– Мерси. – В сердцах я пожелала своей счастливой звезде досрочно стать сверхновой. – Но я не шучу: этого не будет.
Они выразительно взглянули на меня: Дженни – с гордостью и оптимизмом с примесью «какого фига она себе думает», Эрин – как на полоумную.
– Дженни! – Я решила найти другой подход. – Что бы ты почувствовала, попроси Сигг тебя выйти за него ради визы?
– Прекратила бы этот базар раньше, чем ты споешь «О Гимен, Гименей», – ответила она не задумываясь. – Ты его что, не видела? Самый нелепый чувак на свете!
– М-да, не с тобой надо вести этот разговор, – сказала я, вылезая наконец из своего пальто. Слишком поздно, слишком мало пользы. – Я говорю, если он попросит тебя выйти ради визы и ты согласишься, то никогда не узнаешь, были ли чувства настоящими. Даже если ты его любишь до потери пульса, тебе не узнать, случилось это по любви или нет. Причина брака будет тяготить тебя всю жизнь. Это как знакомство онлайн, никуда не денешься. Брак по расчету – фикция.
– О, детка! – Эрин положила руку с дорогим маникюром мне на колено. – Я все время забываю, что это твоя первая свадьба. Брак по расчету – отличное начало брачной одиссеи.
Все-таки временами Америка весьма странное место.
– Это, наверное, прозвучит очень старомодно, – в отчаянии сказала я. – Но я хочу, чтобы брак у меня был один. Шансов, конечно, мало, но я очень надеюсь.
– Энджи, мы все надеемся. – Эрин подняла двумя пальцами письмо. – Но взгляни в лицо реальности: оказавшись в этой ситуации, ты скорее выйдешь за любимого человека или рванешь к себе в Англию?
Хм…
– Назад, к прежней жизни? – добавила Дженни.
Я судорожно сглотнула.
– К мамочке под крылышко?
Черт!
– Справедливо. – Откинув голову, я уставилась на потолок. – Я действительно не могу вернуться.
– О, Энджи! – Дженни перегнулась через стол, протянув руки. – Спроси его. Он обязательно скажет «да». Человек до сих пор умильно смотрит на тебя всякий раз, как ты входишь в комнату. Я все организую, тебе только главную роль сыграть останется. Это вовсе не брак ради визы, если ты любишь Алекса. Ну пожалуйста!
– Прекрасно! – подхватила Эрин. – Где проводить, договоримся, платье не проблема, а с обслуживанием мероприятий у нас такой договор – пальчики оближешь. Сколько времени на это понадобится по твоим подсчетам, зам по оперативным вопросам?
С тарелки на столе Дженни я взяла «Твизлер». Два часа назад я выуживала волосы из слива и собиралась посмотреть повтор «Эльфа», уютно устроившись на диване. А сейчас планирую скоропалительную свадьбу, чтобы через тридцать дней меня не вышибли, отбивающуюся и царапающуюся, из страны.
– Недели две, – выпятила губу Дженни. – Десять дней, если поторопимся и удастся найти для нее готовое платье, которое не придется подгонять. Легко найдем, если она сейчас же положит «Твизлер».
«Она» тут же положила «Твизлер».
– Насчет места свадьбы: легче всего договориться в Бруклине, но можно и Манхэттен, если назначить на пятницу. Выходные нам в любом случае не светят. Как насчет Беллхауза? Концертный зал, недурная «нагрузка» к основной работе жениха? Или мне звонить старым друзьям в «Юнион»?
– А я готова позвонить в пиар-отдел гостиниц «Дабл-ю», – размышляла Эрин. – Или «Гудзон», хоть это и на окраине.
Я молча сидела, глядя на письмо, слушая, как подруги планируют мою свадьбу, представляя себя в суперроскошном отеле в дурацком дизайнерском платье, ковыляющей по проходу в одолженных туфлях. Несмотря на нелепость всей затеи, я видела в ней лишь одну неразрешимую проблему: я не могла представить в этом Алекса. Это не для нас.
При одной мысли о просьбе к Алексу сделать это для меня я почувствовала, как глаза наполнились слезами и тяжело забилось сердце. А если он скажет «да»? Мы поженимся, а потом он начнет выступать из-за того, что женился на мне, лишь бы дали визу. Не хочу превращать мой брак в формальность. И вообще, а если он откажется? Алекс сам предложит, когда будет готов. У нас уже заходил разговор на эту тему. Я не хочу его заставлять. Алекс значит для меня слишком много. Он для меня все.
– Вот с цветами могут быть проблемы, – продолжала Дженни. – Придется кое о чем напомнить и попросить ответную услугу.
– Нам не откажут, – заметила Эрин. – Меня больше волнует дизайн освещения.
– Э-э, дамы… – Мое вмешательство в их творческий процесс было встречено с раздражением. – Что, если мы сосредоточим умственные усилия на другом – как бы мне иначе остаться в стране? Я не упрямлюсь, клянусь, – просто я совершенно не хочу так поступать.
При виде того, как подруги упали духом, мне стало стыдно. Дженни ничего так не любит, как запугивать людей, добиваясь желаемого. Я, можно сказать, отняла у нее любимую игрушку.
– Я не собираюсь силком тащить Алекса к алтарю, но хочу жить в Америке, поскольку заслуживаю этого.
Тут уже даже мне самой показалось, что я веду себя наивно.
– Если мне не дадут визы без замужества, это будет означать, что я ничего не добилась после переезда. Придется снова начинать сначала. Можно, конечно, вернуться домой, завести семерых котов и начать говорить о себе в третьем лице, оплачивая проезд в автобусе заранее отсчитанной мелочью без сдачи. Это я отметаю на корню, поэтому давайте, пожалуйста, применим наши отнюдь не маленькие таланты и придумаем, как бы мне остаться здесь без затеи со свадьбой.
Дженни смахнула несуществующую слезинку.
– Ах, моя малышка совсем выросла!
– Стало быть, без визы тебе работы не видать? – уточнила Эрин, смирившись с поражением и уминая «Твизлер». Отчего она может позволить себе конфету, а я нет? Ненавижу тощих от природы.
– И не видать визы без работы, – подтвердила я. – Мне бы спонсора какого, вроде «Спенсер медиа».
– Может, к нам тебя взять? – Эрин прожевала «Твизлер», проглотила и уставилась на Дженни. – Можешь работать здесь. Мне уже кажется, что я подбираю беспризорных деток.
– Я, блин, лучшая из твоих служащих! – закричала Дженни, шлепнув ладонью по столу. – В каком-то смысле. А ты можешь работать в качестве моей подчиненной.
– Спасибо. – Да бережет тебя Бог. – Но у тебя уже есть подчиненная, плюс вряд ли правительство позволит мне остаться в США в качестве твоей девчонки на побегушках. Обязательно спрошу у юриста – может, еще кому нужен человек на побегушках?
– Так что тебе вообще нужно сделать? – спросила она. – Есть у тебя список запланированных дел?
– Еще один вопрос для юриста, – отозвалась я. – Наверняка существует множество разных виз. Множество! Я обязательно подхожу хоть для одной.
Дженни убрала локти со стола и откинулась на спинку кресла.
– Я не волнуюсь, – объявила она. – Ничуть.
Я порадовалась, что хоть кому-то спокойно. С лица Эрин тоже не сходила озабоченность.
– Серьезно, ты умница, перспективна, – перечисляла Дженни мои таланты, загибая пальцы, – честолюбива, красива, на охотницу за миллионерами не похожа. Ты обречена на успех, Энджел Кларк, ты американская мечта. Нет никаких причин, почему бы не дать тебе визу.
Ну, если так рассуждать, о чем я вообще волнуюсь?
Глава 3
– В принципе нет никаких оснований предоставлять вам визу.
Вот так.
Юрист по имени Лоуренс, высокий красивый брюнет, производил впечатление правдолюбца, который весь день защищает в суде интересы больных сирот, затем отправляется в спортзал давить убийц из жима лежа и выгонять несправедливость через поры мира, а по дороге домой спасает щеночка. Однако плохие новости от него оказалось выслушивать не легче. Я даже разозлилась. С его внешностью лосьон после бритья продавать, а не говорить мне, что я бесполезная халявщица, которую за шоссе М25, опоясывающее Лондон, выпускать нельзя было, не говоря уж об Америке. Ну, это я перефразировала.
– Я писательница, – отважилась я. – И только хочу остаться здесь и писать.
– Это вы так говорите, – возразил он, подпирая большими ладонями подбородок и равнодушно глядя на меня. – Если вы популярная писательница, можете попросить медиавизу 0–1 как иностранка с выдающимися способностями. Вы популярны как писательница?
– Безусловно.
– Код 0–1 гарантирует визу иностранным лицам с выдающимися способностями в области искусства, науки, образования, бизнеса или спорта. Податель заявления должен быть опытным специалистом своего дела и доказать, что он или она является одним из тех немногих, кто достиг вершин в своей сфере деятельности.
– Меня даже в справочнике искать не надо, – пробормотала я. В кабинете были просто тысячи книг. Тысячи.
Лоуренс Юридический не улыбнулся.
– Так вы популярны?
– Ну, может, я не совсем подхожу под это определение…
– Далее, – продолжал он, не моргнув глазом, – вы журналистка, правильно?
– Вроде того.
Я не знала, подтверждать или опровергать. Я уже некоторое время ничего не писала для журналов. Возможно, потому, что называла это «пописывать».
