду, — Кузьма распушил хвост и постарался
